Прекрасная колдунья - Гарнетт Джулиана
— Ради твоего спасения!
— Ага. Моего спасения. Но от кого? От него? — указала она на Рональда. — А что, по-твоему, он сделает, когда проснется? Поблагодарит меня за прекрасное угощение и вино с примесью опия? Да он меня просто задушит! Но ты ведь не заглядывала так далеко, верно? — Застонав, она провела ладонью по лбу. — А главное — все напрасно, все впустую…
— Джина! — Элспет шагнула к ней и положила руку на плечо. Голос старухи дрожал, слезы показались на глазах. — Я не могла стоять и безучастно наблюдать, как ты губишь себя.
Джина вздохнула. Что поделаешь с этой Элспет! В своей слепой преданности она готова была на все, что угодно. Бесполезно было злиться на нее за это.
— Я сама отвечаю за свои поступки, — твердо сказала она. — И хочу, чтобы вы доверяли мне. Ты думаешь, я настолько глупа, чтобы пойти на такой большой риск? У меня был свой план, а ты его расстроила! Теперь наш рыцарь проснется утром не только обманутый в своих ожиданиях, но и с жестокой головной болью. Настроение у него будет, как у разъяренного кабана.
— Ну и что же, — вступил в разговор Бьяд-жо. — Это все-таки лучше, чем если бы он ночью, как разъяренный кабан, набросился на тебя! Ты идеализируешь его, Джина. Он ведь не жеманный французский трубадур, для которого предел мечтаний — поцеловать край одежды своей дамы. Он только что вернулся из крестового похода с Ричардом, а это не самая лучшая рекомендация.
— Ричард — это одно, а Рональд — совсем другое! — возразила она, и Бьяджо пожал плечами.
— Все они одинаковы… Пойми, этот человек не привык, чтобы ему противоречили в его желаниях. Ты могла бы всю ночь ворковать и любезничать с ним, а он все равно был бы взбешен, если бы ты в конце концов отказала ему. Поверь, это все равно должно было плохо кончиться!
— Поверить тебе? Никогда! — холодно сказала она. — Никогда больше я не поверю тебе. Ты предал меня! — Со стула донеслось тихое похрапывание, и они оба оглянулись на неподвижно распростертого Рональда. — Но сейчас не до этого. Мы должны сделать с ним что-нибудь.
— Взять большой мешок, — скривил губы Бьяджо. — Затолкать его туда, привязать камень потяжелее и…
Джина метнула на него свирепый взгляд, и он мигом прикусил язык.
— Отнесем его обратно на постоялый двор и положим в постель, — вмешалась Элспет. — А когда он проснется поутру, то решит, что все это ему приснилось, что он просто слишком много выпил накануне. Я еще не видела английского рыцаря, который устоял бы перед кубком вина.
— Нет, нет, — возразила Джина. — Это не сработает. Разве ты не знаешь разницы между похмельем и отравлением опием? Мой план был гораздо лучше. — А когда Элспет недоверчиво проворчала что-то про себя, она взглянула на нее со слабой улыбкой и добавила: — Я имею в виду совсем не то, что ты думаешь.
— Так что же это за удивительный план, которым ты все время похваляешься? — огрызнулась Элспет.
Джина весело посмотрела на нее, едва удерживаясь от смеха.
— Я хотела, чтобы он проснулся здесь. Но собиралась так напоить его, чтобы он решил, что ночь провел в моей постели!
Услышав это, Бьяджо разразился громким хохотом.
— Ну и план! Великолепный план!.. Ты думаешь, он так наивен? Сразу видно, что ты совсем не знаешь мужчин! Он тотчас же все понял бы, обо всем догадался. И взбесился бы, как зверь.
Замолчав, они все трое повернулись и посмотрели на спящего рыцаря.
— Как бы то ни было, но что же нам все-таки с ним делать?
Глава ПЯТАЯ
— Если бы я знал, что он такой тяжелый, — проворчал Бьяджо, с тяжелым пыхтением опуская Рона на постель, — я бы лучше отдал его на съеденье рыбам.
— Хватит ворчать. — Джина бесшумно закрыла дверь и прислонилась к ней, всматриваясь в темноту этой тесной и затхлой комнаты.
Метнув на нее негодующий взгляд, Бьяджо проворчал что-то по-итальянски и, уложив рыцаря на матрасе, набитом соломой, тоже прислонился к стене, тяжело дыша. Он запыхался, таща Рона наверх по узкой черной лестнице трактира.
— Не могла выбрать себе защитника полегче? Он весит фунтов двести, а то и больше!
Лунный свет проникал сюда сквозь маленькое слюдяное оконце. Бьяджо подошел к изразцовой печке и зажег свечной огарок от тлеющих углей. Стало светлее, и он не спеша оглядел маленькую комнату.
— Похоже, твой галантный кавалер как следует приготовился к любовным похождениям, — язвительно заметил он.
— Да уж…
На столе Джина заметила только бутыль с вином и ломоть хлеба рядом с нею. Она подошла к продавленной кровати и принялась стаскивать с ноги рыцаря длинный сапог. Сапог подался, и она, опустив его на пол, потянулась за вторым. А управившись с этим, взглянула на Рона и заколебалась. На нем была короткая куртка, рубашка и плотно облегающие штаны. Джина попыталась представить, как можно снять все это, не касаясь его, и не сумела.
Подняв глаза, она поймала еле заметную ироническую улыбку Бьяджо и проворчала:
— Вместо того, чтобы ухмыляться, мог бы сделать это вместо меня!
— Да, но в таком случае ты не сможешь сказать ему, что именно ты раздевала его, если он спросит. А ложь — это тяжкий грех, красавица!
— Я ценю твою заботу о моей душе, — огрызнулась она. — Но лучше бы ты просто помог мне.
Она дернула за пряжку широкого кожаного ремня Рона, расстегнула ее и потянула за ремень. Меч медленно пополз вниз, и Бьяджо тут же подхватил его, любовно взвесив на руке и одобрительным кивком оценив это замечательное оружие.
— Хочешь, я проверю, насколько он остер? С его помощью можно запросто превратить этого петуха в курицу.
Джина бросила на него уничтожающий взгляд, от которого он только ухмыльнулся, и снова посмотрела на Рональда. Мягкая кожаная куртка была туго зашнурована на его широкой груди, и она не решалась притронуться к этой шнуровке.
Нарочно помедлив, чтобы ее позлить, Бьяджо подошел с другой стороны кровати и довольно бесцеремонно раздел спящего Рональда. Тот спал так крепко, что даже не почувствовал этого, распростершись на матрасе в одном белье. Огонь свечи дрожащим пламенем освещал его, высвечивая крутые мускулы на животе и груди. Джина поспешно отвернулась, заметив, что его мужская красота слишком волнует ее. Это было в данный момент совсем ни к чему.
— Ты знаешь, я подумал, что, может быть, твой план не так плох, — сказал Бьяджо. — Но если речь зайдет о любовных играх, которыми ты якобы с ним занималась, то будет более правдоподобно, если на нем не окажется белья. Понимаешь?
— Конечно, понимаю, идиот! — Она метнула на него рассерженный взгляд. — Раз так, сними и белье.
Бьяджо благоразумно сдержал слова, которые вертелись у него, на языке, и молча подчинился. Когда он снял с Рональда и белье, Джина затаила дыхание.
— Подожди за дверью, — сказала она. — Я скоро присоединюсь к тебе.
Пусть Бьяджо считает, что она ничего не смыслит в мужчинах, зато она знает толк кое в чем другом. Джина прекрасно понимала: Рональд утром ни за что не поверит, будто она выполнила свое обещание, если в его одурманенном опием мозгу не запечатлеется картина ночных объятий. А раз так — нужно довести свой план до конца…
— Только быстро. Хватит с ним возиться!
Бьяджо бросил мрачный взгляд на обнаженного рыцаря и бесшумно выскользнул в коридор, осторожно притворив за собой дверь. А Джина осталась посреди маленькой комнаты наедине со спящим мужчиной.
Всю жизнь избегая этой ситуации, она была плохо подготовлена к ней сейчас. Она бы никогда не призналась в этом ни Элспет, ни Бьяджо, но если окажется, что она не может привязать к себе этого рыцаря никаким другим способом, она вполне готова к тому… Слава Богу, что сейчас он спит.
Джина снова приблизилась к постели. В конце концов, она в том возрасте, когда многие ее сверстницы давно уже замужем и окружены отпрысками, цепляющимися за их юбки. Девственность, которую она продолжала хранить, не давала ей никаких особенных преимуществ. Она готова была расстаться с ней, но ради чего? То напряженное пыхтение, возня и стоны, с которыми мужчины и женщины занимались любовью на шелковых диванах или в темных углах, совсем не привлекали ее. Это скорее походило на какую-то тяжелую хлопотную обязанность, чем на удовольствие. И напрасно Элспет постоянно напоминала, что она принцесса и не должна поддаваться на грубые ухаживания мужчин. Джине казалось, что в этом смысле и знатные господа, и заурядные простолюдины одинаковы.
