Конни Мейсон - Пират
Блисс прижала ладонь к губам. Снова дежа вю! Снова ощущение, что она когда-то уже целовалась с этим человеком. Но ведь этого никак не может быть!
Прикосновение Охотника прервало ее мысли – его рука легко, но властно легла на грудь Блисс. Он гладил ее, возбуждая соски движением пальцев, не переставая при этом внимательно следить за реакцией Блисс своим единственным серебристым глазом.
– Прекратите! – не выдержала наконец Блисс.
– Вам не нравится?
– Нет!
– Очевидно, вы предпочитаете ласки Джеральда Фолка?
Упоминание имени Фолка заставило Блисс вздрогнуть и поморщиться. Тем не менее она заставила себя ответить:
– Возможно.
– Неправда! Не сомневаюсь, что мои ласки понравятся вам куда больше, – уверенно заявил Охотник.
– Нет! Я вообще не хочу ничего этого. Перестаньте, вы меня смущаете!
Это было истинной правдой: Блисс от смущения было трудно даже думать, не то что говорить. Нервы ее напряглись до предела. Только один человек на свете умел приводить ее в такое состояние, но тот человек давно уже мертв. То, что ее тело так пылко реагирует на ласки пирата, казалось Блисс предательством по отношению к Гаю, к памяти о нем. Она сердито оттолкнула ладони Охотника и отбежала в дальний угол спальни.
Охотник понимал, что играет в опасную игру, но никак не мог остановиться. В тот момент, когда он прикоснулся к груди Блисс, в его памяти немедленно ожили лежавшие под спудом воспоминания. Семь лет! Семь долгих лет они хранились в самом дальнем уголке его сознания и вот прорвались наружу. Тогда, раньше, он был моложе и просто упивался близостью с Блисс – нетерпеливо, пылко. Сейчас все было иначе. Теперь ему хотелось по-настоящему познать эту женщину – не торопясь, смакуя каждое движение, каждую мелочь.
Что ни говори, а семь лет – немалый срок. Тем не менее его руки мгновенно вспомнили каждый изгиб ее тела: тонкую, гибкую талию, длинные, стройные и сильные ноги, светлый пушок, покрывавший ее самое потаенное место. Он вспомнил нежные задыхающиеся стоны, которые вырывались из груди Блисс, когда они занимались любовью...
В памяти всплыли и другие подробности – например, чудесная маленькая родинка под левой грудью, которую он когда-то так любил целовать.
Стиснув зубы, Охотник негромко зарычал: он почувствовал, как поднимается и твердеет его мужское орудие. Нет, нужно немедленно прекратить эту муку! Иначе все кончится тем, что он просто-напросто повалит Блисс на кровать и задерет на ней юбку. А ведь это – совсем не то, что он задумал.
Нужно все сделать так, чтобы, вернувшись к отцу и Фолку, Блисс мучилась воспоминаниями об их близости, а значит, эта близость должна быть совсем другой – полной взаимной страсти. Охотник хотел, чтобы память о нем не давала покоя Блисс до самой смерти, чтобы она отравила всю ее жизнь с Фолком. Пусть испытает хоть что-то похожее на то, что он когда-то пережил по ее вине. Пусть сто раз пожалеет о том, что в свое время предпочла ему Фолка!
Охотник взял себя в руки и повернулся к Блисс. – Как скажете, леди. Я, пожалуй, оставлю вас в покое. – Он усмехнулся и многозначительно добавил: – Пока.
Однако напряжение не оставило Блисс; она никак не могла понять, что же с нею происходит. Как этому одноглазому пирату удалось всколыхнуть такие чувства, которые она в своей жизни испытывала только к одному человеку – своему покойному мужу?
Атмосферу разрядил только раздавшийся стук в дверь, и Блиес с облегчением перевела дыхание.
– А, это вы, – сказал Охотник, когда дверь отворилась. – Входите. Я познакомлю вас с вашей новой хозяйкой.
Первой в спальню вошла Клео, за ней – чернокожий гигант с курчавыми темными волосами. Последней появилась совсем еще юная девушка, почти подросток. Ее кожа была светло-коричневой, с кофейным оттенком; черные прямые волосы обрамляли кукольное личико с огромными миндалевидными глазами. Одета она была в саронг – кусок яркой ткани, плотно обернутый вокруг тела так, что были хорошо видны все его соблазнительные подробности.
– С Клео вы уже знакомы, – обратился Охотник к Блисс. – А этот высокий парень – ее муж. Его зовут Цезарь. Я сам их обвенчал.
– Они ваши рабы? – спросила Блисс.
– Когда-то они действительно были рабами, – ответил Охотник. – Я подобрал их на испанском судне и забрал с собой. Теперь они свободны, но сами решили остаться на Сосновом острове и вести мое хозяйство. Клео – моя домоправительница и кухарка, а Цезарь – сторож и садовник. Не представляю, что бы я без них делал.
Блисс перевела взгляд на молодую девушку. Та смотрела на Охотника так, словно готова была проглотить его. Блисс подумала, что роль этой девушки в доме Охотника понятна без всяких слов.
– А это Тамра, – указал на девушку Охотник. – Одна из немногих индианок калуза, оставшихся на острове. Она помогает Клео по хозяйству.
«Ну уж нет, – подумала Блисс. – Я не настолько глупа, чтобы не понять, зачем ты держишь эту девушку в своем доме».
– Блисс – ваша новая хозяйка, – объявил слугам Охотник. – Отныне вы должны слушаться ее так же, как меня. Есть вопросы?
– Нет, капитан, – ответил Цезарь за себя и за свою жену. Затем улыбнулся Блисс, сверкнув белоснежными зубами. – Не беспокойтесь, мы с Клео обо всем позаботимся. Она – ваша жена, капитан?
Пока Охотник думал, как ему ответить на этот вопрос, Блисс поспешила вмешаться:
– Нет! Разумеется, я не его жена. Я – его пленница. И здесь я нахожусь не по своей воле.
Клео и Цезарь сделали вид, что не расслышали ее слов.
– Это все, капитан? – спросила Клео, повернувшись к хозяину.
– Да, все. Можете идти. Не забывайте, что Блисс здесь хозяйка, и ведите себя с нею должным образом.
Клео и Цезарь поклонились и вышли из спальни, стараясь ступать на цыпочках. Тамра же не торопилась уходить. Она с ненавистью смотрела в лицо Блисс своими огромными темными глазами.
– Ты тоже можешь помочь, Тамра, – сказал Охотник. – Блисс нужна горничная. Я знаю, что ты никогда ничем подобным не занималась, но думаю, что Блисс без труда объяснит тебе твои новые обязанности.
– Горничная?! – с сильным акцентом переспросила Тамра. – Но я – дочь вождя! Я никому не стану прислуживать!
Она высокомерно фыркнула и величественно покинула спальню.
– Характер у Тамры не сахар, – заметил ей вслед Охотник.
Блисс нахмурилась.
– Но мне вовсе не нужна горничная. Я прекрасно могу обслужить себя сама. Впрочем, спасибо за заботу.
– Если вам нужна будет моя помощь, откройте эту раздвижную дверь. Всегда к вашим услугам.
![Конни Мейсон - Птица счастья [Птица страсти]](/uploads/posts/books/18097/18097.jpg)
