Дебора Мей - Остров любви
– Алекс выполняет мои приказания, – объяснил Грозный Рик. – Ведь это мой пароход. А куда плыть, мы прекрасно знаем. Так что ничего не бойтесь. Пока вы на борту «Лаки», вы в полной безопасности.
Безопасность. Более она не понимала значения этого слова.
Морская гладь успокоилась по сравнению с тем, какой она была… когда? – А который сейчас час? – спросила Фиби. Она потеряла счет времени.
– Верно, вы хотели спросить, который сейчас день? Вы проспали ровно двое суток.
Девушка чуть не подавилась чаем. Голова у нее закружилась, и Фиби поспешила присесть на деревянную скамью. Она смотрела на свои потрескавшиеся и покоробившиеся туфли. Целых два дня она проспала, не снимая их.
Должно быть, в чай было подмешано какое-то сильнодействующее зелье, потому как перед глазами у девушки все заплясало, а в следующую секунду она почувствовала, как теряет сознание. Чьи-то сильные руки подняли ее. Охваченная ужасом, Фиби очнулась и пронзительно закричала.
– Заткнись, – процедил сквозь зубы Алекс Хосмен. – Я просто отнесу тебя на койку.
– Отпустите меня, – прошептала она, перепуганная близостью его тела, запахом мокрой кожи и тем, как он сжимал ее в своих объятиях.
Когда Фиби вновь оказалась на койке, ее всю затрясло. «Нет, все-таки разница чувствуется», – говорила она себе, успокаивая рвущееся из груди сердце. Теперь все было по-другому. Просто этот мужчина, Алекс Хосмен, глубоко ее ненавидел. И именно ненависть не позволяла ему распускать руки. Девушке очень не хотелось, чтобы отныне ее вообще кто-либо трогал.
Она опять проснулась спустя несколько часов. Или дней? Ее разбудили шум паровых двигателей и мужские голоса. Фиби лежала, не шелохнувшись, пытаясь убедить себя в том, что это всего лишь навсего дурной сон, и что он очень скоро закончится. Пока глаза ее были закрыты, девушка представляла, что вновь находится в пансионе мисс Олборн, в своей собственной кровати и нежится на глаженых ирландских простынях. А через несколько минут войдет Гвенда с чаем и молочником на подносе, и они обсудят планы Фиби на сегодняшний день.
Однако пропахшее рыбой судно и Пушок, который нежно облизывал ее лицо, быстро развеяли эти фантазии. И опять же с большим трудом Фиби пришлось открывать люк и выбираться на палубу, где ее вновь поджидал Грозный Рик.
Старик снова предложил ей чаю.
– Нет, пожалуйста, только воду. Ваш чай навел меня на определенные подозрения.
– Да вы должны быть благодарны мне за хороший сон. Ведь это очень длительное и утомительное путешествие.
– А какова же его цель?
– Ну, тут все зависит от вашего отца. В том случае, если он выполнит наши требования, мы посадим вас на поезд в Хаддингтоне.
– Где? Вы сказали в Хаддингтоне? – переспросила Фиби. – Но ведь это же больше трехсот миль от Ипсуича!
– Мисс, ваши познания в географии просто поразительны. Для женщины вы делаете большие успехи. Но, если хотите, мы высадим вас на скале Басс… Вас по-прежнему не устраивает Хаддингтон?
Фиби сейчас было важно одно – как можно скорее вернуться к отцу, к нормальной жизни, скорее оказаться от этих мужланов подальше. Нарочито спокойно и деловито Фиби начала обсуждать план своего освобождения:
– А вы что, послали ему письмо?
– Нет, мы свяжемся с ним по телеграфу, – ответил Ричард.
– Что нужно вам от моего отца? – спросила Фиби.
– Справедливость, – просто ответил Грозный Рик.
– Я не понимаю, о какой справедливости идет речь?
«Пират» уставился в забрызганный иллюминатор.
– Наказание за убийство. Девушка истерически рассмеялась.
– Вы что, всерьез считаете, что мой отец кого-то убил?
– Я знаю это, – отрезал Ричард.
– Да ничего вы не знаете! – не выдержала Фиби. – Отец мой за свою жизнь и мухи не обидел. Он добрый христианин…
– Ему посчастливилось иметь дочь, которая ему верит. Но правда остается правдой.
– Хорошо, тогда поведайте мне вашу версию этой правды.
– Прошлым летом…
– Достаточно, Ричард, – над ними нависла черная тень Алекса Хосмена. – Тебе лучше пойти проверить котлы. Разве ты не это собирался сегодня сделать?
Грозный Рик молча кивнул и бросил беглый взгляд на Фиби.
– Обязательно чем-нибудь подкрепитесь. Вам еще понадобятся силы.
– Но вы, что… – и прежде чем девушка успела договорить, Ричард исчез в котельной.
Она с ненавистью посмотрела на Хосмена.
– Вы не дали нам договорить!
– Я все слышал.
– Но кто вам дал право вмешиваться?
– Сейчас у тебя нет никаких прав. Кровь ударила Фиби в голову, в глазах у нее потемнело, и на какой-то миг ей показалось, что сейчас она потеряет сознание.
– У меня есть все права знать, почему вы насильно удерживаете меня на борту этой вонючей посудины и почему вы все дальше увозите меня от дома. У меня есть все права…
– Для пленницы вы слишком много требуете.
Она попыталась сформулировать ответ, но внезапно потеряла равновесие. Мускулистая мужская рука тотчас же подхватила ее, спасая от падения. Фиби открыла глаза, и тошнотворная дрожь пробежала по ее телу. Прикосновение Хосмена было грубым и бесчувственным. Девушку чуть не вырвало.
– Подите прочь, – прошептала Фиби. – Умоляю вас, подите прочь…
– Не умоляйте. Эта черта мне менее всего нравится в женщинах! – Мужчина оттолкнул ее, и девушка шлепнулась на скамейку. – Делай, что тебе говорят, держи рот на замке и уверяю, что отношения наши наладятся.
– А вам не приходило в голову, что мне глубоко плевать на наши, как вы выражаетесь, «отношения»?!
– Нет, но мне приходило в голову связать тебя по рукам и ногам и заткнуть рот кляпом.
От удивления Фиби не смогла вымолвить ни слова. Патологическая жестокость этого человека шокировала. Ей уже была знакома изощренность людей, готовых на все, лишь бы добиться положения в высшем обществе, но девушка никогда не сталкивалась с природной жестокостью, коей обладал Алекс Хосмен.
– А это что? – спросил Алекс, поднимая с пола какой-то предмет.
Фиби потянулась за бархатной коробочкой.
– Это мое, должно быть, я обронила только что. Нет, только не…
Но он, конечно же, это сделал. Хосмен открыл коробочку, и оттуда выпал медальон. Голубой топаз, оправленный в серебряную филигрань, был, естественно, не самым дорогим из ее драгоценностей, но для Фиби он являлся огромной ценностью.
– Эта вещь принадлежала моей матери, отдайте мне ее!
– Нет! – Алекс засунул медальон в карман. -Мы отошлем его Филиппу Кью, чтобы он понял, что мы не блефуем.
– Ну, пожалуйста, – настаивала Фиби. – Только не эту вещь. Ведь вы уже забрали мое бриллиантовое кольцо, которое мне подарили на помолвку. Оно стоит куда больших денег.
