Барбара Картленд - Вор и любовь
Он отпустил ее плечи и взял обе ее руки в свои. В его движениях появилась неожиданная мягкость, что удивило ее.
– Послушайте, Элоэ, – сказал он, и голос его был уже спокойным, не резким и требовательным, а мягким и нежным. – Слушайте меня внимательно! Если брошь пропала, то не по моей вине. Я ничего не украл – вы слышите меня? – в тот вечер, когда вы меня там застали.
Она подняла на него свои глаза.
– Вы уверены?
– Абсолютно уверен. Могу поклясться.
Она пытливо вгляделась в его лицо: его глаза казались совершенно искренними, уголки губ не кривились в легкой усмешке, выражение лица было серьезным.
– Но она исчезла, – сказала Элоэ.
– Как я уже сказал, если ее и украли, то это сделал не я. Клянусь вам, на чем угодно. Что для вас является святым? На вашей собственной голове, если хотите, клянусь, что, когда я покинул комнату в тот вечер, когда вы позволили мне уйти, я ничего с собой не унес, кроме памяти о человеке, который был добрым, благородным и милосердным.
Она опустила глаза под его взглядом, а ее пальцы задрожали у него в руках.
– Я верила в вас, – произнесла она тихим голосом. – До тех пор… пока брошь не исчезла, после чего я возненавидела вас.
– А теперь? – спросил он.
Она вновь подняла на него глаза.
– Я хочу верить вам… Хочу, но это трудно.
– Я ничего не могу вам предложить, кроме моего слова.
Она опять изучающе посмотрела ему в лицо, в ее глазах застыл вопрос, губы слегка дрожали.
– Вы не можете вот так смотреть и лгать одновременно? – сказала она. – Или можете?
– Вы мне поверите, если я скажу, что я не мог лгать вам? Кому-нибудь еще, но не вам.
– Это правда?
– Чистая правда. Скажите, что вы верите мне, скажите, что вы будете доверять мне, как вы доверяли мне прежде.
Казалось, его глаза смотрели в самую глубь ее сердца.
Она пыталась противостоять ему, пыталась думать логически и ясно, но знала, что это невозможно. Она ощущала только теплоту его сильных рук, его близость и его глаза.
Остальной мир исчез.
– Я верю… вам, – прошептала, однако, она.
Глава 4
Элоэ вдруг осознала, что Дикс все еще держит ее руки. От быстро нарастающего чувства смущения она еле заметно, но вместе с тем нервно вздрогнула, и ее руки тут же были отпущены.
Он достал портсигар из кармана.
– Можно мне закурить? – спросил он.
– Конечно.
Она машинально кивнула головой, не обращая внимания на то, что портсигар у него вроде бы золотой, а зажигалка явно из дорогих.
– А вы что здесь делаете? – спросила она и почувствовала, что ей никак не удается говорить с ним безразличным или легкомысленным тоном, как того хотелось.
Он взглянул на нее. Элоэ отметила, что, прежде чем ответить, он подумал.
– Я, как вы видите, веду машину на юг, а точнее, в Бейонн.
Элоэ оглянулась назад, чтобы взглянуть на большой красный «мерседес», хромированный корпус которого поблескивал на солнце.
– Красивая машина. А они… Они… Вас наняли водить ее?
На его лице появилось странное выражение, когда он полушутя-полусерьезно произнес:
– Это вы вежливо интересуетесь, не украл ли я ее?
– Нет, нет, конечно, нет, – запротестовала Элоэ. Однако щеки ее покраснели, а в голосе просквозили фальшивые нотки, чего она не смогла скрыть.
– Я бы больше хотел услышать то, что вы думаете.
– Вы ведь не украли ее, нет? Скажите мне правду, пожалуйста, скажите мне правду. Я хочу доверять вам, – жалобно произнесла Элоэ, как будто это она должна защищаться, а не он. В ее голосе слышалось почти рыдание, и он заметно смягчился.
– Зачем вам волноваться за меня? Я того не стою. Но, чтобы успокоить вас, я еще раз заверяю, что я не украл эту машину.
– И вы устроились на работу? – настаивала на своем Элоэ.
Опять ей показалось, что он слегка заколебался, прежде чем ответить.
– Да, в каком-то роде, – наконец признался он.
– Не сочтите меня дерзкой за то, что я задаю вам все эти вопросы, но я думаю, если… Я искренне считаю, что… я чувствую своего рода ответственность за вас.
– Потому что дали мне уйти? – поинтересовался он с неожиданной улыбкой. – Но вы не представляете, что на себя берете. Любому, кто принимает на себя ответственность за меня, грозит шанс испытать разочарование, сожаление и – могу ли я быть столь самонадеянным, если добавлю – несчастье.
– Но почему? – удивилась Элоэ.
– Потому что, как вы уже знаете, я ни на что негодный. Как говорят, в семье не без урода. Я тот, кто предпочитает катиться к дьяволу своим путем.
– И все же, вам не может нравиться такая жизнь. Она не делает вас счастливым.
– Откуда вам знать?
– Потому что вы не выглядите счастливым, по крайней мере, я этого не заметила за все время, что общаюсь с вами.
– А вы, такая добродетельная, счастливы?
– Да, ужасно счастлива.
Ее мысли избегали воспоминания о тех ночах, когда она волновалась за него, когда она испытывала одновременно и гнев и разочарование из-за пропажи броши Лью.
– И все же, ваша добродетель, кажется, позволяет вам попадать в неприятные, если не несчастливые, ситуации.
Она покраснела, затем импульсивно сказала:
– Я не поблагодарила вас за то, что вы меня спасли. Я была напугана, страшно напугана.
– Если бы я не увидел вас… Забудьте об этом. Нет ничего хорошего в том, чтобы думать о таких вещах. Будьте более осторожной в следующий раз. Нельзя доверять каждому так, как вы доверились мне.
– Но это совсем другое дело, – улыбнулась Элоэ. – То, что случилось сегодня утром, было так неожиданно. Я… я никогда не думала, что… что-нибудь подобное может произойти со мной.
– Как вы причесываетесь?
– Причесываюсь? – изумленно переспросила она, глядя на него широко раскрытыми глазами.
– Вы что, никогда не смотритесь в зеркало? – пояснил он.
– Вы… вы имеете в виду то, что… мое лицо привлекает таких, как мистер Калверт? О, нет. Обычно нет. У меня никогда не было неприятностей подобного рода, за исключением… За исключением одного вечера.
Она вдруг вспомнила, как однажды ее преследовал мужчина в парке, но, чувствуя, что не сможет объяснить, что произошло тогда, умолкла, глядя на залитую солнечным светом длинную пустынную дорогу.
Дикс взглянул на свои наручные часы.
– Если мы тронемся сейчас и поедем без остановок, то будем в Туре около половины седьмого или в семь, – сказал он. – Я хочу найти вам комнату в приличном отеле, а затем собираюсь пригласить вас на ужин.
– Но… но, я думаю, что я должна поднажать.
– Чепуха! За сегодняшний день вы сделаете предостаточно, достигнув Тура. Кроме того, для меня было бы удовольствием пригласить вас на ужин.
