Элизабет Тернер - Магия южной ночи
Ровно в час дня лакированный фаэтон с запряженными в него лоснящимися лошадьми был подан к главному входу. Этьен ни па йоту не отступил от образа процветающего плантатора, явившись в темно-сером двубортном пиджаке, полосатом жилете и сизых бриджах. Кристина как раз заканчивала легкий ленч.
– Готова, дорогая?
Она кивнула и, опершись о поданную руку, последовала к экипажу. Этьен помог ей взобраться, а сам оседлал великолепного белого жеребца, Кучер в ливрее слегка хлопнул поводьями, и фаэтон покатил по дорожке мимо каменных порталов, отмечающих въезд на территорию усадьбы. Конь Этьена послушно потрусил рядом.
Прикрывшись зонтиком от солнца, Кристина откинулась на подушки и просто наслаждалась своей первой прогулкой. Экипаж катил по лесу среди тропических деревьев, их однообразие время от времени нарушалось яркими брызгами цветущих кустарников. Постепенно лес поредел, уступив место зеленой равнине, простирающейся так далеко, как только могли видеть глаза. Длинные стебли медленно и грациозно покачивались на ветру.
– Сахарный тростник, – с гордостью провозгласил Этьен, широко взмахнув рукой.
– Я предполагала, что плантация огромна, но на такой простор моего воображения не хватило, – по достоинству оценила увиденное Кристина.
Услышав в ее голосе одобрение, Этьен продолжал более эмоционально:
– Климат здесь просто идеальный. На острове может расти почти все. Среди колоний он считается одним из лучших сельскохозяйственных регионов. И конечно, самым процветающим.
– Вы выращиваете только сахарный тростник?
– Мои два основных экспортных товара – тростник и кофе, – пояснил Этьен. – Если, что маловероятно, один не уродится, то в плане прибыли я могу рассчитывать на второй.
– Мудрое решение.
Кучер направил экипаж на узкую, с выступающими корнями дорожку. Кристина заметила среди тростника обнаженных по пояс рабов. Их движения в обжигающем мареве были медленными, словно сонными. Солнце отражалось от широких стальных лезвий, которыми они размахивали из стороны в сторону, и глухой звук ударов был таким же постоянно равномерным, как стук сердца.
– Эти ножи... – неуверенно проговорила Кристина.
– Мачете, – поправил ее Этьен. – Они называются мачете.
Вспомнив свою встречу с влюбленными, которую она прервала своим появлением в день прибытия, девушка ощутила укол страха.
– Точно такой же нож был у мужчины возле водопада, – сказала она, облизнув внезапно пересохшие губы.
Этьен небрежно дернул плечом.
– Мачете – самое обычное орудие на плантации сахарного тростника. Я требую, чтобы все мои работники умели им действовать.
Кристина сдержала дрожь.
– Они могут превратиться в грозное оружие.
– Не волнуйся, моя крошка. Черные слишком туго соображают, чтобы отличить оружие от инструмента.
Несмотря на беспечность мужа, Кристина не могла выбросить этого из головы. Черные, может быть, и необразованны, но она сомневалась в том, что они все поголовно глупы.
– Я собираюсь еще расчистить земли на некотором расстоянии отсюда. Через неделю или две я пошлю Александера, чтобы он осмотрел там все и доложил мне. И тогда придется поставить кого-нибудь другого надзирать за порядком. Я тут приглядел нескольких черных, которые могут подойти, но прежде чем принять решение, я должен узнать, насколько хорошо они умеют выполнять приказы.
Дорога пошла в гору. Кристина не сразу заметила небольшое понижение температуры. Деревья с темными, блестящими листьями ройными рядами росли по обе стороны дороги. Женщины рвали с них плоды и высыпали в огромные плетеные корзины, которые стояли через равные промежутки. Когда корзины заполнялись до отказа, мужчины взваливали их на спины и уносили.
– Кофе с Бель-Терр – лучший на всем острове, – хвастливо произнес Этьен.
– Он превосходен, месье, – подтвердила Кристина, – я никогда не пробовала лучшего.
– Плоды должны собираться вручную, потом они тщательно сортируются. После того как зерна высохнут на солнце, их опять перебирают, откладывая только самые крупные и самые качественные.
– Как интересно.
«И как похоже на Этьена, – подумала она, – который всегда требует только самое лучшее».
– Давай пройдемся туда, где идет сортировка – Он слез с коня, бросил поводья кучеру, потом помог Кристине выбраться из экипажа. – Ничто так не подстегивает работников, как неожиданная проверка.
Как только ее ноги коснулись земли, она тут же отошла от Этьена, избегая прикосновения его руки. Разгладив складки на платье, Кристина переложила зонтик в другую руку, чтобы не опираться на его локоть, и пошла рядом.
– Что происходит с зернами после того, как они пройдут сортировку?
– Их ссыпают в джутовые мешки, взвешивают и отправляют в порт для погрузки на корабли.
Этьен провел ее вдоль ряда деревьев, потом они свернули к открытому пространству, где кофейные зерна были разложены на огромных кусках холста и оставлены для просушки на солнце. Невдалеке несколько мужчин, еще не заметивших их присутствия, методично взвешивали зерна на весах.
Сердце Кристины как-то странно трепыхнулось, когда, выглянув из-под зонтика, она заметила Рида. Он стоял в отдалении, небрежно держа кожаную плеть, и, наклонив голову, внимательно следил за тем, как делаются записи в гроссбух.
Полуденная жара заставила его снять рубашку и завязать ее вокруг талии. Девушка не могла не восхититься его широкими плечами, хорошо развитой мускулатурой, покрытой темно-золотистым загаром кожей. Потом он повернулся, и она впервые увидела его спину. Ее глаза расширились от ужаса – спину Рида покрывала сеть шрамов, как у рабов, которых наказывали плетью.
Этьен проследил за ее взглядом.
– Что-то не так, дорогая? – заботливо прошептал он, в тоже время не скрывая понимающей усмешки.
– Вы хотите, чтобы я сделал это сейчас, господин? – спросил Рида какой-то юноша.
Прежде чем надсмотрщик успел ответить, разозленный Этьен подошел к ним.
– Джуно, мне не верить своим ушам, или ты действительно обсуждаешь то, что было приказано?
Все, как один, повернулись к Этьену. На лицах застыло ощущение опасности. Хотя Этьен не повысил голоса, они, казалось, уже знали, что этот тихий тон предвещает беду гораздо вернее, чем крик.
– Месье Делакруа. – Рид наклонил голову в приветствии, скрывая выражение лица. Взгляд его серых глаз скользнул по Кристине, прежде чем вернуться к Этьену. – Чем вызван столь неожиданный визит?
– Ты знаешь, что я не потерплю дерзости от рабов. – Голос Этьена прозвучал холодно, отрывисто, безжизненно.
– Я уверен, что Джуно не хотел выразить неуважения.
