Виктория Холт - Госпожа замка Меллин
Что-то заставило меня подойти к окну и взглянуть на длинные ряды окон. Я пыталась угадать, которое из них было окном ее спальни, и, кажется, смогла его отыскать.
По спине пробежал холодок, я ничего не могла с собой поделать, но тут же постаралась взять себя в руки. Она должна быть рада, что я воспользовалась ее платьем.
Ну, конечно! Разве я не стараюсь помочь ее дочери?
Я понимала, что пытаюсь успокоить себя – ах, как это все глупо!
Куда девалось мое здравомыслие? Что бы я ни говорила себе, как бы я ни пыталась себя успокоить, нельзя было отрицать – мне было бы легче, если бы это платье принадлежало кому угодно, но не Элис.
В это время в дверь постучали, и я с облегчением увидела миссис Полгрей.
– Входите же, прошу вас, – воскликнула я. – Я как раз собиралась разыскать вас.
Она вошла в комнату, и в ту минуту я почувствовала, что успела привязаться к ней. Она была такая обыкновенная, такая нормальная, что все мои опасения и фантазии в миг исчезли.
– Я сегодня давала мисс Элвине урок верховой езды, – быстро сказала я прежде, чем она объяснит мне причину своего прихода. – А поскольку у меня не было подходящего платья, Элвина, кажется, отдала мне платье своей матери.
В подтверждение своих слов я открыла шкаф. Миссис Полгрей утвердительно кивнула.
– Я его сегодня надевала. Может быть, мне не стоило этого делать?
– Вы получили разрешение хозяина давать мисс Элвине уроки верховой езды?
– Да, конечно. Я с этого начала.
– В таком случае не о чем волноваться. Он не будет возражать, если вы станете носить это платье. Можете спокойно хранить его у себя, но надевать будете только во время занятий верховой ездой.
– Благодарю вас. Вы успокоили меня.
Миссис Полгрей взглянула на меня с одобрением.
Ей было приятно, что с моим затруднением я обратилась именно к ней.
– Внизу в гостиной мистер Питер Нэнселлок, – сказала она.
– Я знаю, мы видели его, когда возвращались после занятий.
– Хозяина нет дома, а мистер Питер просит вас с Элвиной присоединиться к нему и выпить чаю в гостиной.
– Но, позволительно ли нам… то есть, позволительно ли это мне?
– Конечно, мисс, не вижу в этом ничего дурного. Думаю, что и хозяин не стал бы возражать, тем более, что мистер Питер сам предложил. Мисс Дженсен, пока жила здесь, часто помогала развлекать гостей. Помнится, однажды ее даже пригласили обедать в столовой вместе со всеми.
– Да что вы говорите, – сказала я, надеясь, что мой ответ прозвучал с должным благоговением.
– Вы понимаете, мисс, что в доме без хозяйки порой бывает трудно; а когда джентльмен сам желает, чтобы вы составили ему компанию – честно говоря, не вижу в этом ничего плохого. Я предупредила мистера Нэнселлока, что чай подадут в красной гостиной и что вы присоединитесь к нему и мисс Элвине, как только будете готовы. Надеюсь, вы не возражаете?
– Нет, нет, нисколько не возражаю.
Миссис Полгрей благосклонно улыбнулась.
– Так вы спуститесь вниз?
– Да, спущусь.
Она вышла из комнаты столь же величественно, как и вошла. Я улыбнулась не без некоторого самодовольства. С каждой минутой день становился все более приятным.
Когда я вошла в красную гостиную, Элвины еще не было, и Питер Нэнселлок сидел, небрежно развалясь в старинном кресле.
Увидев меня, он стремительно поднялся.
– Ах, как мило.
– Миссис Полгрей сказала, что в мои обязанности входит развлекать гостей в отсутствие мистера Тре-Меллина.
– Как это на вас похоже – немедленно напомнить, что вы всего лишь гувернантка!
– Я подумала, что это необходимо сделать, поскольку может статься, вы об этом забыли.
– Вы такая очаровательная хозяйка! Надо признаться, вы совершенно не походили на гувернантку во время урока верховой езды.
– Это из-за платья. Роскошное, но чужое оперенье. В павлиньих перьях и ворона будет смотреться, как павлин.
– Моя дорогая мисс Ворона, позвольте с вами не согласиться. Мужчину – равно как и женщину – красит не одежда, а умение держаться. Но позвольте кое о чем спросить вас, пока не пришла малышка Элвина. Вам здесь нравится? Вы собираетесь остаться?
– Вопрос скорее в том, насколько понравлюсь я, и захотят ли власть предержащие, чтобы я осталась.
– Ага, в данном случае эти силы довольно непредсказуемы, не так ли? Что вы думаете о старике Коннане?
– Старике? Это не соответствует действительности. Что касается вашего вопроса – мне не пристало высказывать свое мнение.
Он громко рассмеялся, показав ровные белые зубы.
– Уважаемая Гувернантка! Вы меня со свету сживете.
– Мне очень жаль это слышать.
– Хотя признаюсь, – продолжил он, – я всегда считал, что умереть от смеха должно быть очень приятно.
Нашу пикировку прервало появление Элвины.
– А вот и юная леди собственной персоной! – воскликнул Питер. – Дорогая Элвина, как это мило, что вы с мисс Лей позволили мне выпить с вами чаю.
– Непонятно, почему вам вдруг захотелось чаю, – ответила Элвина. – Раньше с вами никогда такого не случалось… только когда мисс Дженсен была здесь.
– Тише, тише! Не выдавай меня, – негромко произнес он.
Вошли миссис Полгрей и Китти. Пока миссис Полгрей зажигала лампу, Китти опустила на стол поднос с чайными приборами и расстелила небольшую салфетку, поставив на нее тарелку с пирожными и сэндвичами. На подносе я заметила чайницу.
– Вы желаете сами заварить чай, мисс? – спросила меня миссис Полгрей.
Я ответила, что сделаю это с удовольствием, и миссис Полгрей подала знак Китти, которая все это время, не отрываясь, смотрела на Питера Нэнселлока, как на божество.
Похоже было, что Китти очень не хочется уходить из комнаты, и мне стало ее немного жаль. Подозреваю, что на миссис Полгрей тоже действовали чары этого человека. Это, наверное, оттого, думала я, что он полная противоположность хозяину дома. Питер ухитрялся льстить одним лишь взглядом, и я заметила, что он с одинаковой щедростью одаривал своим вниманием всех женщин: Китти, миссис Полгрей; Элвина и я сама не являлись исключением.
Вот цена его комплиментам! Я была немного уязвлена, потому что этот человек обладал замечательной способностью – в его присутствии все женщины, без исключения, ощущали свою привлекательность.
Я разлила чай, а Элвина протянула ему хлеб с маслом.
– Какая роскошь! – воскликнул он. – Я чувствую себя, как самый настоящий султан, которому прислуживают две прекрасные леди.
– Вы снова говорите неправду, – вскричала Элвина. – Мы вовсе не леди, потому что я еще не выросла, а мисс – гувернантка.
– Какое святотатство! – произнес он, не спуская с меня глаз.
Под его пристальным, почти ласковым взглядом я чувствовала себя неловко и смущенно.
