Тереза Вейр - Прохладная тень
Липкая.
Ладонь ее правой руки была липкой.
Кровь.
Она не претворялась. Она поранилась. И она запугивал ее. Боже.
Он наклонился и поднял ее на руки. ‹…› Затем широкими шагами направился к дому.
На кухне он сманеврировал в сторону, толкнув локтем выключатель на стене, свет полностью осветил ее лицо.
На ее блузке была кровь.
Он опустил ее на пол. Она истекала кровью? Он провел пальцами по ее лбу, ее шее. Он поднял глаза и увидел, что она смотрит на него.
Огромные, темные глаза на мертвенно-бледном лице.
— Мы собираемся заняться этим?
Он издал сдавленный звук.
— Не прямо сейчас. — Он поднял одну ее руку, потом другую.
Глубокий порез. Около четырех дюймов длиной от запястья к сгибу ее руки.
Он пристально вгляделся в него. Когда он поднял глаза, она смотрела на него.
— Привет.
— Привет.
Ее глаза переместились с его лица на ее руку, затем обратно.
— Ты истекаешь кровью — сделал он выдающееся наблюдение.
— Не беспокойся. У меня отличная свертываемость крови. — Ее веки, затрепетав, закрылись.
Глава 13
Максвел Филдинг смотрел на свое отражение в зеркале над умывальником и сражался с узлом на галстуке, когда зазвонил телефон.
Это оказался Эдди Берлин. A law unto himself.
Эдди, возможно, единственный из всех парней, которых знал Макс, никогда не трепался попусту. Некоторые из них могли заявить, что с удовольствием стали бы жить в одиночку на острове. Эдди жил. Черт, Эдди был островом.
И подобно Эдди, он дошел до ручки.
— Мне нужно, чтобы ты приехал.
Не то, чтобы Эдди был невежлив. Он просто не видел смысла тратить слова на предварительный разговор. Эдди относился к словам не так, как большая часть людей в мире. Words weren’t to be wasted.
Макс выпрямился из согнутого положения, которое он принял, потянувшись за телефонной трубкой.
— Что случилось?
— У тебя есть под рукой игла и нить?
— Я психиатр, а не хирург.
— Я знаю, что ты зашивал людей.
Возможно Макс пожалеет об этом.
— Ну? — Это означало признание правды.
— У меня есть кое-кто, кого необходимо зашить.
Ни в коем случае он не позволит себя втянуть во что-то подобное.
— Привези его в отделение срочной медицинской помощи. Оно для того и нужно.
— Я не могу. — пауза. — Ты знаешь это.
— Возможно сейчас самое время попытаться.
— Не сейчас. Поверь мне.
Макс распознал намек на отчаяние в голосе Эдди, несмотря на сквозящую самоуверенность.
— Это наша годовщина, Эдди. — Макс предположил, что Эдди все равно. Эдди и Джоанна никогда не ладили. — Мы с Джоан идем на ужин.
— Мне нужна твоя помощь, Макс.
Вау. Не просто же далось Эдди такое признание. Вероятно, это действительно что-то важное. Говорил ли Эдди когда-нибудь кому-нибудь о том, что ему нужна чья-то помощь?
Макс тяжело вздохнул.
— Джоан убьет меня. Надеюсь оно того стоит.
Наступила глубокая пауза, словно Эдди обдумывал его слова.
— Она стоит того.
Макс поморщился, когда днище его «Ауди» проскрежетало о заросшую сорняками поверхность в очередной раз. Следовало оставить машину в начале дороги рядом с другим авто. Какого черта путь к дому Эдди не был даже посыпан гравием, чтобы люди могли нормально ездить.
Тупой вопрос. С таким же успехом можно удивляться зачем кто-то возводит ров вокруг себя. Только по одной причине.
Хм, сейчас у Эдди кто-то находится. Женского пола. Возможно, одна из проституток, которые его изредка навещают. Макс уже читал Эдди наставления по этому поводу.
Ветка дерева царапнула крышу машины.
— Надеюсь это стоит того. — пробормотал Макс, думая о выражении лица Джоан, когда он сообщил ей, что едет к Эдди. Она ничего не ответила. Она все уже сказала раньше.
— Он мой друг. — объяснил он ей уже не в первый раз.
— Он был твоим другом. Люди меняются. Твоя жизнь продолжается, когда Эдди остается там, где он есть сейчас. Ты ничего ему не должен только потому, что вы когда-то были близкими друзьями.
Все остальные уже махнули рукой на Эдди, вычеркнули его из жизни. Макс пока не был готов это сделать.
Тяжело поворачиваться спиной к другу. Другу, единственное преступление которого состояло в том, что он, прогуливаясь однажды, обнаружил, что жизнь идет мимо него. Без него.
Эдди ждал его у входа в кухню.
— Почему ты так долго?
Сейчас он был более взволнован чем во все предыдущие разы Максу доводилось его видеть.
Хорошо это или плохо? Макс всегда заявлял, что любая реакция лучше ее отсутствия, но Эдди мог быть таким переменчивым.
Эдди почти затащил его наверх.
На кровати, принадлежавшей Эдди, лежала бледнейшая персона, которую Макс когда-либо видел.
— Она мертва? — спросил Макс, чувствуя себя слегка нехорошо.
Эдди шлепнул Макса по затылку.
— Дай мне посмотреть. Ты не доктор. Просто играешь в него в этой жизни.
«Это что-то новенькое. Определенно» — сказал Макс самому себе. Большинство людей испытывали перед ним благоговейный трепет. Но не Эдди. Эдди всегда относился к нему, как к куску сопливого дерьма посреди улицы.
— Наркотики? — спросил он. — Алкоголь?
— Ты всегда думаешь о людях худшее?
Макс расстегнул пуговицы на манжетах своей рубашки и закатал рукава. Такое ощущение, что температура в комнате была не менее сорока градусов.
— Мне нужно подготовиться.
— Она порезала руку. Она довольно сильно кровоточила, но сейчас уже нет.
Похоже Эдди сделал все правильно. Приподнял ее руку, обмотал чистым полотенцем и обеспечил давление. Макс снял импровизированную повязку.
— Ты прав. Нужно наложить швы.
Макс перекинул конец галстука через плечо и наклонился ближе к девушке на кровати.
— Как ее имя?
Эдди не ответил.
Макс посмотрел на друга, его брови поднялись в немом вопросе.
— Я не знаю.
Черт возьми!
Когда они были подростками, Эдди всегда ощущал тяжесть всего мира на своих плечах. Он чувствовал ответственность за всех и вся. ‹…› Он беспокоился о бездомных. Об уменьшающемся озоновом слое. О бактериологических войнах. О вырубке лесов. О загрязнениях.
И однажды этого оказалось чересчур. Однажды Эдди просто закрыл дверь с выходом на окружающий мир и не открывал с тех пор.
— Просто приведи ее в порядок, хорошо?
Но Эдди нервничал сейчас.
Интересно.
— Каким, черт возьми, образом ты попадаешь в неприятности, даже не выходя из дома?
Эдди сделал движение в сторону девушки на кровати.
