Эмилия Остен - Шелк для истинной леди
Элиза оставила Пита и Селину под деревьями, а сама отправилась к морю, нарвав по пути букет из диких цветов. Невыразимо и необъяснимо счастливая, она смотрела на волны, накатывающие на берег. Когда она вернулась к друзьям, они успели организовать на покрывале банкетный стол, а Пит открыл вино и приготовил бокалы. Веселую и неунывающую Селину радовало и смешило все: неожиданные порывы ветра, задирающие покрывало, птички, снующие в ветвях тополей, чайки, парящие над морем. Она ела с жадностью девушки, которую плохо кормят на службе. Элиза же решила, что ей будет достаточно яйца, немного рыбы и кусочка жареного цыпленка. Она боялась, что если съест слишком много, то ее потянет в сон. Девушка успела отвыкнуть от хорошей еды.
Несколько раз Элиза замечала волнующие взгляды, которые Пит бросал на Селину, и прикосновения рук, такие интимные, но такие невинные. Слезы выступили у нее на глазах. Но ведь ей же хорошо, действительно хорошо! Почему же она вздыхает, почему этот пляж, где она думала так беззаботно провести время, наполняет ее смутным сожалением – сожалением неизвестно о чем?
Селина сказала, что обычно они с Питом возвращаются в Бостон после обеда, чтобы попасть в театр, но сегодня можно остаться на весь день. Тем более что в театре сегодня не дают ничего нового и интересного.
– О! Давайте же останемся! – попросила Элиза.
Весь день они бродили по пляжу, собирали цветы, ракушки и красивые камешки, а к сумеркам отправились в ближайшую деревню, где, как сообщил Пит, был приличный ресторанчик. Элиза с удовольствием поехала бы домой, так как чувствовала себя уставшей с непривычки, но она не хотела мешать друзьям.
Ресторанчик действительно оказался очень милым. Они заказали чая и пирожных и устроились у окна. После дня, проведенного на свежем воздухе, у Элизы слегка кружилась голова. Извинившись, она вышла на террасу и, облокотившись на перила, закрыла глаза. О, если бы здесь был Пол!
Прикосновение к локтю едва не заставило Элизу подпрыгнуть. Пошатнувшись, она открыла глаза и оглянулась. Перед ней стоял Стенли Буден.
– Добрый вечер, мисс Уивер, – вежливо поклонился он.
Элиза даже не думала, что он помнит ее имя.
– Добрый вечер, мистер Буден, – ответила Элиза.
– Не ожидал встретить вас здесь.
– Я приехала с друзьями.
– Я тоже.
Элиза не знала, о чем еще говорить, но Буден явно не собирался уходить.
– Как вы устроились в Бостоне? – неожиданно спросил Стенли.
Элиза удивленно взглянула на него. Неужели он не знает, как она живет? Буден занимался наймом персонала и всеми вопросами, связанными со служащими. Уж он-то с точностью до цента знает, сколько она получает, что ест и где живет.
– Спасибо, неплохо. Крыша над головой у меня есть, сестры живут в пансионе.
– Но ведь это не совсем то, к чему вы привыкли.
Элиза сжала кулаки. Как он смеет? Как он смеет напоминать ей, кем она была и кем стала? Это не только жестоко, но и абсолютно не по-джентльменски. Кажется, мужчины Севера совсем не знают, как нужно обращаться с леди.
– У меня честная работа и благопристойная жизнь, – спокойно ответила Элиза.
– Пол очень тепло о вас отзывался, – доверительным тоном сообщил Буден.
Сердце Элизы замерло. Пол говорил о ней? Говорил со своим другом?
Буден заметил, что девушка покраснела. Конечно, Спенсер ни слова не сказал о своей «землячке», но Стенли всегда отличался наблюдательностью, поэтому заметил, что босс частенько провожает взглядом свою протеже и выглядит при этом весьма загадочно. Словно увидел то ли привидение любимой бабушки, то ли принцессу своих грез. Когда Буден несколько раз пытался пошутить над какими-либо просчетами мисс Уивер, Пол реагировал тоже весьма странно: или замолкал, как в рот воды набрав, или же отвечал резко и даже зло. Все это чрезвычайно интриговало Стенли, но никаких дополнительных намеков получить не удалось. Мисс Уивер прозябала в отделе готового платья, Спенсер царил в светских гостиных – никаких причин предполагать, что этих двоих что-то связывает. Но Буден каким-то шестым чувством ощущал, что дело не так просто, как кажется. Да и сама Элиза тоже была ходячей загадкой. Ведет себя как дама из общества, знакома с Полом, но торчит в комнатке под крышей. Смесь жгучего любопытства и какого-то подспудного желания заполучить хоть что-то, имевшее отношение к Полу Спенсеру, подтолкнуло Стенли заговорить с мисс Уивер.
– Я очень ценю доброе обо мне мнение мистера Спенсера, – выдавила наконец Элиза.
– Вы кого-то ждете?
– Мои друзья в ресторане.
– Понятно. У вас же выходной?
– Да. – Элиза едва не добавила: «И вы это прекрасно знаете».
– Приятно провести день на природе. Вам это, наверное, напоминает дом.
Элиза грустно улыбнулась:
– Эти места совсем не похожи на Смолвиль.
– Это ваш и Пола родной город? – уточнил Буден.
– Пол родился не в Смолвиле, – Элиза поняла, что сказала лишнее. – Простите, мистер Спенсер приехал в Смолвиль уже юношей.
– И сколько лет вы знакомы? – не отставал с вопросами Стенли.
– Много, – уклончиво ответила Элиза. Она была абсолютно уверена, что распространяться о прошлом Пола совершенно не стоит. Только сейчас она догадалась, что Спенсер сильно рисковал, оставив рядом с собой такого опасного свидетеля, как Элиза.
– Эта война – страшная беда, – сменил тему Буден. – Столько судеб разрушено, столько несчастий.
– Несчастье – это смерть. Твоя или близкого человека. Все остальное – просто испытание, которое надо выдержать с честью, – неожиданно горячо проговорила Элиза.
– Наверное, вы правы, – вздохнул Стенли. – Но у меня сердце кровью обливается, когда я вижу вас в отделе готового платья. Вы истинная леди, и вам не место среди этих девиц.
– Я вас не понимаю, – холодно обронила Элиза. Разговор становился все более и более странным.
– Мир ужасно несправедлив, если такая благородная девушка, истинная леди, вынуждена работать. Вы должны жить в покое и роскоши, под опекой доброго и богатого человека…
– Я вас не понимаю! – еще более холодно отчеканила Элиза.
Она поверить не могла, что это происходит с ней. Господи, чуть ли не среди дня, в людном месте, в приличном ресторане мужчина делает ей абсолютно и нереально неприличные предложения!
Буден стоял так близко, что почти касался коленом ее юбок. Элиза подавила желание развернуться и убежать. Пальцы ее лихорадочно вцепились в ткань юбки, потому как Элизе казалось, что стоит их разжать – и она влепит пощечину этому улыбающемуся лощеному негодяю.
– Мисс Уивер, поверьте, я искренне хочу вам помочь.
– В такого рода помощи я не нуждаюсь, – тихо, но твердо ответила Элиза.
