Шелли Брэдли - Его украденная невеста
– Это не твое дело. Дрейк сжал челюсти.
– Ложись спать. У меня нет ни малейшего желания препираться с тобой всю ночь.
– А у меня вообще нет желания разговаривать с тобой!
Оставив за собой последнее слово, Эверил круто развернулась и шагнула к кровати, стоявшей посередине комнаты.
– Кстати, где ты будешь спать? – Эверил покосилась на своего похитителя.
Днем она обследовала хижину и обнаружила вторую комнату – совершенно пустую, без единого предмета мебели, не говоря уже о кровати.
Дрейк Торнтон улыбнулся и многозначительно посмотрел на неубранную постель.
– На кровати?!
Его улыбка стала шире.
– Опасаешься за свою невинность?
– Да! – не задумываясь ответила она, но тут же спохватилась – разве он может прельститься? – и поправилась: – Нет.
А ведь он все-таки может покуситься на ее девственность. Больше вокруг нет женщин, а ему нужно удовлетворять свои мужские потребности.
Вконец запутавшись, она добавила:
– Откуда мне знать, что у тебя на уме.
– Ты хочешь знать, считаю ли я тебя желанной? Я правильно понял?
От смущения Эверил бросило в жар. Потупив взгляд, она уставилась на неровный земляной пол. Неужели он может испытывать к ней желание? Она открыла рот, но так ничего и не ответила.
– А может, ты сама хочешь меня? – хитро поинтересовался Торнтон.
Он провел рукой по своей голой груди и накрыл ладонью твердый бугор. Сердце девушки учащенно забилось, и она поспешно отвела глаза. Лицо Эверил покрылось румянцем.
– Еще чего! Я никогда не буду испытывать к тебе желания, – клятвенно произнесла она. – Никогда!
Торнтон бросил на нее иронический взгляд, но воздержался от комментариев.
– Ты поклялся, что не притронешься ко мне, – напомнила Эверил.
– Я поклялся, что не притронусь к тебе, если ты сама этого не захочешь.
– В таком случае вопрос можно считать решенным. Не так ли?
– Возможно… – Он склонил голову набок, изобразив задумчивость.
– Если, конечно, в твои планы не входит изнасиловать меня.
– Мне не приходится заставлять женщин ложиться со мной в постель, – не без тени бахвальства заявил Торнтон.
Эверил не сомневалась в правдивости его слов. Наверняка он получает предложений больше, чем может принять.
– В таком случае тебе незачем ложиться в эту постель, – скрестив на груди руки, заключила она.
Дрейк улыбнулся:
– Действительно, мне лучше лечь на полу у двери, чтобы быть уверенным, что ты не сбежишь.
Господи, она расстроила собственные планы! Прикидывая свои шансы на побег, Эверил стиснула кулаки и принялась расхаживать по комнате.
Как можно сбежать этим вечером, не имея ключа от ворот, да еще когда Торнтон уляжется под дверью?
Внезапно Эверил поймала в зеркале взгляд Торнтона.
Завороженная видом его загорелой груди, она не сразу отвела глаза. Ей никогда не приходило в голову, что мужское тело может быть настолько привлекательным. Собственно, она была уверена, что все мужчины одинаково сложены, но Торнтон убедил ее в обратном. Еще недавно пугавшая ее мощь теперь воспринималась совсем иначе.
Сквозь опущенные ресницы девушка разглядывала свисавший с его шеи на толстой цепочке массивный крест из узорного серебра с золотом. Затем перевела взгляд ниже, на выпуклые мышцы, бугрившиеся вокруг темных сосков, и подтянутый мускулистый живот. Неужели и все остальное в его фигуре обладает такой же мощью?
– Иди сюда, Эверил, – раздался звучный голос Торнтона.
Она обернулась.
– Я тебе не служанка, чтобы отдавать приказы.
Дрейк снова улыбнулся:
– Подойди, пожалуйста. Я хочу поговорить с тобой.
– Для разговоров я стою достаточно близко.
– Недостаточно.
Голос его звучал на удивление мягко. Чтобы приблизиться к Торнтону, ей потребовалось сжать волю в кулак.
Они стояли так близко, что девушка ощущала тепло, исходившее от его тела. Он взял ее за руку.
Почувствовав прикосновение горячих пальцев, Эверил с трудом сдержала изумленный возглас. А когда он начал поглаживать большим пальцем ее ладонь, глубоко вздохнула, пытаясь совладать с пробежавшим по спине ознобом.
– Ты знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной? – Его бархатный голос возбуждал в ней чувства, которых она никогда раньше не испытывала.
Если ему неведомо ничего, кроме ненависти, почему же его голос звучит так мягко?
Эверил вскинула подбородок, надеясь, что он не заметил, как ее тело дрожит.
– Не твое дело, чего я знаю, а чего нет.
– Наверное, мне следовало спросить, хочешь ли ты узнать, что такое поцелуй мужчины? Или прикосновение его руки?
Приоткрыв рот, она изумленно смотрела в его темные глаза. О да, стыдясь и таясь, лежа холодными ночами в своей одинокой постели, она думала об этом.
– Я… я… – пробормотала она, невольно выдав себя.
Выразительный рот Торнтона изогнулся в улыбке, и он превратился в совершенно другого человека, душа которого не была отравлена местью и гневом.
– Это зов природы.
Его пальцы скользнули вверх, едва касаясь внутренней стороны ее предплечья. Каждая клеточка организма отзывалась странной истомой на прикосновения Торнтона.
– И что же ты представляла себе? – Его огненный взгляд обжигал ее лицо. – Пыталась понять, каково это – почувствовать мужчину на себе? Или в себе?
Краснея, Эверил резко отпрянула в сторону, пытаясь вырвать руку.
– Нет! Это неприлично!
Но, несмотря на яростные протесты, терпкий запах мужского тела пьянил. В мозгу складывались вопросы, один интереснее другого: “Какой любовник получился бы из него? Требовательный? Властный? Или удивительно нежный?”
Эверил смотрела на точеные черты его лица, в загадочные темные глаза и не находила в них ответа. Потом перевела взгляд на его губы. Нижняя была полнее верхней и чувственно изгибалась. В этот момент Эверил подумала, что, дав волю чувствам, он может зацеловать женщину до потери сознания.
От возбуждения ее сердце бешено забилось.
– Я могу удовлетворить твое любопытство.
“Господи милосердный, неужели он прочитал мои мысли?”
– От тебя мне нужна только свобода. Недовольная собой, она снова попыталась освободить руку и положить конец этой сцене. Но безуспешно.
– Я знаю множество способов доставить тебе и твоему острому язычку наслаждение.
Множество способов?
Эверил отогнала моментально возникшие в сознании картины: смятые простыни и обнаженные тела.
Она вздернула подбородок. Хотя вопрос, почему он стал заигрывать с ней, не выходил из головы. Может, разглядел в ней нечто привлекательное, чего не замечали другие мужчины, включая ее собственного отца? Или просто хотел смутить ее?
