Стефани Лоуренс - Все о страсти
Франческа подождала, пока он исчезнет среди деревьев, и, нахмурившись, отошла от окна.
Что-то не так. Что-то неладно.
К тому времени как она добралась до дома, пришлось смириться и признать, что валяться с мужчиной под открытым небом — это не лучший способ праздновать свое первое соитие с будущим супругом. Трезвый внутренний голос подсказывал также, что, несмотря на ее пыл, плотские забавы под деревьями также не слишком подходящее место для начала опытов в этой области.
Поэтому она подчинилась его решению и поскакала домой, на этот раз всего лишь легким галопом, опасаясь нарушить приказ. Но почему после всего, что было между ними, он по-прежнему не захотел услышать слово «да» из ее уст? Где же тут логика?
Сразу же после обеда она отправилась к Чарлзу и сообщила о своем согласии на брак. И весь остаток дня ждала приезда жениха.
Ждала и ждала.
Они уже почти поужинали, когда он наконец явился. Легкий стук прервал ее невеселые размышления, Девушка постаралась принять спокойный вид.
— Войдите.
В комнату заглянул Чарлз и, заметив открытое окно, тихо спросил:
— Ты видела?
— Да, — кивнула Франческа. — Он сказал… — Она беспомощно взмахнула рукой.
Упоминал ли он о ней?
Чарлз нежно улыбнулся и, шагнув вперед, сжал руки племянницы:
— Дорогая, я уверен, что все будет хорошо. Дела помешали ему приехать раньше, и, к сожалению, он должен немедленно вернуться в Ламборн. Но будь уверена, он сказал все, что полагается в подобных случаях.
Франческа ответила дяде такой же любящей улыбкой, хотя в душе все кипело. Все, что полагается?! Разве можно так называть то, что было между ними? Она никогда не удовольствуется тем, что ей полагается, особенно когда станет его женой!
Но девушка постаралась совладать с собой и сделала вид, что ничего особенного не произошло. Честно говоря, она не очень и волновалась. Особенно после сегодняшней интерлюдии. После того, что возникло между ними, поднялось бурным весенним паводком, захлестнуло и понесло, невзирая на все требования нареченного соблюдать внешние приличия, ей не было ни малейшей нужды беспокоиться.
Письмо от матери Чиллингуорта прибыло три дня спустя. Вдовствующая графиня, леди Элизабет, приветствовала будущую невестку и выражала столь искреннюю радость по поводу предстоящей свадьбы, что все тревоги Франчески сразу улеглись.
— Она пишет, что остальные члены семьи в восторге от новости, — пробормотала Франческа, перелистывая страницы длинного письма.
Она, как всегда, сидела у окна, в гостиной нижнего этажа. Френни свернулась клубочком на другом конце скамьи, сжимая подушку; голубые глаза были широко раскрыты. Эстер подвинула поближе стул.
— И она просит Чиллингуорта позволить ей увеличить список гостей, поскольку семья очень большая, разветвленная, и тому подобное.
Франческа помедлила. Уже не впервые ей казалось, что хотя леди Чиллингуорт крайне довольна женитьбой сына, все же во многом с ним не согласна. Что же до приглашенных членов семьи… становилось ясно, что посторонних не будет. Кроме того, она и Чиллингуорт приходились друг другу родственниками, правда, очень дальними, но это должно было бы облегчить составление списка гостей. Разве не так?
Однако, решив не заострять внимание родных на этих подробностях, она продолжала:
— Леди Чиллингуорт пишет также, что весь штат слуг замка с утра до вечера чистит, моет и натирает мебель, посуду и полы, и в отношении порядка я могу положиться на нее. Она предлагает мне изложить в ответном письме все мои просьбы и требования и заверяет, что будет рада помочь мне советом. Вот и все. — Она сложила письмо.
Френни вздохнула:
— Звучит замечательно! Правда, тетя Эстер?
— Да, дорогая. Из Франчески выйдет прекрасная графиня, — улыбнулась Эстер. — Но сейчас нужно подумать о подвенечном наряде.
— О да! — оживилась Френни. — Наряд! Что…
— Я надену мамино свадебное платье, — поспешно объяснила Франческа. Френни всегда слишком оживлялась, когда возникали какие-то трудности. — Знаете, как в пословице «что-то старое, что-то взаймы»[1].
— Вот как? — нахмурилась Френни.
— Прекрасная мысль, — оживилась Эстер. — Нужно послать в деревню за Джилли и проверить, как оно сидит.
Френни, что-то бормотавшая себе под нос, подняла голову:
— Остается что-то новое и голубое.
— А если подвязки? — предложила Эстер.
Франческа благодарно кивнула.
— А мы можем завтра поехать за ними в Линдхерст? — Огромные глаза Френни были устремлены на Эстер.
Та, в свою очередь, взглянула на Франческу:
— Почему бы нет?
— В самом деле! — воскликнула Франческа. — Значит, завтра.
— Хорошо, хорошо, хорошо, — согласилась Френни и, вскочив, широко раскинула руки. — Завтра утром! Завтра утром!
Она принялась вальсировать по комнате.
— Завтра утром купим мы Франческе что-то новое и что-то голубое!
Дотанцевав до двери, она выпорхнула в коридор.
— Папа! Ты слышал? Мы собираемся… — Голос ее замер в отдалении.
Эстер добродушно улыбнулась:
— Надеюсь, ты не сердишься, дорогая? Сама знаешь, какая она.
— Конечно, не сержусь, — заверила Франческа и, понизив голос, добавила: — Чарлз боялся, что Френни расстроится, когда поймет, что я уезжаю, но она кажется совершенно счастливой.
— По правде говоря, дорогая, вряд ли она сознает, что ты покидаешь нас. Трудно сказать, что начнется, когда мы вернемся домой без тебя. Вещи, для нас очевидные, часто остаются для нее загадкой, а всякий сюрприз приводит к очередному приступу.
Франческа кивнула, хотя не совсем понимала природу столь странной рассеянности кузины.
— Я хотела просить ее быть подружкой невесты, но Чарлз запретил.
Письмо она прежде всего показала дяде, но по поводу Френни тот был тверд, как скала.
— Он сказал, что еще неизвестно, будет ли Френни на свадьбе. Может, она вовсе не захочет идти в церковь.
Эстер ободряюще стиснула руку девушки.
— Но это не имеет ничего общего с ее чувствами к тебе. Просто бедняжка в последнюю минуту может испугаться и откажется выходить из комнаты. И в подружки невесты она, разумеется, не годится.
— Наверное, вы правы. Чарлз предложил мне попросить совета у леди Элизабет насчет подружек: я даже не знаю, есть ли у Чиллингуорта сестры.
— Сестру или кузины, учитывая, что с нашей стороны нет ни одной девушки подходящего возраста. Чарлз прав; самое мудрое — спросить леди Элизабет.
Эстер встала. Франческа последовала ее примеру.
— Немедленно напишу ответ. У меня миллион вопросов, а кроме нее, спросить не у кого.
Несмотря на тревоги Чарлза, безмятежное настроение Френни не затуманила ни одна тучка, хотя, к облегчению окружающих, восторг стал менее экспансивным и шумным. Она была целиком поглощена подготовкой к предстоящему торжеству и расспросами о женихе, его доме и поместье. Франческа отметила это с чувством, похожим на счастье. Чарлз, Эстер и Френни стали ее семьей. Она хотела видеть их на своей свадьбе. Хотела, чтобы они порадовались за нее.
