Валери Кинг - Неуловимая невеста
Если эта сцена задела или рассмешила Фитцпейна, то лишь мимолетное движение губ выдало его чувства. Но он, однако, был джентльменом и ответил:
– Вы должны меня простить, капитан Бек, но я вообще не пользуюсь маслом для волос.
– Не пользуетесь? – воскликнул тот, изумленный. – Не может быть! Клянусь, у вас не выбилась ни одна прядь!
– Я воспринимаю это как комплимент, но если вы не будете очень возражать, сэр, и позволите мне переговорить с ее светлостью с глазу на глаз, я буду вам чрезвычайно признателен. Я прибыл сюда с важным поручением.
Капитан Бек тем не менее не обратил особого внимания на его слова. Он случайно бросил взгляд в сторону и увидел свое отражение в полировке комода, чья блестящая поверхность из красного дерева показала ему, что у него растрепалась еще одна прядь. Он быстро подошел к элегантному шкафу, достал свое перо из внутреннего кармана черного сюртука и снова принялся за интимный процесс укладки своих волос.
Леди Редмир поспешила спасти мистера Фитцпейна от новой сцены.
– Не обращайте внимания на моего друга, – с улыбкой прошептала она, беря его под руку и увлекая к синему бархатному дивану. – Он еще несколько минут будет не в состоянии услышать ни слова. Присаживайтесь и расскажите мне, что произошло: мой дворецкий сообщил мне, что Карлтон не приехал с вами.
– Да, миледи, это так, – ответил Фитцпейн, усаживаясь не раньше, чем леди Редмир села напротив него в огромное, с высокой спинкой кресло.
Фитцпейн указал глазами на капитана.
– Вы уверены, что я могу говорить свободно? – прошептал он. – Дело, о котором я должен вам сообщить, весьма деликатное.
Поскольку Бек приседал все ниже, от ящика к ящику, в надежде найти наиболее отполированный участок дерева, который мог бы служить ему зеркалом, и уже почти готов был опуститься на колени, леди Редмир только пожала плечами:
– Решайте сами, мистер Фитцпейн. Неужели вы действительно думаете, что вмешательство моего дорогого капитана или его умственные способности могут хоть как-то угрожать делу, с которым вы прибыли?
Впервые с момента его появления она увидела улыбку молодого человека и почувствовала некоторое облегчение. У него было прекрасное, искреннее и открытое лицо, которое располагало к доверию. Он был высок и широкоплеч, хотя довольно худощав и несколько долговяз. Его волосы, так восхитившие Бека, были коротко подстрижены и аккуратно причесаны «а ля Брут». Она гадала, сколько же ему лет, и в результате тщательных подсчетов, ориентируясь на его первое появление в обществе, определила, что ему должно быть тридцать три. Самое красивое – глаза, решила она: ярко-голубые, миндалевидные, под прямыми бровями, опускавшимися вниз неожиданным углом лишь на самых кончиках.
Он производит впечатление умного человека, – подумала она, слегка покусывая нижнюю губу и размышляя, отчего он до сих пор не женат. Потом она вспомнила, что он был одним из многочисленных младших сыновей, оставленных без состояния. Бедняга!
Он поднял на нее свои ясные голубые глаза, глубоко вздохнул, нахмурился и озабоченно спросил:
– Вы стойкая женщина, миледи?
– Я… я не знаю, – сказала она, заикаясь, страх внезапно сжал сердце. Где Джилли? Почему Карлтон не приехал вместе с Фитцпейном? – Думаю, что я достаточно хорошо владею собой. Я никогда не поддавалась отчаянию, если вы это имеете в виду. Не намерены ли вы сообщить мне, что лорд Карлтон разрывает помолвку с моей дочерью?
Он подался вперед и положил руки на колени.
– Впервые в жизни я не на стороне своего друга, – начал он мрачно. – Но после тяжелых раздумий я пришел к выводу, что обязан сказать вам всю правду. Приготовьтесь к худшему, миледи. Дело в том, что Карлтон бежал с вашей дочерью, и уже сейчас они едут на юг, в Лондон.
Леди Редмир смотрела на него, не мигая. Она слышала его. Конечно, слышала. Но его речь с трудом доходила до ее сознания. Карлтон. Бежал. Джилли.
– Я не понимаю, – ответила она, наконец, покачивая в оцепенении головой. – Зачем… зачем Карлтону бежать с Джилли, когда, будь они сейчас здесь, преподобный мистер Эйсгард соединил бы их в браке? То, что вы говорите, совершенно бессмысленно, мистер Фитцпейн.
– Какова цель их поездки в Лондон, я не могу сказать, но Карлтон намерен уехать с ней в Париж так, чтобы никто не знал об этом, и вовсе не для заключения брака. По его просьбе я должен был сказать вам, что он увез мисс Редмир в Гретна Грин. Я даже не сразу смог понять, в какой дьявольский переплет мы все попали.
Леди Редмир крепко зажмурила глаза, прижав ладони к вискам.
– У меня голова идет кругом, – ответила она. – Сначала я думала, что вы пришли сообщить о желании Карлтона избавиться от Джулиан. Теперь же вы намекаете на такие ужасные вещи, каких я и представить себе не могла. Вы хотите сказать, что он намерен обидеть мою милую Джилли, учинить безобразнейший скандал, который навсегда уничтожит ее в глазах общества? Но почему? В чем она провинилась, что я сделала ему дурного, чтобы пробудить такой гнев? Может быть, лорд Редмир нанес ему какое-то оскорбление? Мистер Фитцпейн, вы, должно быть, шутите, а если так, то должна сказать вам, что это слишком жестокая шутка! – Слезы текли по ее щекам, но она их не замечала.
Он вскочил с дивана и придвинул стоявшее рядом кресло ближе к ней. Достав из кармана сюртука платок, он бережно вложил его ей в руку.
– Мне очень жаль, – сказал он тихим, спокойным голосом. – Я должен был остановить его, но они исчезли раньше, чем я успел осознать всю опасность преступления, которое он собирается совершить. Я должен был предупредить вас о его намерениях. Сможете ли вы когда-нибудь простить мне, что я не попытался помешать ему?
Леди Редмир отчаянно пыталась сдержать рыдания, разрывавшие ей грудь. Слезы бежали по ее лицу, и вдобавок ко всему самым неприличным образом потекло из носа.
– Мне необходимо взять себя в руки, – прошептала она. – Я не должна плакать. У меня такое ощущение, что я схожу с ума!
– Что еще могла бы чувствовать на вашем месте любая мать? – он взял ее руку в свои и успокаивающе погладил. – Не думайте, что я собираюсь оставить вас наедине с вашим горем. Только скажите, что я должен делать, и я буду вам послушным слугой.
Ей нужно было высморкаться, что она и сделала довольно звучно, непроизвольно отметив, что это изрядное нарушение приличий – сморкаться в присутствии джентльмена, который только что сообщил ей, что ее дочь сбежала.
Сбежала!
– Что за чудовище этот Карлтон? – воскликнула леди Редмир. – В последнее время до меня стали доходить слухи о его распутном поведении с отвратительными подробностями. Я всегда считала, что подобные сведения исходят от сплетников и недоброжелателей. Теперь я уже не знаю, чему верить. Но никогда, даже в самом страшном сне, я не могла представить, что он оторвет Джилли от семейного круга и уничтожит ее в глазах всего общества!
