Джоанна Линдсей - Как подскажет сердце
— Злю? Чем?
— Ты должна держаться за меня, мадемуазель, иначе окажешься в грязи.
— О! — Брижит обрадовалась, что он не видит, как она покраснела. — Но я не могу до вас дотянуться. Мне мешает узел с одеждой.
— Хватайся за кольчугу, — отрывисто приказал он, а затем, оглянувшись через плечо, произнес еще более резко:
— И держись крепко. Предупреждаю, если упадешь и что-нибудь себе сломаешь, я не стану задерживаться, чтобы тебя лечить.
— А если я после этого не смогу ехать? — спросила ошарашенная его грубостью Брижит.
— Я враз тебя избавлю от всех страданий. Она вспыхнула:
— Я не скотина, и меня нельзя убивать, если заболею!
— Не проверяй лучше.
Девушка была так поражена, что не могла продолжать этот спор. С большой неохотой она уцепилась за кольчугу, и они выехали. Роланд поспешно миновал открытые ворота, а затем и деревню. Когда они галопом проносились мимо слуг, вышедших ее проводить, Брижит не могла даже помахать им на прощание, потому что крепко держалась обеими руками за всадника.
Они выехали на большую дорогу, и Роланд ускорил бег коня. Казалось, он спешит покинуть это место. Девушка воспрянула духом, увидев, что он повернул на север, в сторону Орлеана и Мэна. Жаль, что Арнульф сейчас не в Берри. Чем быстрее она расстанется с этим типом, тем лучше. А до Мэна еще много дней, так что придется набраться терпения.
Но как же здорово будет снова повидать графа Арнульфа. Он, наверное, суров, как и прежде, но Брижит никогда не обращала внимания на его резкие манеры, потому что знала, что у него золотое сердце. Он, конечно, станет оплакивать погибшего Квентина, и потребуется все ее мужество, чтобы вновь пережить горечь утраты.
Дорога вела через долину, в которой каждое лето и осень собирали богатые урожаи. Около трехсот лет назад для защиты голой равнины от ветров здесь были посажены кипарисы. Теперь — деревья искривились, стали корявыми и сучковатыми, придавая долине мрачный и унылый вид.
Пока Брижит мечтала о встрече с Арнульфом, Роланд со все возрастающей злостью думал о своей новой заботе. Эта неожиданная обуза за спиной дорого ему обойдется и, конечно же, ничего не даст взамен, да ему ничего и не нужно от нее. А ведь теперь придется покупать еду и охотиться, чтобы прокормить двоих, а потом еще и платить за нее на пароме между Орлеаном и Анжером. Но хуже всего, что девчонка задерживает его, поскольку лошади приходится тащить дополнительный груз. Да уж, возвращение домой и так обещало быть не из легких, а новая отсрочка еще больше все осложнит. От раздражения и злости он постоянно вздыхал.
По широкой дороге, прорезавшей центральные области Франции, путешествовали гораздо чаще, чем по множеству небольших разъезженных трактов. Многие странники ехали на юг, но почти никто — к северу, в холодные края, так что путь Роланда был свободен. Однако Ги наверняка сильно опередил их и, наверное, уже успел проделать большую часть пути по реке.
С другой стороны, зачем торопиться домой? Успел ли Терстон из Мезидона что-либо предпринять, как опасался Ги? Все равно Роланд выяснит это не раньше, чем через неделю. По мере того как он продвигался к Монтвиллю, его настроение все ухудшалось.
Глава 10
К полудню они добрались до постоялого двора на обочине дороги. Завтра вечером они доедут до Орлеана. А там Хан сможет отдохнуть, пока его вместе с седоками повезет река. Однако после переправы ему останется покрыть еще более восьмидесяти миль до Монтвилля. Конь был величайшей драгоценностью Роланда, лучшим скакуном из отцовских конюшен, и рыцарь никак не мог смириться с тем, что его любимец вынужден таскать дополнительный груз.
В гостинице уже было несколько посетителей. Постоялым двором управляли монахи. Один из путешественников походил на купца, другой был старый рыцарь с оруженосцем, женой и двумя дочерьми. Третий путник был пилигрим. Роланд коротко кивнул им и направил коня к бурлящему ручью. Его беспокоило, что они подумали о нем — о воине, который везет за спиной молодую женщину. Брижит никак не походила на оруженосца, но некоторым образом, хотя и весьма двусмысленно, могла сойти за его временную замену.
Он спешился, потом протянул руки девушке, чтобы помочь ей слезть.
— Ты хотя бы изредка умываешься, девчонка? Глаза Брижит расширились, и тут он впервые заметил, какие они огромные и ярко-голубые. Линия ее подбородка говорила о гордом нраве, который предстояло покорить, пока они не приехали в Монтвилль. Непокорная служанка будет сильно страдать в ежовых рукавицах его мачехи.
— Я привыкла часто купаться, — ответила Брижит достаточно мягко, но ее взгляд пронизывал Роланда. — Однако вчера вечером, когда вы остановили меня на дороге, я упала, и с тех пор мне было некогда заняться собой.
— Ну тогда постарайся не упустить шанс и отмыться в этом ручейке, — сказал он резко.
— Но рядом люди, — изумилась девушка. — Я не могу мыться в их присутствии.
— Вряд ли ты их заинтересуешь, — пренебрежительно ответил Роланд. — И поторопись, мы отправляемся через час.
Ну уж нет, она не позволит ему снова назвать ее грязнулей! Брижит пошла вверх по течению, ища место, чтобы спрятаться от любопытных глаз, но Роланд закричал вслед:
— Остановись там, где я смогу тебя видеть!
Опасался ли он, что на Брижит нападут, или что она сбежит? Да вряд ли нужно сейчас бежать: ей требовалась его помощь, пока они не доедут до Мэна.
Девушка нашла достаточно широкий камень у самой кромки воды и опустилась на колени. Затем сняла плащ и несколько раз прополоскала его. После этого, превозмогая боль, медленно нагнулась и начала ледяной водой умывать лицо, пока не защипало кожу. Пришло время заняться руками, а потом и ногами — до той высоты, которую стыдливость позволяла ей приоткрыть. Наконец, Брижит распустила косы, слипшиеся от грязи, и начала мыть голову в ручье. Она чувствовала на себе множество глаз, и лицо ее пылало от смущения. Но все же девушка вымылась и решила, что если и теперь этот неотесанный чурбан посмеет назвать ее грязной, то она просто плюнет ему в лицо.
Брижит развязала свой узелок и достала припасенную еду и гребень. Она посмотрела в стальное зеркало на свою щеку и увидела, что на месте ссадины осталась лишь розовая полоска, которая скоро тоже исчезнет. И Брижит решила, что выглядит, как прежде.
Порывистый ветер быстро высушил ее золотистые волосы, а яркое солнце — влажный плащ. Дрожа от голода, девушка принялась за заботливо приготовленные Алтеей булки и засахаренные финики, время от времени поглядывая на высокого рыцаря, который в гостиничном дворе чистил своего коня и совершенно не обращал на нее внимания. На самом деле Роланд только прикидывался, что целиком поглощен заботами о Хане. Пораженный красотой Брижит, он то и дело тайком поглядывал на нее. Под смытой грязью обнаружились прекрасные черты лица, а просушенные на ветру льняные волосы оказались просто дивными. У девушки был вид аристократки, и теперь Роланд понимал, почему ей удалось одурачить Квентина. «Придется вести себя поосторожнее. Ей не следует замечать, что мне небезразлична ее красота. Не стоит подавать девчонке никаких надежд. Она служанка и навсегда ею останется», — мрачно сказал себе рыцарь.
