Маргарет Пембертон - Под южным солнцем
Когда церемония была завершена и подали напитки в ресторане отеля, герцогиня обратилась к Наталье:
— Сегодня мы получили очень приятное сообщение. Мой старший сын Максимилиан сдал на «отлично» все экзамены в университет.
Наталья была искренне за нее рада. Трудно было не поддаться очарованию герцогини, и, поскольку она не принадлежала к роду Габсбургов, Наталья не видела причины избегать общения с ней.
— Немного отдохнув, мы собираемся поехать в Сараево и посетить Восточный базар, — доверительно сказала ей герцогиня. — Хотите к нам присоединиться? Мне очень нравится делать покупки, а вам?
— О, я тоже люблю что-нибудь покупать, — призналась Наталья, решив, что герцогиня очень сходна с ней в привычках. — А на базаре есть, кроме одежды, что-нибудь интересное?
— Думаю, да. Там большой выбор шелковых тканей, чудесных инкрустаций, чеканки, и я хочу купить что-нибудь Максимилиану в награду за его трудолюбие.
Личный секретарь эрцгерцога устроил так, что Франц-Фердинанд и герцогиня должны были ехать в машине с генералом Потиореком, а остальные члены свиты, включая девушек Василовичей, — следовать за ними в другом автомобиле.
Наталье начинало нравиться ее пребывание в Боснии. Ненависть к Францу-Фердинанду постепенно отошла на второй план среди чудесной природы, какую она никогда прежде не видела. К тому же ее очень увлекала перспектива посетить легендарный Восточный базар в Сараево.
Столица Боснии расположена в долине, окруженной горами, и путешествие туда из Илидцы не заняло много времени.
Повсюду были развешаны флаги и транспаранты по случаю предстоящего на следующий день официального визита. Когда их «даймлер» пересек по мосту мутную зеленоватую реку и направился к центру города, Наталья почувствовала себя счастливой при мысли, что сегодня вечером в отеле должен состояться грандиозный прием и, несомненно, на нем будут присутствовать молодые красивые офицеры.
Она совсем забыла о своих прежних переживаниях по поводу того, что родители заставили ее принять участие во встрече с ненавистным эрцгерцогом. Никто из ее новых друзей об этом не узнает. Визит становился все более интригующим и волнующим событием в ее жизни, и она решила наслаждаться каждой минутой своего пребывания в Боснии.
Через несколько секунд после того, как автомобили с важными особами остановились, по базару разнесся слух об их прибытии. Со всех сторон к ним устремились любопытные, и не успели гости дойти до ближайшего ларька, как вокруг собралась многочисленная толпа. Офицеры из окружения эрцгерцога медленно прокладывали путь сквозь тесные ряды зевак, и Наталья улыбнулась Катерине, возбужденная шумом и пестротой экзотического Восточного базара. Солнечный луч ее ослепил, она протерла глаза и вдруг увидела его.
Наталья заморгала, и улыбка исчезла с ее лица. Должно быть, она ошиблась. Как и все остальные, он старался увидеть эрцгерцога, а когда она пристально посмотрела на него, все еще не веря своим глазам, он слегка подвинулся, чтобы лучше видеть Франца-Фердинанда через головы стоящих впереди.
Нет, ошибки не было. Солнце больше ей не мешало, а он находился всего в нескольких шагах от нее. Наталью охватил ужас. Что он подумает, увидев ее здесь? Как ему объяснить, что ее семья включена в свиту эрцгерцога по политическим соображениям, хотя никто из них не хотел ехать в Боснию?
Когда свита и эрцгерцог начали с трудом продвигаться в глубь базара, Наталья застыла на месте, молча глядя на Гаврило.
Ее первоначальный ужас постепенно ослабел и сменился изумлением. Что, черт возьми, он делает в Сараево? Разносчик сказал, что Гаврило, Неджелко и Трифко вернулись из Боснии неделю назад, сильно простудились и слегли.
Предприимчивый торговец, видя, что она отстала от своих спутников, сунул ей в руки рулон темно-красного шелка и, улыбаясь беззубым ртом, начал уговаривать купить ткань. Наталья не обращала на него внимания, не сводя глаз с Гаврило. Как бы почувствовав ее взгляд, он вдруг резко повернул голову, и Наталья отшатнулась, моля Бога, чтобы он ее не узнал, Глаза Гаврило расширились, и она увидела в них такой же ужас и удивление, какой только что испытала сама. Он начал пробираться к ней сквозь толпу и, схватив ее за руку, ошеломленно произнес:
— Наталья.., ради Бога.., что ты здесь делаешь?
Глава 5
Шелк выскользнул из ее рук и, подобно крови, обагрил пыльную землю.
— Я.., я… — Она пыталась найти правдоподобное объяснение, но безуспешно. — А ты что здесь делаешь? — спросила она в свою очередь, решив, что нападение — лучшая защита. — Твой друг сказал, что ты покинул Боснию неделю назад и лежишь больной.
Теперь уже Гаврило, путаясь, искал подходящее объяснение:
— Я должен был вернуться в Белград на прошлой неделе вместе с Трифко и Неджелко, но пришлось остаться.
Толпа около них сомкнулась. Свита эрцгерцога уже была довольно далеко в глубине базара.
— Так, значит, ты не болен? — спросила Наталья, в то время как торговец подбирал с земли свой драгоценный шелк.
— Болен? — На мгновение на лице Гаврило отразилось недоумение, затем он сказал:
— Нет, я не болен.
В этом не было сомнения. Он выглядел вполне здоровым и необычайно возбужденным. Гаврило беспокойно огляделся по сторонам и быстро сказал:
— Я не должен здесь находиться и буду очень тебе благодарен, если ни одна душа не узнает, что мы с тобой встречались…
Наталья увидела через плечо Гаврило одного из офицеров из охраны эрцгерцога. Он пробирался сквозь толпу и, очевидно, разыскивал ее.
— ..Я не могу сейчас объяснить, но уверен, что ты поймешь, Наталья. Это часть подготовки и…
Наталья ничего не понимала, но была рада, что он не стал выяснять, почему она оказалась в Сараево.
— ..ты должна забыть о нашей встрече. Ты никого не видела. Меня здесь не было.
Она заметила, что офицер смотрит прямо на нее и беспокойство в его глазах сменилось облегчением.
— В таком случае чем скорее мы закончим разговор, тем лучше, — сказала Наталья, когда свитский офицер начал к ним пробираться. — Поговорим потом, Гаврило. В «Золотом осетре»…
Гаврило продолжал держать ее за руку.
— Ты все поняла, Наталья? — спросил он, пристально глядя на нее своими карими глазами. — Это чрезвычайно важно для твоей же безопасности…
Сейчас для Натальи важнее всего было то, чтобы Гаврило не догадался, почему она в Сараево.
— Мне все понятно, — сказала она, отходя от него и моля Бога, чтобы посланный за ней офицер не окликнул ее в присутствии Гаврило.
Наталья не стала дожидаться, когда он с ней попрощается.
Ее рука теперь была свободна, и она, быстро отвернувшись, начала медленно пробираться навстречу австрийскому офицеру.
