Соня Мармен - Река надежды
Александер прослушал условия контракта, определявшие его жалованье, срок службы, обмундирование, которое он получит, и перечень обязанностей, которые ему придется исполнять. Всего пару строк оставались недочитанными, когда из коридора донеслись шаги и дверь приоткрылась. Нотариус поднял голову и посмотрел на дверь, однако никто так и не вошел. Подписав контракт, он протянул перо ван дер Мееру. Потом настал черед Александера.
На этот раз из-за двери отчетливо донеслись голоса: вероятнее всего, хозяйка дома разговаривала с прислугой. Склонясь над документом, Александер с любопытством посмотрел на дверь. От неожиданности его пальцы сжали перо вдвое сильней обычного. Решив, что это галлюцинация, он моргнул. Но нет, он не мог так обознаться…
– Вы можете поставить крестик, мсье! Так поступают многие.
Стиснув зубы, Александер сделал глубокий вдох, чтобы совладать с волнением. Пальцы его дрожали, и в комнате вдруг стало нестерпимо жарко. Изабель – жена нотариуса Ларю? Теперь он понял, почему лицо этого человека показалось ему знакомым. Конечно, это он, тот самый воздыхатель, с которым они однажды столкнулись у дома на улице Сен-Жан в Квебеке! Стоило ему прийти к этому заключению, как свободная рука сама потянулась к поясу, на котором он обычно носил кинжал.
– Мсье, я умею читать и писать, – произнес он с нажимом. – Читать по-французски мне, правда, труднее, но, если это вас не затруднит, я все же предпочитаю ознакомиться с документом, который собираюсь подписать.
– Разумеется! – пробормотал Пьер Ларю. – Конечно, читайте! Вас никто не торопит. Пока моя супруга будет угощать вас чаем, я на минутку отлучусь!
Быстро прочитав текст, Александер поставил свою подпись, отложил перо и отошел к окну. Чтобы скрыть волнение, он повернулся к своим собеседникам спиной, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Встретиться с Изабель в этом доме – последнее, чего он мог ожидать и… желать.
Фаянсовые чашки мелодично звякнули, когда молодая женщина поставила на стол поднос с чайным прибором. А затем зазвучал ее мягкий голос. Знать, что Изабель замужем за другим, было уже больно, но увидеть их с мужем вместе – это было больше, чем он мог вынести. Александер мысленно попросил небеса, чтобы она сразу же ушла из комнаты.
– Добрый день, мсье ван дер Меер! Собираетесь в новую экспедицию? – послышался веселый женский голос.
– Мадам Ларю, как приятно снова вас видеть! Полагаю, это будет мое последнее путешествие. Возраст дает о себе знать!
– Глядя на вас, в это невозможно поверить! Благодарение Господу, болезни обходят вас стороной!
– Изабель, позвольте представить вам нового компаньона мсье ван дер Меера! Это мистер Джейкоб Соломон, американец из… Нью-Йорка, я не ошибся?
– Yes, New York, sir! Очарован, мадам Лару!
– Приятно познакомиться, мсье!
Александер с легкостью представил, как Изабель улыбается. Ей всегда забавно было слышать, как англичане коверкают ее имя или фамилию.
– А это… мистер Макдональд! – продолжал Пьер. – Он поступает к этим двум господам на службу.
У Александера не было выбора. Он повернулся лицом к реальности – опустил руки, вздернул подбородок и выпрямился, стараясь придать себе достойный и… равнодушный вид. Между тем сердце его стучало так, словно хотело вырваться из груди, а легкая слабость в коленях заставила схватиться за спинку стоявшего слева от него кресла.
Улыбка моментально сошла с лица молодой женщины, и она побледнела, покачнулась и отступила на шаг, натолкнувшись на стоящий позади письменный стол. Чашки звякнули на блюдцах, когда она зацепила рукой поднос.
– К вашим услугам, мадам Ларю! – И Александер порывисто поклонился.
Изабель охватила паника. Ей вдруг захотелось исчезнуть, убежать отсюда со всех ног, только бы не видеть эти синие глаза, смотревшие на нее так холодно и пронзительно!
Сдерживая слезы, она подала руку, как того требовали правила хорошего тона. Александер застыл в нерешительности на долю секунды, но эта заминка не укрылась от внимания Пьера. Соприкосновение пальцев породил в телах обоих нечто подобное электрическому разряду, который прошел по всему телу. Дрожащими губами Александер коснулся руки молодой женщины и вдохнул ее запах, а потом отпустил так быстро, словно это была не рука, а кусок раскаленного металла.
– Мистер… э-э-э… Макдональд только что подписал контракт вояжера сроком на три года! – медленно и отчетливо проговорил Пьер, делая ударение на последних трех словах.
– На три года… – пробормотала Изабель.
– Но ведь контракт – это всего лишь клочок бумаги, не так ли, мадам? – проговорил вдруг Александер, и его обращенный к молодой женщине взгляд стал настойчивым. – Я подписал его, потому что таковы требования закона. Но обещание, данное мной мистеру ван дер Мееру, стоит больше, чем один чернильный росчерк. Что вы об этом скажете?
Изабель в растерянности посмотрела на Пьера, который нахмурился и стиснул зубы, а потом на Александера.
– Я полагаю, мсье, что в некоторых случаях чернильный росчерк гарантирует наши обязательства надежнее, чем слова, по крайней мере перед лицом закона. Это единственное, что принуждает стороны соблюдать условия договора, если случится что-то… непредвиденное.
– Непредвиденное? Да, я вас понимаю.
Александер перевел взгляд на корсаж ее платья из голубого, как цветок незабудки, ситца, что выгодно оттеняло цвет волос молодой женщины, потом позволил себе полюбоваться талией, изящно подчеркнутой посредством небольшого панье[28]. Невольно его внимание обратилось к очаровательному декольте. Ткань ритмично натягивалась, и в вырезе то и дело мелькали округлости грудей… которые он ласкал столько раз! Он усилием воли заставил себя посмотреть ей в лицо, бледность которого постепенно сменилась легким румянцем, и задержался взглядом на дрожащих губах.
– Когда вы уезжаете? – нервно спросила молодая женщина.
– В первый день мая, мадам Ларю, – ответил ей Голландец, который почувствовал, что обстановка в комнате становится несколько напряженной.
– В первый день мая… Это скоро.
– Через пять дней, мадам, – уточнил Александер с любезной улыбкой.
– Три года – это долгий срок, тем более в незнакомой стране, с незнакомыми людьми…
– Уверяю вас, я сталкивался и с бо́льшими трудностями, мадам, – ответил Александер, пристально глядя в лицо Изабель, чтобы уловить малейшее отражение ее чувств.
Пьер обнял супругу за талию и притянул к себе. Изабель чуть напряглась под этой властной рукой, напомнившей ей, что она навсегда принадлежит ему, своему мужу. Вздернув подбородок, она снова посмотрела на Александера. Взгляд его был внимателен и глубок, но такого холода она в нем никогда не замечала. Эта мысль заставила Изабель содрогнуться. Пьер кашлянул, и она опустила глаза. Супруг убрал руку, взял со стола оба документа и положил их в папку. С глухим стуком папка упала обратно на столешницу.
