Барбара Картленд - Путешествие в рай
— Например? — полюбопытствовал Конрад.
— Носовые платки, шарф, теплые чулки. Да много чего! Но, как говорила когда-то моя нянюшка: "То, что нельзя вылечить, приходится терпеть".
Конрад улыбнулся и встал, чтобы подбросить в очаг дров.
— Нужно ценить то, что есть в данный момент под рукой, — философски изрек он. — Не окажись здесь дров, пришлось бы идти за ними под дождь. Надеюсь, что имеющихся нам хватит на ночь.
С этими словами он окинул взглядом запас топлива и, покачав головой, удалился в сарай, откуда вернулся со стропилом от развалившейся крыши.
— Я его сразу заприметил, как только мы вошли внутрь, — признался он. — Эта штука будет гореть долго и согревать нас, пока мы будем спать.
— Похоже, становится еще холоднее.
Сказав это, Камала вздрогнула. Ее спутник подошел к огню, чтобы проверить, не высох ли ее плащ. Ткань все еще оставалась влажной.
Конрад принес из сарая еще сена и обложил им Камалу.
— Не слишком удачное подобие одеяла, — пошутил он, — но все равно это лучше, чем ничего. Мне кажется, вы по достоинству его оцените.
— Я уверена, что все будет хорошо, — храбро согласилась Камала.
Ветер снаружи усилился, и временами казалось, что его порывы сорвут с домика крышу.
Однако это крошечное строение выдержало немало бурь, и, хотя в дальнем его конце капли дождя все-таки попадали внутрь, там, где сидели путники, было относительно сухо.
Конрад подбросил в очаг еще дров и, вернувшись, снова сел рядом с Камалой. В следующее мгновение на дом обрушился мощный порыв ветра.
— Нам крупно повезло, что мы нашли это место! — сказал он.
— Еще как! — согласилась с ним Камала.
Заметив, что она дрожит, он решил, что она все никак не может согреться.
— Дайте мне потрогать ваши руки.
Увы, если руки Камалы и согрелись, пока она держала в них горячие картофелины, то теперь они вновь успели замерзнуть.
— Нам нужно прижаться друг к другу, чтобы согреться, — предложил он. — Когда я плавал в морях Арктики, это был единственный способ уберечься от холода и обморожений. Мы грели друг друга своими телами. Человеческое тепло намного действеннее любого огня.
С этими словами он обнял Камалу за плечи и осторожно прижал к себе.
— Засуньте левую руку под свой жакет и прижмите ее к груди, — посоветовал он.
Слегка смутившись, она последовала его совету.
— И не вынимайте, — добавил Конрад. — А теперь дайте мне вашу правую руку.
Камала подчинилась, и он, к ее удивлению, засунул ее руку в свой карман. Затем притянул ее голову ближе к себе, и она послушно опустила ее ему на плечо. Свободной рукой он прикрыл их обоих охапками сена.
Камала одеревенела от неловкости. Было нечто странное и даже слегка пугающее в том, что она сидит прижавшись к мужчине. Раньше с ней такого не бывало.
Ей было слышно, как бьется его сердце, она ощущала это биение у себя под пальцами. Камала чувствовала на себе его руки, щекой касалась ткани его сюртука.
— Расслабьтесь, — шепнул он ей. — Пусть для вас и непривычно, что я сижу так близко к вам, но вспомните, что от ханжества не будет никакого прока, если к утру вы покроетесь инеем и будете холодной как ледышка.
Понимая, что он поддразнивает ее, Камала усмехнулась: столь щекотливое положение уже не смущало ее так, как прежде.
— Так-то лучше! — произнес Конрад. — А я подумал было, что лег спать с ручкой от метлы.
— Интересно… что сказали бы люди, если бы увидели нас сейчас?
— Массу неприятных слов, — ответил Конрад. — Но поскольку они никогда не узнают, как все обстоит на самом деле, то это не имеет никакого значения. Гораздо важнее другое — считаем ли мы сами, что поступаем нехорошо? Вы же не думаете, маленькая Камала, что я поступаю дурно, пытаясь спасти вас от лютого холода?
— Конечно же нет, — ответила девушка. И спустя мгновение добавила: — Будь я и впрямь вашей сестрой, скажите, вы расстроились бы, узнав, что она… то есть я… сидит вот так… рядом с мужчиной?
Немного подумав, Конрад ответил:
— В подобных обстоятельствах все, конечно, зависело бы от мужчины… и от женщины.
— А разве женщина способна поступить недостойно? — удивилась Камала.
— Боюсь, вы меня не поймете, — ответил Конрад.
Камала вздохнула:
— Неужели я… настолько глупа?
В следующую секунду ей показалось, что он обнял ее чуть крепче.
— Спите, Камала, — нежно шепнул он. — Завтра нас с вами ждут новые приключения. Нам будет о чем рассказать нашим внукам! О ваших и моих приключениях, когда мы отправились в опасное путешествие…
Его слова разожгли воображение Камалы.
"Настоящее приключение, — подумала она, — приключение столь волнующее, столь неожиданное".
Нет, Конрад, безусловно, прав, и она запомнит его на всю жизнь.
Рука, прижатая к его груди, согрелась, и она почувствовала, что в объятиях Конрада ей было легко и приятно.
Она ощущала себя надежно защищенной от всех невзгод, которые до этого отравляли ей жизнь: от Маркуса Плейтона, от холода, непогоды и даже страха перед неведомым будущим.
Камала облегченно вздохнула и машинально сжалась в комочек, еще ближе прильнув к своему спутнику. Ее веки сомкнулись, и вскоре она погрузилась в сон.
В отличие от Камалы Конрад Вериан долго не мог уснуть, глядя, как огонь в очаге отбрасывает тени на обшарпанные стены, и слушая вой ветра за окнами дома.
Глава четвертая
Проснувшись, Камала поняла, что рядом с ней никого нет.
Сначала она не могла понять, где находится, однако, посмотрев на убогий потолок и золу потухшего очага, вспомнила, как оказалась здесь.
Куда же пропал ее спутник?
На короткий миг ее охватила паника. Неужели он оставил ее? В следующее мгновение она услышала, как Конрад что-то насвистывает. Ага, похоже, он в сарае — занимается лошадьми.
Камала встала, отряхнулась и увидела, что рядом с ней лежит ее бархатный жакет для верховой езды.
"Должно быть, это Конрад положил его сюда", — подумала она и покраснела, вспомнив, что проспала всю ночь в его объятиях, одетая в одну лишь нижнюю юбку.
Она поспешно оделась и, прежде чем войти в сарай, попыталась привести в порядок прическу. Здесь она увидела, что лошади оседланы и Конрад открывает хлипкую дверь.
— Доброе утро, — весело произнес он. — Могу я осведомиться, как спалось вашей светлости?
— Превосходно, благодарю вас, сэр, — ответила Камала. — Я никогда еще не спала в столь удобной постели.
— К сожалению, наш добрый хозяин забыл приготовить для нас завтрак. Предлагаю как можно скорее исправить эту оплошность.
