Барбара Картленд - Влюбленный джентльмен
Кто мог бы подумать, что между Тэлией Карвер, модисткой с Бонд-стрит, и сэром Дензилом Кавершемом существует какая-то связь?
Нет — такого быть не могло, и ей оставалось надеяться, что она обо всем узнает, приняв приглашение графа на ужин.
И хотя, говорила она себе, заставив ее совершить поступок, узнав о котором, мать могла прийти в ужас, граф повел себя возмутительно, собираясь на ужин, Тэлия все же чувствовала себя несколько взволнованной.
Со времени переезда в Лондон Тэлия, привыкла играть свою роль, не допускавшую и мысли о какой-то светской жизни.
Она разделяла точку зрения матери, считавшей, что им не стоит встречаться со старыми друзьями, дабы не только избежать расспросов об исчезновении сэра Дензила, но и не напрашиваться на сочувствие и сожаление.
— Когда вернется папа, — часто говорила леди Кавершем, — мы первым делом поедем за город и будем там жить в тишине и покое, пока не улягутся слухи. А потом уже вернемся к прежней жизни.
— А на что мы будем жить? — спрашивала Тэлия.
— «Быть может, отец привезет с собою денег, — неуверенно отвечала леди Кавершем.
Тэлия в этом не была уверена, зная способности своего отца тратить деньги, а отнюдь не накапливать их.
Но еще больше расстраивать свою мать ей не хотелось, и она просто отвечала:
— Я уверена, папа обязательно сумеет все привести в порядок… и финансовые дела тоже…
Леди Кавершем была так заинтригована книгой, что уделила доставленному ей на подносе ужину больше внимания, чем обычно.
— Ты хорошо поела сегодня, мама, — довольно сказала Тэлия. — Думаю, ты не забудешь поблагодарить Анну за это ее новое блюдо из курицы!
— Так это была курица? — рассеянно переспросила леди Кавершем и быстро сказала:
— Конечно же, я поблагодарю ее. Милая Анна так старается потакать моему аппетиту. Мне даже стыдно за то, что я не испытываю голода.
— Быть может, книга принесет нам денег, — сказала Тэлия. — Тогда мы сможем позволить себе более изысканную пищу. Скажем, как любили римляне — павлиньи язычки.
Леди Кавершем вскрикнула от ужаса:
— Да они просто дикари!
— Я шучу, мама, — улыбнулась Тэлия. — Тебе сегодня намного лучше, но я все же хочу, чтобы ты постаралась поспать, а не читать мою книгу, что, как я погляжу, тебе не терпится сделать.
— Мне доставило бы больше удовольствия почитать ее с тобою вместе.
— Это будет завтра, — пообещала Тэлия. — Но сейчас я хотела бы уложить тебя спать. А потом прочла бы тебе не» сколько отрывков, которые могут тебя развеселить.
К тому времени, как леди Кавершем лежала, ? постели, улыбаясь услышанным фразам из книги, было уже начало десятого.
Пожелав маме спокойной ночи, Тэлия вошла к себе в спальню. Она подумала, что если его светлость ожидает ее появления в вечернем платье, ему придется разочароваться.
У нее не было ни одного.
Ей было пятнадцать, когда ее отец покинул Англию, и с тех пор единственным новым платьем у нее было то, что они сшили вместе с Анной.
Помимо того, у Тэлии имелось несколько простеньких, но симпатичных муслиновых платьев, купленных здесь же, на рынке, а также лент — не дорогих атласных, что во время войны контрабандой доставлялись из Франции, зато вполне приятных расцветок, хотя и из легко мнущегося материала.
Тэлия умылась и переоделась в самое легкое из своих платьев, просто потому, что остальные уже почти превратились в лохмотья.
Оно было сшито из узорчатого муслина, с двумя рядами оборок по низу юбки и одним — на воротнике, что делало ее сильно моложе.
— Если он хочет увидеть Что-нибудь поизысканнее, — сказала она своему отражению, — пускай приглашает на ужин леди Аделаиду.
И тут же она призналась себе, что слишком много думает, будто бы граф пригласил ее на ужин просто как женщину.
Казалось, тут должна была быть совсем иная причина, и Тэлия снова с неприятным волнением задалась этим вопросом.
Закончив причесываться, она заметила, что было уже двадцать минут десятого, и граф наверняка ждал ее.
«Пусть подождет!»— со злостью подумала Тэлия, но тут же испугалась того, что граф мог осуществить свою угрозу и громко постучать в дверь, разбудив ее мать.
Как и большинство болеющих людей, леди Кавершем засыпала, едва дойдя до постели, но лишь затем, чтобы через два или три часа заново проснуться и подолгу ворочаться без сна.
Разбудить ее еще раньше было бы жестоко, и после очередной такой бессонной ночи ей стало бы гораздо хуже.
«Я должна выйти к нему», — подумала она.
Она вынула из шкафа длинный плащ, который носила ее мать в те дни, когда чаще выходила из дому.
Бархатный плащ был темно-синего цвета и когда-то был оторочен собольим мехом, но его Тэлии пришлось продать, чтобы обеспечить им какую-то пищу.
Он был весьма простого покроя и, спадая с ее плеч, составлял оригинальный контраст с волосами девушки, словно она стояла за цветным стеклом.
Сама Тэлия чувствовала себя почти что раздетой, однако, если графу стыдно находиться в ее Обществе, она ничем не может ему помочь.
На цыпочках она спустилась по лестнице и вошла в кухню.
Взглянув на нее, Анна помрачнела.
— Должно быть, мир катится в пропасть! — проворчала она. — Он не может требовать, чтобы вы одна отправлялись куда-то с ним! И вы знаете это!
— Я знаю, Анна, — ответила Тэлия. — Но что еще я могу сделать? Я не могу допустить, чтобы мама расстроилась из-за него.
— Надо было настоять, чтобы я пошла с вами!
Тэлия представила себе, как бы развеселился граф, услышав подобное требование, но вслух произнесла:
— Я бы тоже была не против, но вдруг мама проснется ночью и обнаружит, что больше в доме никого нет?
— Я лишь могу надеяться, что вы не дадите себя в обиду такому мужчине, как его светлость, — мрачно сказала Анна, — но, увы, сомневаюсь.
Тэлия тоже не была в себе уверена, но и отыскать альтернативу оказывалось невозможным.
Неожиданно Анна издала тихое восклицание.
— Что такое? — спросила Тэлия.
— У меня идея! Идея, мисс Тэлия! Подождите тут!
И выйдя из кухни, Анна поспешила вниз по ступеням, ведущим в подвал.
Тэлия смотрела ей вслед с недоумением.
В подвале не было ничего, кроме сундуков, привезенных ими из провинции, часть из которых принадлежала ее отцу, и в них находились его вещи.
В маленьком доме не оставалось лишнего места для хранения вещей, и поэтому Анна лишь время от времени открывала сундуки и проверяла, не повреждено ли их содержимое сыростью и молью.
Тэлия стояла в ожидании, зная, что граф также ждет ее снаружи, с каждой секундой теряя терпение.
Анна вышла из подвала и принялась тяжело взбираться по ступеням лестницы.