Кэтрин Харт - Неотразимая
Конечно, шляпа упала в огонь и быстро превратилась в кучу сверкающих искр.
— Но, послушай, Эмили, ведь это была не твоя шляпа, дорогая, — пытался убедить ее Мэтт. — У тебя же есть своя новая шляпка, которая лежит сейчас в фургоне. Твоя шляпка.
Помнишь?
Еще не совсем успокоившись, Эмили продолжала причитать:
— На ней же нет таких красивых цветков, как на шляпе мисс Джейд.
— Нет, но твоя шляпа с красивой голубой ленточкой, чтобы завязывать ее под подбородком.
— Ой, надо же! — тихо воскликнула Джейд, поглаживая мягкие кудри Эмили. — Похоже, это чудесная шляпка, Эм. А на моей даже не было ленточек!
Наконец Эмили начала успокаиваться. Несмелая улыбка появилась на ее личике, сквозь икоту она тихо произнесла:
— Да, моя шляпка красивая.
Мэтт снова протянул руки, и Эмили перебралась к нему.
— Прости, что я накричал на тебя. Ведь ты же никогда не уходила далеко от фургона..
Джейд он принес извинения в более недоброжелательном тоне.
— Поскольку ваша шляпа сгорела по моей вине, я возмещу убытки. Скажите только, сколько она стоит, я заплачу за нее.
— И не подумаю брать ваши деньги, преподобный Ричарде, — зло произнесла она, сощурив глаза. — Ведь некоторым может показаться, что вы обошлись со мной, как с врагом, а вы же не хотите, чтобы ваша надежная репутация была опорочена, не так ли?
Ее колкое замечание достигло своей цели.
Мэтт стиснул зубы от негодования.
— Я сказал, что заплачу за эту проклятую шляпу, — повторил он, сердито нахмурившись.
Она одарила его слащаво-кислой улыбкой.
— А я говорю, что вы можете оставить свои деньги при себе и приобрести на них свою собственную проклятую шляпу!
— Прекрасно! Только не говорите, что я не предлагал. Счастливо оставаться, мисс Джейд. — Он повернулся и направился к своему фургону, но вдруг остановился и снова посмотрел на нее. — Я вижу, сегодня утром вы правильно развели костер. Мои поздравления.
Если так будет продолжаться, то нам с детьми, вероятно, больше не придется давиться дымом каждый раз, когда вы готовите еду, — выпалил он, даже сам удивившись своему мелкому ехидству.
— Все, что мне нужно сделать, так это представить себе ваш образ, а затем подуть на дрова, — елейным голосом произнесла Джейд. — И тогда вспыхивают даже сырые щепки.
Мэтт издал низкое глухое рычание и зашагал прочь. Эмили, сидевшая у него на руках тихо захихикала.
— Ты похож на тигра, папа Мэтт. Сделай так еще!
Подруги Джейд, молча наблюдавшие за сражением между красивым пастором и их компаньонкой, наконец обрели дар речи.
— Надо же! Ты здорово поддела его! — заметила Фэнси.
— Помилосердствуй, Джейд! Этот твой ирландский темперамент просто превращается в огонь, когда дело касается этого пастора, — добавила Пичес.
— И я скажу то же самое! — подхватила Блисс. — Господи, девчонка, да ты даже с Батчем обращалась лучше! Что такого в этом приятном пасторе так выводит тебя из себя?
— Он просто надменный осел! — прошипела Джейд, все еще провожая его взглядом, словно хотела прожечь дыры в его одежде. — Он ведет себя так, точно боится испачкаться, когда проходит рядом с нами. Не удивлюсь, если он будет яростно тереть эту малышку, стараясь очистить ее после того, как я держала ее на руках!
— Ну, Джейд, дорогая, будь справедлива!
Этот человек не нападал на тебя, пока ты сама не задела его, — напомнила Мэвис.
— Если вы спросите меня, то я думаю, что это искры одного пламени, — с улыбкой заявила Лизетт. — Вот почему Джейд мгновенно превращается в дикую кошку, а пастор — в тигра.
— А тебя никто и не спрашивал» — огрызнулась Джейд.
Но все же сама она не могла не задуматься, не было ли доли правды в словах Лизетт. Что такого было в Мэтте Ричардсе, что так глубоко задевало ее? Так быстро и так сильно, словно раздражающая сыпь, которую нельзя было не расцарапать! В этом человеке было то, что задевало ее за живое.
Конечно, тут сыграло и ее ущемленное достоинство: после того, как она изо всех сил развлекала его, узнать, что он пастор! Господи! Да ей хотелось забиться куда-нибудь в нору и закрыть ее за собой, так она была унижена! И подумать только, что это был первый мужчина, к которому она почувствовала влечение после Сина!
О, она безудержно флиртовала с джентльменами, которые были частыми посетителями их салона. Но за этим флиртом никогда не было никаких подлинных чувств или эмоций.
Надо же было такому случиться, ее вниманием завладел Мэтт Ричарде, и тут она выставила себя абсолютной дурой перед мужчиной, который даже близко не подойдет к ней. Это было так унизительно!
— Да я лучше буду есть землю, прежде чем снова так наброшусь на него! — ругала она себя. — Я буду глотать огромные комки грязи!
Джейд действительно глотала грязь и пыль, а то, что не попадало в рот, оседало на ее одежде. Они двигались уже три дня, и с самого начала путешествия их путь пролегал по липкой грязи или в клубах густой пыли, поднятой животными и медленно продвигавшимися фургонами. Во время дождя колеса увязали в глубокой грязи, а когда появлялось солнце, оно быстро высушивало землю, оставляя на ней глубокие, труднопреодолимые борозды и колеи. Эта дорога оказалась очень тяжелой для каждого. Пыль покрывала их одежды, въедалась в кожу, скрипела на зубах.
Билли управлял первым из двух фургонов, а девушки учились управлять вторым. Никто из них не был готов и не умел делать этого, хотя мистер Грин с улыбкой говорил им, что к концу путешествия они будут превосходно справляться. Лизетт постоянно ворчала, что у них будут синяки и ссадины, а мускулы станут большими и крепкими, как у мужчин.
— Мы похожи на грязных уборщиц, — жаловалась Пичес, когда медленно шагала рядом с Джейд.
Продвижение пешком было второй трудностью, от которой они сильно страдали, но они сами быстро убедились, что буйволы с трудом тянули перегруженные тяжелые фургоны. Да собственно говоря, каждый в этом караване, кроме возниц, очень старых и слабых переселенцев и маленьких детей, передвигался пешком большую часть дня.
— У меня ломит каждую косточку и каждый мускул на теле болит, — громко стонала Джейд. — У меня уже волдырь на волдыре, я в кровь стерла ноги, и у меня просто нет больше сил!
— Да ты же сама говорила, что лучше пройдешь пешком весь путь до Орегона, чем ступишь ногой на палубу корабля, — быстро напомнила ей Блисс.
— Когда завтра доберемся до Лоуренса, я куплю себе какие-нибудь ботинки в первой попавшейся лавке. И сожгу эти проклятые неудобные туфли! — воскликнула Джейд. — И надо будет купить новую шляпу, а то у меня все лицо обгорит.
— Не обгорит, пока на нем такой слой пыли, ничего не будет, — заверила ее Фэнси. — Разве только твой нос, он и так уже сильно облупился, и на нем ничего не осталось, кроме веснушек.
