Бренда Джойс - Чудо
Лиза покраснела:
— Я не смогу.
— Сможешь, — сказал Роберт. — Сможешь, и на этот раз, моя красавица, я уверен, ты приручишь этого дикого зверя.
Лиза испугалась. Она знала, что из нее никудышная соблазнительница, но что же делать? Она никогда не была так несчастна. Нельзя жить рядом с мужем, будучи отвергнутой им. Нужно как-то привлечь внимание Джулиана.
Кто-то вошел в зал. Лиза подняла голову. Эдит Таррингтон стояла на пороге. Она, нахмурившись, смотрела на них. В своем костюме для верховой езды Эдит была потрясающе красива.
Роберт не поздоровался с гостьей, но Лиза, радостно улыбаясь, направилась к ней. Она однажды слышала, как служанки сплетничали о ее неразделенной любви к маркизу. Очевидно, она утешала Джулиана после смерти Мелани, когда ей самой было только пятнадцать лет.
— Здравствуйте, Эдит. Как мило с вашей стороны заглянуть к нам! Эдит кивнула ей.
— Вы занялись хорошим делом, Лиза, давно надо было все здесь обновить, — сказала она, оглядывая комнату.
Наконец она обратилась к Роберту:
— Здравствуй, Роберт.
Тот криво усмехнулся.
— Боюсь, Эдит, что Джулиан уже ускакал. Ты опоздала, — сказал он вместо приветствия. Его серые глаза зло сверкнули.
Эдит вертела в руках хлыст.
— Я… я слышала, что в замке делают ремонт, и мне было любопытно взглянуть, — сказала она, но выражение ее лица говорило о том, что она лжет и делает это не слишком умело.
Роберт фыркнул. Хотя Лиза грустила еще больше, чем раньше, она любезно предложила:
— Буду рада показать вам все, Эдит.
Но Роберт решительно встал между ними:
— Разве тебе не нужно пойти на кухню, Лиза? Я хочу прогуляться. Почему бы мне не проводить тебя обратно в Таррингтон-Холл, Эдит?
Эдит побледнела. Роберт крепко сжал ее локоть.
— Идем.
Не дожидаясь ответа, он начал выпроваживать ее из комнаты. Когда они ушли, Лиза поблагодарила провидение за Роберта, настоящего друга и союзника.
— Ты делаешь мне больно! — Эдит вырвала руку. Они стояли возле конюшен. Лошадь Эдит была привязана рядом.
— Извини, — процедил Роберт.
Губы Эдит дрожали, а глаза сверкали.
— Грубиян. Не знаю, почему дамы находят тебя привлекательным. Вести себя совершенно не умеешь.
Роберт сощурился:
— Мне нет дела до того, что ты думаешь обо мне, Эдит.
— Ты это ясно даешь понять. — И она отвернулась.
Он резко повернул ее к себе.
— Но мне надоело, что ты преследуешь моего брата, — прошипел Роберт.
Эдит обомлела. И в ту же секунду ее рука взметнулась вверх. Несмотря на мягкую лайку, пощечина получилась громкой. Они в оцепенении смотрели друг на друга. Эдит сделала шаг назад и прошептала:
— Извини, я…
Но он не дал ей договорить. Выругавшись, Роберт схватил ее за плечи, притянул к себе и прижался к ее губам. Эдит была так потрясена, что не могла пошевелиться.
Раздвинув языком ее губы, он проник в ее рот и, прерывисто дыша, стал целовать грубо и требовательно.
— Может быть, теперь ты перестанешь бегать за моим братом, — усмехнулся он, отпуская ее.
Эдит смотрела на него, кончиками пальцев дотрагиваясь до своих припухших губ.
— Я не бегаю за Джулианом. — Ее голос дрогнул. Гнев Роберта поутих, когда он увидел слезы в ее глазах.
— Эдит, — пробормотал он, — прости меня.
Она повернулась и бросилась к своей лошади. Роберт не шелохнулся. Эдит вскочила в седло и галопом умчалась из замка. Он чертыхнулся.
Вечерело, когда Джулиан вернулся в Кастл-Клер. Оранжево-красное солнце опускалось за зубчатую крышу центральной башни, позади которой блестел темно-синий залив. Сен-Клер въехал во двор. Что-то было не так. Тревога закралась в его сердце.
Через несколько минут он вошел в дом. Холл был пуст и безмолвен. Он угрюмо огляделся по сторонам. Старинный стол был отполирован до блеска, паркетные полы натерты, в них отражалось пламя. Даже стоявшая в углу кольчуга была начищена. По углам уже не висела паутина. Джулиан прошел через холл в ту часть замка, строительство которой началось в шестнадцатом веке и закончилось в начале семнадцатого. Приблизившись к бальному залу, он замедлил шаги. Сен-Клер остановился на пороге, открыв рот от удивления. Господи, зал стал таким, как во времена его детства! Тогда еще отец не запутался в долгах, и у семьи еще были деньги на поддержание замка в порядке. Сердце Джулиана дрогнуло, когда перед его мысленным взором возник образ Лизы, его маленькой жены, которую он отвергал — и так сильно желал. Он уставился на свое отражение в венецианском зеркале над маленьким чиппендейловскимnote 1 столиком на противоположной стороне комнаты и увидел себя в поношенных сапогах и старом костюме для верховой езды посреди роскошного зала. Над его головой висела люстра, сверкая хрустальными подвесками. Каким одиноким и несчастным он показался себе! Его лицо напоминало сейчас скорбную маску.
— Джулиан!
Сен-Клер обернулся и увидел Лизу. Он кивнул. Как она прекрасна! Его жена. Его милая женушка.
— Я… видела, как ты въехал, — проговорила она.
Значит, она следила за ним. Его сердце заныло. Он сжал кулаки, чтобы не схватить ее и не задушить в объятиях, не зацеловать ее.
— Тебе нравится?
— Все замечательно. — Он заставлял себя говорить спокойно.
Лиза ловила его взгляд, но Джулиан, уставившись в пол, прошел мимо нее. Или так, или поддаться искушению.
Лиза снова и снова спрашивала себя: что такого она сделала? Почему Джулиан разозлился? Почему ему не нравятся ее старания? Неужели она чем-то обидела его? Бедняжка прижала руку к сердцу: оно так болело. Как она могла любить его, мучиться из-за него, стремиться к нему, когда он избегал ее, не обращал на нее внимания?! Она подошла к венецианскому зеркалу, чтобы взглянуть на себя. Пеньюар, который ей дал Роберт, был из белого шелка, отделан белым кружевом, и через тонкую ткань просвечивало ее тело.
«Он не сможет устоять перед твоей красотой», — сказал ей Роберт. И что ей терять? Она так любила его… Была в таком отчаянии, что обрадовалась бы короткому разговору, мимолетному прикосновению. Собрав все свое мужество, Лиза подошла к двери.
Ужин давно кончился. Весь дом спал. Но не Джулиан. Роберт заверил ее, что брат допоздна читает. Босиком Лиза спустилась в зал к его комнатам. Ее сердце замирало от страха, она едва дышала. Остановившись перед его дверью, она хотела постучать, но передумала. Если Джулиан увидит ее в таком виде, то ни за что не впустит. Затаив дыхание, с пылающими щеками, Лиза толкнула дверь. Та сразу открылась, и девушка проскользнула внутрь. Гостиная тонула во мраке, только в камине догорал огонь. Джулиана в комнате не было. Осмелится ли она войти в его спальню? Облизав пересохшие от волнения губы, Лиза прошла через маленький салон и оказалась в спальне. Джулиан в брюках сидел на постели. На его голой груди играли мускулы, был виден плоский живот. Лиза как зачарованная смотрела на него. Ее муж не читал. Книга открытой лежала на полу. Он, не отрываясь, смотрел на огонь. Вдруг он поднял голову и увидел ее. Его глаза широко раскрылись, и взгляд скользнул по пеньюару. Лиза словно окаменела. Джулиан, не двигаясь, продолжал смотреть на нее. Потом он встал, засунул руки в карманы. Его возбуждение невозможно было не заметить.
