Элен Бронтэ - Счастье в наследство
— Похоже, она оправилась от колик, — сказал кто-то.
— Что-то они у нее стали случаться все чаще и чаще, — заметил старик Перкинс. — овый ветеринар — совсем мальчишка и лечит ее как-то по-чудному. То ли дело мистер Эттон, при нем-то уж я был спокоен за нашу красотку.
— Аа-а, — протянул другой конюх. — Мистер Эттон знал к лошадкам подход, не то что этот плутоватый Харвис, так и норовит поскорее улизнуть, не запачкав ручек.
— Мистер Эттон был золото, а не человек, — глубокомысленно изрек Перкинс. — И дочурка его, малютка Грейси, в него пошла. Бывало, ее от лошадок и за уши не оттащишь, как и нашу мисс Кэти. Тут-то они и сдружились…
— Чудное дело, — вставил конюх помоложе. — Дочка графа и дочурка мистера Эттона — водой не разольешь, а ведь им и знаться-то не положено…
— Много ты понимаешь, кому что положено! — перебил Перкинс, возмущенно пыхая трубкой. — У мисс Грейс доброе сердце, да и вся она из себя — настоящая леди, с такой и нашей молодой хозяйке якшаться не зазорно. Уж я видел, как мисс Эттон уезжала с бала, сам домой вез, красавица — поди сыщи такую!
— Это да, это верно, — закивали его собеседники, и разговор вернулся к слабому желудку Метели.
Конюхи стояли под навесом, маркиз был скрыт от них приотворенной дверью в конюшню, и работники считали, что молодые господа давно уже направились в дом, поэтому беседовали вполне свободно. Как описать изумление Секвилля, когда он внезапно получил ответы на все свои вопросы из такого неожиданного источника?
Сначала он хотел подойти к этим людям и подробно расспросить их о мисс Эттон, но соображения деликатности тут же взяли верх над его желанием. Кто знает, не повредят ли девушке подобные расспросы?
Он постоял еще немного, но не услышал ничего для себя интересного. Метель завели обратно в конюшню, и работники разошлись по своим делам, а маркиз, так никем и не замеченный, поспешил в дом.
Когда Секвилль подошел к боковому входу, он увидел, как слуги грузят в повозку кадки с увядшими оранжерейными растениями.
«Мисс Эттон была права — бедолаги не пережили ночь на воздухе, и теперь их сожгут без всякой жалости, а в оранжерею графиня закажет новые лавры и мирты. Хорошо, что мисс Эттон не видит этого — она бы огорчилась», — маркиз улыбнулся собственным мыслям и вошел в дом.
Он едва не опоздал к обеду и чувствовал себя весьма неуютно под насмешливым взглядом леди Дримскотт. Эта женщина уже начала раздражать своими постоянными попытками спровоцировать его на какую-нибудь откровенность касательно сердечных склонностей.
— Ну, признайтесь же нам, маркиз, отчего вы до сих пор не носите обручального кольца?
Вот и сегодня вечером она завела ту же песню, пока мисс Кэтрин перебирала ноты.
— Вероятно, потому, что я до сих пор не женат.
Даже его язвительный тон не отпугнул настойчивую красавицу.
Графиня Бьюмонт попыталась отвлечь гостью, предложив составить ей и ее подругам компанию за карточным столом, но леди Дримскотт недобро сверкнула на графиню черными глазами:
— Благодарю, ваша светлость, но мне не везет в картах. Надеюсь, удача в любви компенсирует это досадное обстоятельство. Пожалуй, я лучше спою дуэтом с маркизом, если мисс Бьюмонт нам сыграет.
Подруги графини молча переглянулись. Они вполне понимали недовольство графини. Леди Лримскотт была всего лишь родственницей ближайших соседей Бьюмонтов, и ее пригласили на бал из добрых побуждений — отвлечь бедняжку от ее горя, а в итоге в доме поселилась коварная искусительница. Как намекнуть гостье, что ее присутствие в доме более нежелательно, и при этом не нарушить приличия — вот чем оказались заняты мысли графини и ее подруг в последние три дня.
Мисс Бьюмонт между тем выбрала подходящий романс и послушно уселась за инструмент, так как пела леди Дримскотт действительно превосходно, и слушать ее пение было гораздо приятнее, чем ее бесконечную болтовню.
— Разве вы не присоединитесь ко мне, милорд Секвилль? — спросила леди, увидевшая, что маркиз занял место на диване и, похоже, вовсе не собирается петь.
— Прошу простить меня, миледи, но нынче я скорее расположен быть зрителем, нежели участником, уверен, это доставит мне гораздо большее удовольствие.
Леди Дримскотт предпочла истолковать его слова как комплимент и величественной походкой направилась к роялю. Граф Уэсткот склонился над Кэти, чтобы переворачивать ей ноты, а заодно шепотом комментировать томные взгляды и трепетные движения рук, которыми исполнительница сопровождала пение в надежде произвести больший эффект.
Маркиз Секвилль развлекал себя, делая вид, что на него действуют чары обольстительницы, но постоянно был начеку, избегая возможности оказаться с ней наедине. Он прекрасно знал, что еще день-два, и ему прискучит кокетство леди Дримскотт.
Он уехал бы из Бьюмонт-холла раньше, чем этот миг наступит, но неподалеку была еще одна дама, занимающая его мысли не в пример чаще, чем пылкая вдова.
Рассеянно слушая пение, маркиз снова и снова вспоминал о разговоре на конюшне, свидетелем которого он явился. Итак, тайна мисс Эттон раскрыта — она дочь местного ветеринара, судя по всему, ныне покойного. Низкое происхождение, как уже понял маркиз, было преступлением в глазах графини Бьюмонт, но почему тогда эта леди вообще оказалась на балу? И называлась кузиной? Возможно, кто-то из семьи графини вступил в неравный брак с мистером Эттоном, и родственники предпочитали отпилить эту ветвь своего семейного древа? И только искренняя дружба двух девушек не позволяла графине отказать мисс Эттон от дома. Но где живет мисс Эттон, чем она занимается, на какие средства существует, есть ли у нее близкие люди, кроме покойного отца? И, наконец, почему его, маркиза Секвилля, интерес не растаял, как утренний туман, после того, как он узнал о ничтожном происхождении девушки?
Выходит, вопросов у лорда Уильяма возникло, кажется, еще больше, чем было до сегодняшнего вечера. Он понимал, что проще всего задать их мисс Бьюмонт, но маркиз чувствовал неловкость, проникая так бесцеремонно в чужие тайны. Оставалось только продолжать гостить в Бьюмонт-холле и надеяться на счастливый случай, который поможет ему продвинуться в разгадке секретов мисс Эттон.
Леди Дримскотт закончила второй романс, но и он, похоже, не произвел на маркиза нужного впечатления. Несколько рассерженная, хоть и не настолько, чтобы наказать провинившегося ледяным молчанием, черноволосая красавица изящно подобрала юбки и уселась рядом с маркизом Секвиллем, предоставив мисс Бьюмонт и графу развлекать себя и старшее поколение пением незатейливых пасторальных дуэтов, которые им так хорошо удавались.
