Наталья Павлищева - Помпеи. Любовь восстанет из пепла
Юста ужаснулась: вот за этого распутника-выпивоху бабушка намерена выдать ее замуж?! Она не может быть столь жестокой.
Девушка с трудом сдержалась, чтобы просто не сбежать. Она досидела до конца боев, видела, как хорошо бились воспитанники Гая, видела, как Лидон под громовые аплодисменты и приветственные выкрики вывел на арену самого наставника, как на арену летели венки с голов, но все это было словно во сне.
Тот, в кого Юста влюбилась с первого взгляда и кто, как ей показалось, ответил взаимностью, не обращал на нее никакого внимания, занятый своими гладиаторами и боями, жених оказался потрепанным выпивохой и бабником, бабушка ее не понимала…
На следующий день Юста решила вернуться на виллу. Что ей делать в Помпеях? Втайне она надеялась убедить бабушку, что выходить замуж за того, кто будет позорить не только свое, но и ее имя, не стоит. Юста знала, как чувствительна Юлия к таким вещам, и надеялась сыграть на этих струнах ее души.
Но больше всего ее волновало то, что браслет больше не бывал горячим, он умеренно теплый. Юста сама пробовала крутить браслет, терла его, но это ничего не меняло. Что же она сделала не так, что Гай потерял к ней интерес?
Юста не знала, что все это время и из-за решетки, заграждающей выход на арену гладиаторов, и потом, стоя на самой арене, Гай искал ее глазами. Найти было нетрудно, потому что Порций остался рядом с Руфами и Юстой, а на него, как на устроителя игр, постоянно обращено внимание. Гай видел опухшее после обильных возлияний лицо Порция, заметил, что Юста старательно прячется в тень, как она смотрит на своего жениха — полупрезрительно и лишь урывками…
Но что мог сделать наставник гладиаторов против устроителя игр? Гай мог просто протянуть руки к Юсте, и толпа вынудила бы девушку ответить, но это же означало бы ее позор перед всеми. Нет, место Юсты на трибуне, и даже не Помпей, а Рима, а его место вон там за решеткой, вместе с гладиаторами.
Не стоило морочить девушке голову, это ведь не просто девушка, а та, от которой он сам не так давно отказался.
В порыве раскаянья за свой необдуманный поступок, так испортивший ему жизнь, Гай написал отцу покаянное письмо. Нет, он не просил вернуть все, его устраивало и нынешнее положение, не просил снова называться сыном, просто писал, что увидел девушку, которую отец выбрал ему в жены, и понял, какого счастья лишился, как глупо поступил тогда, но теперь уже ничего не исправишь…
Но главным для него оставалось отношение ко всему Юсты.
Девушка не подозревала, что творилось в душе Гая, когда тот решил все же рассказать о себе и своем участии в ее судьбе.
Гай пришел в дом к Руфам, чтобы поговорить с Юстой, но Флавия только развела руками:
— Юста уехала на виллу возле Сарно.
— Она не хочет меня видеть?
— Думаю, она не хочет видеть Порция, но куда денешься…
— Флавия, мне нужно поговорить с Юстой.
— Гай, ты зря не сказал ей сам, все равно же расскажут.
— Я именно об этом и хочу поговорить. Как ты думаешь, она может быть счастлива с Порцием? Если да, то я отступлю.
— Нет! И не тяни время, отправляйся на виллу. Бабушка уехала в Геркуланум, воспользуйся этим временем. Раба, который отвечает за Юсту, зовут Тит.
— Спасибо! — рассмеялся Гай.
Вилла, на которой пряталась от всех Юста, была меньшей из двух принадлежавших Юлии Пизонии на побережье. Но она уютная, а еще у нее два дополнительных удобства — тоннель к самому берегу и прекрасный сад.
Юлия сидела в саду, перебирая таблички с записями, следовало написать письмо в Рим, когда вдруг пришел Тит и, как-то странно смущаясь, сказал, что ее хотят видеть.
— Кто?
— Я позову, — ускользнул от прямого ответа слуга.
Когда на дорожке сада появилась рослая, крепкая фигура Гая, Юста едва не задохнулась. Она делала все, чтобы не думать об этом человеке, но чем больше старалась, тем хуже это получалось. Фигура Гая, серые глаза под черным шелком ресниц, его голос, чуть насмешливая манера говорить… Гай был с ней каждое мгновение, потому что его не удавалось прогнать из сердца.
И вот он здесь сам. Зачем?
— Приветствую, Юста. Нам нужно поговорить.
У девушки немедленно охрипло горло, во всяком случае, голос получился сиплый:
— Приветствую тебя, Гай. Присаживайся. О чем ты хочешь поговорить?
Бессонной ночью и потом, пока ехал на виллу, Гай заготовил целую речь, но сейчас не мог заставить себя произнести из нее хоть слово, все казалось не то, все фальшиво.
Потому говорить начал то, чего требовало сердце. Вернее, сердце требовало просто обнять ее и прижать к груди. А еще лучше прижаться губами к ее губам, но вот в этих желаниях сердце приходилось сдерживать.
— Юста, я не могу не думать о тебе каждую минуту, моя голова полна мыслей о тебе, куда ни посмотрю, всюду ты, чей голос ни слышу — все кажется, что твой.
Девушка обомлела. Если это не объяснение в любви, то что тогда?! Но почему же Гай тянет, потому что они с этим Порцием друзья? Бывают случаи, когда дружбу нужно отринуть.
— Но я должен назвать свое полное имя, чтобы ты понимала, что меня останавливает.
— Что?
Она почти прошептала, теряясь в страшных догадках. Неужели Гай преступник?!
— Я Гай Корнелий Лентулл…
Сказал и смотрел. Юста не сразу поняла, имя показалось знакомым, постепенно дошло:
— Ты?.. Это ты отказался жениться на мне?
— Да, Юста, я. Но я не был с тобой знаком.
— Кто же мешал познакомиться? — девушка выглядела просто растерянной, таким был и голос.
Гай не сказал главного, что больше нет женщины, которая стояла между ними, что он очень жалеет о своей тогдашней ошибке, что готов бороться за нее…
Мужчины так часто не говорят того, что от них ждут!
Да он вообще ничего не сказал, кроме признания, что несколько лет назад предпочел ей другую.
Мог бы и вообще ничего не говорить, только обнять или поцеловать. Можно и то, и другое. Но Гай молча ждал ее решения.
А по дорожке спешил Тит:
— Госпожа приехала, вам нужно уходить… Я провожу через другой выход.
— Юста? — Серые глаза умоляли о прощении.
Она растерялась.
— Я… я подумаю…
— Я буду ждать.
Гай ушел, а Юста осталась сидеть, оглушенная короткой, но такой значимой беседой. Чего он будет ждать? Почему сильный мужчина отдает право решения такого вопроса ей? Что она должна решить? Чего, собственно, он сам хочет?
Признался и ушел, оставив ее в недоумении. Ради чего было все это признание? Если бы сказал, что любит, что готов увезти на край света, жениться против воли всех родственников, вместе взятых, она бы согласилась. Но ведь ничего не сказал, признался и оставил решение ей.
