Патриция Грассо - Выйти замуж за маркиза
— Как поживаешь, Малютка? — шутливо приветствовал Росс родную сестру.
— А как ты, Старший Братец? — парировала Мейри с озорными искорками в темных глазах.
Мейри Макартур, небольшого роста, темноволосая, как и он сам, унаследовала от их матери взрывной характер в отличие от его собственного покладистого. Ее чисто шотландская кровь делала ее неугомонной и совсем непохожей на стеснительную блондинку, сидевшую рядом с Россом.
Дирк Стэнли сидел на диване рядом с Мейри, а Росс — на другом с Амандой, и Росс мог поспорить на последний шиллинг, что его мачеха старается сосватать эти пары. Селеста Макартур никак не могла смириться с тем, что он не хочет жениться на ее дочери, недалекой красавице, которая полностью подчинялась матери.
Росс всегда перебирался в гостиницу «Роли-Лодж», чтобы Селеста не могла подстроить компрометирующую ситуацию, которая вынудила бы его жениться на Аманде. Быть может, ему следует предупредить Мейри, чтобы она запирала на ночь спальню.
— Черное и белое — это прекрасное сочетание, — говорила Селеста. — Как ты думаешь, Джеймс?
— Пожалуй, да, — скучающим тоном ответил герцог.
— А куда подевались щебетуньи? — поинтересовался у сестры Росс.
— Мы развезли их по семейным имениям, — ответила Мейри.
— Росс, возьми сандвич с огурцом. Налить тебе чай? — предложила Селеста.
— Никакого чая.
Росс, хотя и не любил сандвичи с огурцом, взял один с тарелки, и перед ним возник образ Блейз Фламбо: рыжеволосой крошке они понравились бы — ни мяса, ни рыбы, ни птицы.
— Дирк говорит, вы вчера вечером обедали с Инверари, — заметила Селеста.
Его мачеха выуживала информацию. Еда не позволяла разговаривать, и Росс, проглотив последний кусок, потянулся за следующим сандвичем и посмотрел на портрет родной матери, у которой были такие же темные глаза, как и у его сестры.
Господи, он невероятно скучал по ней! Будь она жива, Селеста не сидела бы сейчас здесь, изображая из себя герцогиню.
— Росс, дорогой, ты голоден. Оставайся к обеду, — предложила мачеха.
— Я встречаюсь с Дугласом Гордоном, — нашел Росс вежливый предлог для отказа.
— В этом году Инверари принимают бал «Жокей-клуба», — пояснила Селеста девушкам. — Сегодня днем мы познакомились с несчастной девушкой Фламбо.
Эти слова привлекли внимание Росса, и он бросил мачехе мрачный взгляд.
— Почему вы называете ее несчастной?
— Рыжие волосы и веснушки — это неприлично, — ответила она.
— Рыжие волосы? — воскликнула Мейри.
— Веснушки? — эхом отозвалась Аманда.
Сводные сестры переглянулись и рассмеялись.
— Смеяться над менее везучими невежливо, — сказала им Селеста, но смех не прекратился.
— Блейз Фламбо нельзя назвать менее везучей, — возразил Росс.
— Мисс Фламбо очень симпатичная, — закивал Дирк Стэнли, соглашаясь с ним.
— Ты понимаешь, что она и ее сестры родились вне брака? — обратилась Селеста к Россу.
— Не повторяй сплетни, — вмешался герцог.
— Инверари признал своих дочерей, — напомнил Росс мачехе и потянулся за еще одним сандвичем.
— Даже его светлость не может стереть из памяти общества самоубийство Габриэль Фламбо, — надменно улыбнулась ему мачеха.
Росс поперхнулся куском огурца и закашлялся.
— Ее мать покончила жизнь самоубийством?
— Инверари похоронил потаскуху в своем имении, чтобы не осквернять освященную землю, — добавила Селеста.
— Черт побери, Селеста, хватит! — Герцог Килчурн налил себе в бокал виски и одним глотком проглотил его. — Габриэль Фламбо была графиней и матерью дочерей моего лучшего друга. Ее смерть стала ударом для Инверари, и я не хочу, чтобы кто-либо… — герцог по очереди посмотрел на каждого, — чтобы кто-либо обсуждал ее трагическую кончину.
— Мейри, Аманда, не сплетничайте об этом с подругами, — приказала им Селеста.
Неужели его мачеха на самом деле думала, что можно повторить непристойную сплетню и девушки никогда не передадут ее потихоньку подругам? Росс решил при первой же возможности послать герцогине Инверари предупреждение о том, что Селеста распускает сплетни. Роксанну Кэмпбелл боялась даже Селеста.
— В свои молодые годы Магнус Кэмпбелл никогда не славился тем, что контролировал собственные желания, — сказала Селеста, обращаясь к отцу Росса. — Я слышала, что князь Рудольф Казанов незаконнорожденный сын Инверари.
— Так оно и есть, ваша светлость.
Все обернулись к двери и увидели стоявших на пороге князя Ликоса Казанова и Доджера, который побледнел от испуга, поняв, что князь подслушал неуважительный отзыв о его семье.
Изобразив на лице улыбку, князь Ликос медленно пересек гостиную.
— Кузен Рудольф признанный князь Казанов, — холодность во взгляде Ликоса, обращенном к Селесте, совершенно не соответствовала улыбке у него на губах, — и со всем должным уважением я советую вам контролировать свои слова.
Лицо герцогини покрылось пятнами.
— Прошу простить меня, — сказала она, — Росс, познакомь нас.
— Ликос, познакомьтесь с моим отцом, герцогом Килчурном. Это моя сестра Мейри, — Росс специально пропустил мачеху, — и сводная сестра Аманда. С Дирком вы познакомились вчера вечером у Инверари.
— Наверное, это был интересный обед, — заметила Селеста. — Выпьете е нами чаю?
— Меня ожидают в другом месте. Быть может, в следующий раз? — Князь Ликос изобразил сожаление и, не дожидаясь ответа, повернулся к Россу: — Мне хотелось бы переговорить с вами наедине, милорд.
— Я как раз собирался уходить, — кивнул Росс.
— Вы должны обещать мне танец на балу «Жокей-клуба», — сказал Ликос, глядя на Мейри и Аманду, и обе девушки закивали.
Росс проводил Ликоса из гостиной и, спускаясь с ним по лестнице в холл, сказал:
— Приношу извинения за Селесту.
— Имея восьмерых братьев и трех сестер, я знаю, какой неуправляемой может быть семья человека.
— Восемь братьев и три сестры? Это большая семья.
— Вы употребили бы слово «поразительная», если бы знали мою мать.
— Чем могу быть вам полезен? — спросил Росс, когда они оказались в холле.
— Я хочу купить лошадь, — ответил князь.
— Сейчас я уезжаю в «Роли-Лодж», — сказал ему Росс. — Давайте назначим время и встретимся здесь завтра. Я покажу вам свою конюшню.
— Вы неправильно меня поняли. Я хочу купить Юнону.
— Доджер, вы отправили мои вещи в «Роли-Лодж»? — спросил Росс дворецкого, оставив без ответа слова князя.
— Да, милорд.
— А мою лошадь подали?
— Да, милорд.
Испытывая муки ревности; Росс проводил Ликоса из дома. Его единственному сопернику каким-то образом удалось в этот день поговорить с Блейз, и он узнал о Юноне. Неужели русский думает, что произведет на нее впечатление, купив ей кобылу?
