Эйна Ли - Дорога любви
– Благодарение Богу, – произнес Томас и продолжил свою работу. Скоро он извлек наконечник стрелы. Пока он поспешно забинтовывал рану. Кин Маккензи внимательно изучал стрелу.
– На ней какая-то краска, доктор. Трудно сказать, яд это или нет. Индейцы любят красить все на свете. – Он протянул стрелу Питу Фейберу. – А ты что думаешь, Пит?
Управляющий осмотрел кончик и покачал головой.
– Не знаю. Но похоже, что яд. Кин кивнул.
– И какой, как ты думаешь? – спросил его Пит.
– По всей видимости, змеиный, – ответил Кин.
– А не из печени оленя? – усомнился Пит. Томаса это удивило.
– Из печени оленя?
– Да, они оставляют сырую печень портиться, пока она не становится ядовитой.
– Гораздо легче убить оленя, чем поймать змею, – объяснил Кин.
– Ее можно везти, доктор? – спросил Пит. – Я послал своих парней за фургоном, что мы оставили в миле отсюда. Нам лучше забрать ее на ранчо.
– Думаю, это для нее самое лучшее, – согласился Томас. – А теперь я хотел бы заняться твоей раной, Кин.
– Это царапина, доктор.
Раздался свисток паровоза, и Кэтлин Рафферти подняла голову. На ее лице появилась улыбка.
– Должно быть, Джим Келли добрался без помех.
На предельной скорости локомотив Калеба Мэрфи влетел на то место, которое еще недавно было палаточным городком. Сжимая ружья, ломы и железные костыли, железнодорожники стали выпрыгивать из вагонов. Навстречу им высыпали из спального вагона женщины и дети. Некоторое время царил полный хаос – до поры, пока все семьи не нашли друг друга.
Ошеломленные железнодорожники осматривали то, что осталось от их городка. Майкл Рафферти подошел к своей жене.
– Ты в порядке? – спросил он Кэтлин. Она кивнула и молча последовала за ним, поскольку он пошел дальше.
Вскоре вернулись и всадники «Округа Си», везущие большой фургон. Томас и Кэтлин осторожно перенесли в него Роури.
– Здесь я больше не могу ничего сделать, – сказал ковбоям Томас. – Я отправляюсь с вами.
– Я тоже не покину ее, пока она не очнется, – объявил Кин.
Пита эта новость не обрадовала.
– У нас и так будет бездна проблем, когда мы привезем Роури в таком виде. Если еще появитесь и вы двое, хозяин лопнет от крика.
– Меня не волнует, что он скажет, – коротко бросил Кин.
– А я не могу покинуть своего пациента, – твердо заявил Томас. – Если стрела действительно отравлена, через сутки должен наступить кризис. Хотите вы или нет, мы отправимся с вами.
– Я не собираюсь с вами спорить, доктор. Но я предупредил вас о Ти Джее.
Джимми Келли подвел Кину его лошадь. Кин взял вожжи и похлопал мальчишку по плечу.
– Ты все хорошо сделал, парень. И ты отлично держишься в седле.
Мальчишка зарделся, польщенный похвалой. Привязав лошадь к фургону, Кин забрался внутрь. Туда же поднялся и Томас, удивившись:
– Не думал, что ты поедешь в фургоне.
– Моему мерину надо отдохнуть, – ответил Кин. – Когда нас выкинут с ранчо, ему придется тащить нас обоих.
Предвидение Кина и опасения Пита оказались небезосновательными. Ти Джей Коллахен появился в дверях сразу, как только фургон подъехал к дому.
– Что, черт побери, вы двое здесь делаете? – Он хмуро уставился на них, но, как только увидел неподвижную Роури, слова застряли у него в горле. – Что случилось? – с изумлением посмотрел он на Кина.
– Ей в плечо попала индейская стрела, – ответил Кин, выпрыгивая из фургона.
Старик перевел взгляд на Томаса.
– Как она?
– Сейчас ничего нельзя сказать определенно, сэр. Я вынул стрелу, но если ее конец отравлен, через некоторое время это должно сказаться. Мы узнаем это в следующие два дня.
К ним подошли спешившиеся Пит и Керли. Коллахен немедленно накинулся на своего управляющего:
– Индейцы напали на вас, когда вы чинили изгородь?
– Нет, они напали на палаточный городок, и мы отправились на помощь.
Лицо Коллахена побагровело от гнева.
– Ты что, взял ее туда?!
– Я просил ее вернуться домой, но ты же знаешь Роури, – ответил Фейбер.
– Мне не надо твоих дурацких объяснений. Отправляясь к изгороди, ты должен был позаботиться, чтобы Роури была в безопасности, а не скакать к железной дороге. Не они платят тебе деньги.
Пит Фейбер помрачнел.
– Я работаю в «Округе Си» двадцать лет, Ти Джей, но это не значит, что я позволю убивать женщин и детей только потому, что ты не любишь железную дорогу. Если у тебя другое мнение на этот счет, я соберу свои вещи и уеду.
– И я тоже, Ти Джей, – присоединился к нему Керли.
Несколько секунд владелец ранчо мрачно переводил глаза с одного на другого, затем буркнул:
– Никто не говорит, что вы не должны были помочь. Но я тоже имею право подумать о собственной дочери. Кто-нибудь еще был ранен?
Когда Пит отрицательно покачал головой, владелец ранчо распорядился вынести Роури из фургона.
– Только осторожно. – Он подошел ближе и с болью вгляделся ей в лицо. – Отнесите ее в комнату.
Но когда Томас двинулся за Роури, Коллахен преградил ему дорогу. Наконец-то у него было на ком сорвать злость.
– Дальше ты не пойдешь. Я говорил тебе, новичок, что не хочу видеть тебя и этого шпиона железной дороги в «Округе Си».
– Мистер Коллахен, я несу ответственность за каждого своего пациента, и это не пустые слова. Я намереваюсь оставаться с ней до той минуты, когда удостоверюсь, что ее жизни ничего не угрожает.
Некоторое время Коллахен с удивлением смотрел на доктора – как на муху, которая никак не улетает. Но владелец ранчо сам был человеком с характером и уважал характер в других. Хотя этот доктор вырос и не на Западе, в нем была какая-то основательность, и к его словам стоило прислушаться. Коллахен отступил.
– Ладно, входи. – Затем, направив палец на Кина, сказал: – А ты, ублюдок, проваливай.
Лицо Кина осталось непроницаемым.
– Позовите своих людей, чтобы они меня увели, поскольку сам я не уйду, пока не узнаю, что Роури будет жить. Идемте со мной, доктор, – произнес он, отвернувшись от Коллахена.
Пит и Керли отнесли Роури в ее комнату и появились на крыльце как раз в тот момент, когда Кин и Коллахен заканчивали свою словесную перепалку, и им пришлось поспешно отступить в сторону, чтобы не оказаться на пути полного решимости Кина.
Кин мигом взлетел по лестнице вверх, повернул направо, прошел мимо нескольких комнат и открыл дверь самой последней из них.
Доктору, шедшему следом, оставалось только удивляться, что разведчик железнодорожной компании так хорошо знаком с расположением комнат в этом доме.
К вечеру того же дня у Роури началась лихорадка. Впав в забытье, она несколько раз выкрикивала имя Томаса. Он сидел возле нее всю ночь, стараясь сбить температуру хинином и растираниями спиртом.
![Ирина Лукьянец - В переулках Соэрро. Ч.1[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
