Ширли Басби - Ширли Басби - Страсть ей к лицу
Привязав коня на выезде из парка, Ашер проскользнул сквозь тьму, побежал к конюшням и прижался к стене здания, как раз в тот момент, когда всадник добрался до места. Остановив коня, он спрыгнул на землю. Нет, это не Джулиана!
На душе сразу стало легче. Судя по росту и нескладной фигуре, это был мужчина. Когда он проходил мимо, Ашеру показалось, что незнакомец довольно молод. Но кто он? И зачем здесь?
Мужчина открыл широкие двойные двери конюшни и исчез внутри, Ашер секунду подождал, оглядывая окрестности и внимательно прислушиваясь. Не почувствовав опасности, он подошел к дверям и проверил, увидит ли что-то, если их приоткрыть. Обнаружив, что ничего не получается, он прижался ухом к дверям. Изнутри доносился только лошадиный топот. Да и вряд ли удастся что-то подглядеть — на конюшне царил непроглядный мрак, А открыть двери нельзя, его сразу заметят.
Ашер перешел в противоположный угол и исчез в тени. Что теперь делать? Отсюда виден вход, но и только. Прижавшись головой к стене, он вспоминал, что знает о конюшнях Ормсби. Не часто, но бывало так, что он либо с отчимом, либо с бабушкой гостил в Ормсби-Плейс, и маркиз не раз показывал ему своих чистокровных лошадей, на которых был большой спрос.
Ашер попытался вспомнить план здания. По центру шел широкий проход, со стойлами по бокам. Кладовая для корма, шорная, контора, и если он не ошибался, в самом конце — просторное помещение, где спал старший конюх.
Поскольку незнакомец не появлялся и вряд ли внутри есть кто-то еще... Значит, незнакомец приехал повидаться с тем, кто спал на другом конце конюшни.
Ашер замер, уловив приглушенный шум от падения чего-то тяжелого и испуганное фырканье лошадей. Кто-то громко выругался, и секунду спустя в окне дальней комнаты загорелся огонек. Последовали новые ругательства: спорили двое мужчин, и, судя по всему, у каждого были поводы для недовольства.
В последний раз оглядев двери, Ашер скользнул за угол и быстро добрался до заветного окна. Правда, пришлось пригнуться, проходя мимо ряда остальных окон, зато удалось подкрасться совсем близко.
Ночь стояла теплая, Окно было открыто, и голоса были отчетливо слышны.
— Какого черта ты тут делаешь в такое время? — прорычал один из мужчин.
—Ты сказал, что если я увижу в Керквуде что-то странное, чтобы немедленно дал тебе знать. Ты говорил, за это заплатят, — ответил второй.
Ашер не узнал ни тот ни другой голос.
Первый снова выругался:
— Дьявол тебя забери! Я же не знал, что ты заявишься в три часа ночи! И не думай, что я стану, платить за бред, который ты несешь!
Второй мужчина что-то промямлил, а потом стал докладывать о необычном поведении старшей дочери Керквуда.
— А ты не проследил, куда она ездила? — взвился первый. — Не узнал, с кем встречалась?
Должно быть, его собеседник покачал головой, потому что первый мужчина разразился градом ругательств.
— Говорю тебе, я пытался! — протестовал второй. — Но слишком поздно увидел, что она уезжает. Она нервничала и все время оглядывалась. Ясно как день, она не хотела, чтобы кто-то ее увидел. В жизни не подумал бы, что респектабельная леди вроде миссис Грили удерет из дома, как простая потаскушка! К тому времени как я сообразил, что делать, и оседлал лошадь, она уже исчезла.
— И долго ее не было? Или хочешь сказать, что продрых все это время и не знаешь, когда она вернулась?
— Нет, я не спал. Не такой я дурак, как ты воображаешь! — вознегодовал второй. — Не знаю точно, сколько ее не было. Но думаю, час-другой, не больше. Как только она вернулась и поставила лошадь в стойло, я дождался, пока она уйдет, и сразу отправился сюда.
Первый собеседник ответил не сразу. Ашер предположил, что он обдумывает полученные сведения.
— Ты велел мне сообщить, как только я увижу что-то необычное. Разве не это тебя интересует? — спросил наконец второй.
Человек Ормсби пробормотал что-то неразборчивое. Послышался стук открываемого ящичка стола и звон монет.
— Ад и проклятие! — возмутился доносчик. — И это все, что я получу за свои труды?!
— Пока что да. Ты всего лишь поведал, что миссис Грили куда-то ездила ночью. По-твоему, это многого стоит?
Доносчик снова запротестовал, но человек Ормсби сухо заметил:
— Я заплатил тебе больше, чем стоит вся эта чушь, и не будь ты моим братом, и этого бы не дал. А теперь возвращайся в Керквуд, пока тебя не хватились.
—Ты всегда был скупердяем, — пожаловался доносчик.
В ответ раздался жесткий смех.
— А ты всегда был дураком! Иногда я думаю , что мать переспала с кем-то только ради того, чтобы посадить мне на шею такого болвана!
— Ну раз ты не считаешь, что я на что-то годен, больше не проси ни о каких одолжениях! — разозлился доносчик.
— Сколько раз говорено: принеси что-то полезное и получишь деньги. Если бы ты проследил за ней и знал, где она была... вот это чего-то бы стоило.
Они поговорили еще немного, и доносчик под конец успокоился.
Ашер не уходил, решив попытаться опознать человека из Керквуда. Хотел было заглянуть в окно, но отказался от этой мысли. А вдруг его заметят?
Он утешил себя мыслью о том, что мужчины — братья, а выяснить, кто из конюхов Керквуда имеет брата, служащего у Ормсби, не составит труда.
Вскоре братья расстались.
— Только не зевай и будь начеку, — напутствовал старший.
Младший, что-то бормоча, вышел из конюшни, и свеча почти сразу же погасла! Ашер остался на месте, а услышав звуки, свидетельствующие о том, что старший брат укладывается в постель, бесшумно направился к главному входу. Дверь хлопнула, младший братец вышел, вскочил на коня и отправился домой. Дождавшись, пока топот копыт затихнет вдали, Ашер направился к своему коню.
На обратном пути он задумчиво покачал головой. Сегодняшняя ночь была интересной. При других обстоятельствах решимость Ормсби жениться на Талии позабавила бы его, но шантаж придавал всей ситуации совершенно новый аспект. Что же, он украл бы письма ради чистого азарта и желания насолить Ормсби. Однако спасение Талии добавляло всей истории оттенок благородства. Если Джулиана не ошибается, Талия влюблена в Касуэлла, а что может быть благороднее, чем помощь влюбленным?
Да, и тут замешана Джулиана...
Иисусе! Сегодня он набросился на нее, как голодный волк на ягненка, и едва не овладел ею прямо на обшарпанном столе в чертовой лачуге!
Даже сейчас, через несколько часов после случившегося, Ашера поражала и возмущала собственная реакция на эту женщину. А ведь она была почти сестрой! Он же был готов взять ее словно шлюху из портового кабака!
Они росли вместе. Вспоминая дни беззаботного детства, Ашер качал головой. Сколько раз Джулиана ябедничала взрослым на него и братьев, и у него руки чесались надрать ей уши. В те годы он смотрел на неё как на одну из самых несносных особ женского пола, которых имел несчастье знать. Но втайне он питал к ней симпатию и нечто вроде братской любви.
