Дороти Гарлок - Святая преданность
– И… и ты рада, что он умер… – Джо Белл вновь разразилась громким плачем.
– Как ты можешь такое говорить? Я не рада. Мне ужасно жаль.
– Нет! Ты даже не плакала!
– Это не значит, что мне безразлично…
– Я не хочу, чтобы ты находилась в моей телеге.
– Извини… но я останусь здесь, пока вы не доберетесь до ранчо своего дяди.
– Я не хочу, чтобы ты оставалась, и я не собираюсь ехать на старое ранчо. Я попрошу Чарли отвезти меня в город. Я буду работать танцовщицей в баре, пока не найду богатого мужчину.
– Я обещала Чарли, что останусь, и я останусь.
– Чарли не хозяин. Мне шестнадцать, ему нет еще пятнадцати.
Вилла не ответила. Она знала; бесполезно спорить с истеричной и довольно глупой девчонкой.
– Что ты будешь делать, когда мы доберемся до ранчо дяди Оливера? Ты не родственница, и он не станет терпеть тебя там.
– Твой дядя умер, Джо Белл. Его жена, миссис Иствуд, живет на ранчо.
– Дядя Олгвер умер? Папа не говорил мне об этом.
– Может быть, он и не знал?
– Знал! Он знал все!..– ее слова завершились плачем, и она бросилась вниз на сундук.
Позднее, когда Чарли пришел и сказал, что Коил и Фуллер покинули станцию, Вилла надела розовое платье, которое уже переделала. Волосы ее были расчесаны и свернуты кольцом на затылке, и хотя она все еще носила мокасины Джо Белл, однако чувствовала, что выглядит прилично. Тяжесть пистолета в кармане делала ее более уверенной.
– Джо Белл, хочешь пойти со мной в уборную?
– Думаю, да.
Уголки рта девушки были опущены. Она смиренно шла за Виллой к маленькому строению позади станции и была похожа на маленького надутого ребенка, которого только что отругали.
Почти новая уборная была построена для удобств посетителей станции. Хотя запах, доносившийся изнутри, был уже непреодолимым, все же приятнее посетить ее, чем сидеть на корточках в кустах. Мужчины, казалось, не замечают такую вещь, как неприятный запах, однако женщины все чаще будут настаивать на слое извести… Такие мысли пронеслись в голове Виллы, пока она ожидала Джо Белл у дверей.
– Идите в дом и немного поешьте, – позвал мистер Байерс с порога станции, когда они приблизились. – Я должен буду еще приготовить для постояльцев, которые прибудут сегодня вечером.
– Буду рада помочь вам в этом, – сказала Вилла и вошла в длинную темную комнату.
– Не говорите так громко, мэм. Проходите и садитесь.
– Нам нужно умыться.
Хозяин кивком указал на скамейку, которая находилась в углу от двери. Там же находился оловянный таз для умывания, ведро с водой, кусок мыла и полотенце. Оно выглядело так, будто было повешено сюда неделю назад. Вилла налила воду в таз и протянула мыло Джо Белл, чтобы та обязательно умылась перед тем, как сесть за стол.
Смит Боумен расположился за столом с кружкой кофе в руках. Маленькие порезы на худом лице и подбородке явно доказывали, что он был не совсем устойчив, когда брился. Волосы были мокрыми, но расчесанными. Взгляд его скользнул по Вилле и перешел на Джо Белл.
Чувство опасения охватило Виллу, когда она заметила этот долгий взгляд. Она с вызовом посмотрела прямо в глаза незнакомца, но вдруг почувствовала сильное сердцебиение и какое-то странное волнение. Почему молодой, сильный мужчина напивается до полного забвения? Есть ли у него жена, дети? Кто ждет его дома? И что заставило ее действовать так импульсивно? Зачем она облила зеленоглазого незнакомца водой? Она подумала и о том, что сильно изменилась за последние несколько недель.
– Занимайте места, дамы, – мистер Байерс поставил две тарелки на стол. – У нас есть сухое печенье, масло и мед. Могу предложить также свежую пахту.
– Ненавижу пахту, – недовольно произнесла Джо Белл.
– А я очень люблю и с удовольствием отведаю. Налейте, пожалуйста, и… разрешите помочь вам.
– Сидите здесь, мэм. Я все принесу сам. Мисс, – обратился он к Джо Белл, – выпьете чашку чая?
– Черный или зеленый?
– Мы все пьем здесь только зеленый.
– Да, я выпью, если в нем будет сахар, – Джо Белл положила руки на стол и разговаривала так, будто делала одолжение одним своим присутствием.
Вилла решила, что не сможет изменить наглое поведение девушки и перестала смущаться за нее. Джо Белл продолжала вести себя невыносимо грубо. Чарли бросил на мистера Байерса извиняющийся взгляд. Хозяин станции, казалось, не был шокирован развязностью Джо Белл и, более того, не обращал на нее ни малейшего внимания. Он поставил на стол печенье, глиняный кувшин с маслом и банку меда.
– Обслуживайте себя сами, ребята. Пахта в погребе. Сейчас принесу.
Как только он вышел из комнаты, Чарли пристально посмотрел на сестру.
– Ты ведешь себя отвратительно! Мистер Байерс не обязан потыкать твоим капризам. Он просто пытается быть любезным.
– Заткнись, – прошипела Джо Белл. – Не указывай, что мне делать!
Вилла взглянула на Смита. Ей хотелось знать, как он воспринимает разговор между братом и сестрой. Но она смогла увидеть только его профиль. Мистер Боумен был довольно молод. Его смуглое от солнца и ветра лицо казалось спокойным, отдаленным и одиноким. Вилла вдруг поняла, это лицо настоящего мужчины.
Он медленно повернул голову. И прежде чем Вилла поняла это, глаза их встретились. Она быстро отвернулась, сознавая, что напряглась. А он сидел, развалясь, с сигаретой между губ и, казалось, совсем не замечал происходящего. Лицо его выражало полную неприязнь. Смит опять посмотрел на Виллу, и она вдруг испугалась, что он может потянуться через стол и раздавить ее, как муху. Впечатление было таким ясным, что девушка съежилась.
Мистер Байерс вернулся и принес пахту. Он налил ее в кружку, протянул Вилле. Она все еще была разгневана тем, что острый взгляд Смита так воздействовал на нее, поэтому не упустила возможности уколоть молодого человека:
– Мистер Боумен, не хотите ли пахты? Может быть, она приведет в порядок ваш желудок?
Презрение, с которым Вилла произнесла эти слова, окатило Смита Боумена как холодный поток воды. Он встал молча из-за стола и подошел к плите, вновь наполнил чашку, прошел мимо обеденного стола в конец комнаты и сел на свое место.
ГЛАВА 7
– Мистер Боумен, – Чарли последовал за Смитом и встал у одного из стульев за покерным столом.
– Что теперь тебе нужно?
– Вилла не хотела рассердить вас, – Чарли бормотал слова так, словно не хотел, чтобы другие его слышали.
– А, черт! – Смит сплюнул с отвращением. – Потребуется больше, чем женщина-всезнайка, чтобы рассердить и оскорбить меня. – Он проговорил довольно громко, его голос достиг другого конца комнаты.
Мистер Байерс подошел к столу, подцепил ногой стул и сел.
