Стефани Лоуренс - Любовь на краю света
— Тот шотландец, что нанял вас, все еще носит имя Маккинзи?
Скроуп растерянно моргнул. Его нерешительность подтверждала, что догадка Элизы верна. После короткого молчания он заговорил:
— Почему вы спрашиваете?
— Просто мне любопытно, как к нему обращаться. Мне известно, что это ведь не настоящее его имя. И еще, что он говорил вам обо мне и моей семье?
Скроуп ненадолго задумался.
— Ему не было нужды рассказывать о вашей семье. Кинстеры довольно известны. А что до вас… — Он пожал плечами. — Маккинзи просил меня похитить вас и доставить в Эдинбург. Он сказал, что вас легко будет выкрасть из дома во время бала по случаю помолвки вашей сестры.
Элиза попыталась скрыть волнение, она не хотела, чтобы Скроуп знал, как важен следующий ее вопрос. Она придала голосу игривость, будто слова наемника польстили ей.
— Он хотел, чтобы похитили именно меня?
Скроуп прищурился, но после небольшой паузы кивнул:
— Да, вас. Маккинзи особо оговорил это.
Тон Скроупа отнюдь не успокоил Элизу, скорее наоборот. В голове ее теснилось множество вопросов. Она мучительно подыскивала слова, но не успела даже рот открыть, как Скроуп заговорил вновь, сверля ее взглядом:
— Не беспокойтесь. В отличие от похитителей вашей сестры я всегда берусь за дело основательно. У меня все ходят по струнке. Если вы хотите получить ответы на свои вопросы, вам придется подождать и адресовать их… — губы Скроупа злобно скривились, — самому Маккинзи.
Элиза прищурилась, затем отвернулась к окну.
Она лихорадочно обдумывала новый, поистине неожиданный факт, о котором только что узнала. На сей раз Маккинзи пожелал похитить именно ее.
Какие бы ни были у него на то причины, ничего хорошего это не сулило. И с каждой милей, с каждым оборотом грохочущих колес экипажа Эдинбург и Маккинзи неумолимо приближались. Элизе определенно необходимо было вырваться из лап Скроупа до того, как Маккинзи придет за ней.
Они прибыли в Эдинбург ближе к полудню. Дул свежий легкий ветерок, разгоняя облака на серо-голубом небе. Джереми незаметно держался в ста ярдах позади кареты похитителей, когда кучер придержал лошадей и свернул в арку большого постоялого двора там, где Саут-Бридж-стрит поднимается к Старому городу.
Во время путешествия Карлинг предусмотрительно не приближался к карете, то и дело отставая и пропуская вперед другие экипажи, так что Тейлор едва ли мог его заметить, если бы оглянулся. Но как быть теперь и каков план Скроупа, Джереми не знал. Между его щегольской двуколкой и воротами постоялого двора медленно катились две повозки и фаэтон. Вытянув шею, Карлинг огляделся. Как он и думал, на дороге располагалось немало трактиров, но тот, возле которого остановилась карета похитителей, был самым крупным.
Беглый осмотр места подсказал Джереми ответы на вопросы. Скроуп выбрал ближайший к городу постоялый двор, возможно, потому что собирался остановиться в трактире и держать там Элизу, пока шотландец не придет за ней; или, что представлялось Джереми более вероятным, Скроуп намеревался оставить карету и отвести пленницу в город, в некий дом, ютящийся в одном из извилистых узких проулков, куда невозможно проехать в экипаже.
Джереми озабоченно нахмурился. Если его догадка была верна, действовать следовало немедленно. Он не мог позволить наемникам увести Элизу в Старый город, не проследив за ними.
Ярдах в двадцати от постоялого двора он заметил небольшой трактир на той же стороне дороги. Понадеявшись, что Скроуп или Тейлор не станут выходить и озираться в поисках джентльмена, который их преследует, Джереми подъехал к трактиру и свернул во двор.
Пять минут спустя он уже стоял, ссутулившись, опираясь на чугунный парапет Южного моста, в самой гуще оживленной толпы, сновавшей мимо, и исподтишка поглядывал на постоялый двор. Он едва успел занять свой пост, когда на улице показались Скроуп, Тейлор и сиделка. Между ними он заметил хрупкую фигурку Элизы, закутанную в тускло-коричневую накидку. Все четверо направились в сторону моста. Сиделка крепко держала Элизу за локоть, а Скроуп шел рядом, чуть впереди. Тейлор замыкал шествие. Рядом с ним плелся носильщик с тремя большими дорожными сумками.
Джереми старался держаться незаметно, не привлекая внимания, но никто из троих похитителей не смотрел по сторонам. Они уверенно шагали по мосту, показывая всем своим видом, что знают, куда идут, и намерены добраться до места как можно скорее.
Элиза шла опустив голову, лицо ее скрывал капюшон. Взглянув на нее украдкой, Джереми понял, что ей приходится смотреть под ноги и придерживать чересчур длинные полы плаща, чтобы не упасть на стертой мостовой.
Лениво оттолкнувшись от парапета, Джереми сделал вид, будто прогуливается по городу, и неторопливо направился следом за похитителями, держась примерно в двадцати ярдах позади. Он брел, не выпуская из виду группку, временами чуть отставая, чтобы пропустить вперед прохожих. Похитители и пленница шли в сторону Королевской мили[1].
Элиза дважды бывала в Эдинбурге, оба раза с родителями — посещала светские приемы. Тогда она не обращала внимания на расположение улиц — не думала, что это ей когда-нибудь пригодится. Широкий оживленный проезд, по которому пришлось взбираться в гору, показался ей знакомым. Вскоре подъем сменился спуском — дорога пошла под уклон. Увидев большой собор на перекрестке, где улица наконец выровнялась, Элиза подумала, что впереди лежит Хай-стрит, но засомневалась. Теперь она окончательно запуталась.
На Хай-стрит, если это была она, царила суматоха. Похитители повели Элизу вниз по узкому нисходящему проулку, и, окруженная бурлящей толпой, она потеряла из виду устье эстакады, той самой, что вела на юг, к Большой Северной дороге, в Англию.
Обернувшись на мгновение, она поймала взглядом шпиль высокого храма и успокоила себя мыслью, что тот может послужить ориентиром, если позднее придется искать дорогу назад. Южный мост, так он, кажется, назывался, начинался за этим собором.
Посмотрев вперед, Элиза, к своему удивлению, обнаружила, что вдоль мощеной улочки, по которой ее вели, выстроились новые дома. Аккуратные каменные фасады радовали глаз, оконные стекла сияли, свежая краска блестела глянцем. Стройный ряд недавно отстроенных трехэтажных домов занимал всю правую сторону улицы, горделиво возвышаясь над булыжной мостовой.
Изумленно разглядывая дома, Элиза забыла, что, перед тем как выйти из экипажа, Скроуп настрого запретил ей разговаривать.
— Я думала, весь Эдинбург составляют древние постройки.
