Барбара Картленд - Исцеляющее прикосновение
Дверь за ее спиной закрылась.
Поскольку сидевший у огня мужчина молча смотрел на Джакобу, она сделала несколько шагов в его сторону и не без робости сказала:
— Я… я приехала… Извините, если я… немного задержалась.
Мужчина медленно поднялся на ноги.
Два спаниеля, до этого лежавшие на каминном коврике перед огнем, сразу же вскочили.
Джакоба заметила, что животные смотрят на нее так же странно, как их хозяин.
— Кто вы такая и что вам надо? — резко спросил незнакомец.
Его голос звучал так враждебно, что у Джакобы перехватило дыхание. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вновь обрести голос.
— Я… я приехала… помогать графу… как было договорено.
— Договорено? О чем вы говорите? — допытывался мужчина. — И чем вы занимаетесь?
Он говорил так грубо, что Джакоба по-настоящему испугалась.
— П… по-моему… мне было бы лучше… поговорить с самим графом… У меня для него… письмо.
Она показала незнакомцу конверт, который дал ей Хэмиш Макмердок. Наступившее молчание показалось ей недобрым. Наконец он сказал:
— Дайте мне его!
— Мне… мне было сказано… отдать его… графу Килмердоку, — чуть слышно прошептала Джакоба.
— Граф Килмердок — это я!
— Но… это невозможно! — воскликнула она. — Мне сказали, что он старый… и что ему нужна компаньонка… помогать ему.
Тут ей пришла в голову пугающая мысль: а что, если граф умер и этот неприятный и невоспитанный молодой человек стал новым графом?
Он протянул руку и нетерпеливо приказал:
— Дайте его мне!
Чувствуя, что не может не подчиниться, Джакоба сделала несколько шагов вперед и протянула ему конверт. Он чуть ли не вырвал его у нее из руки.
Вскрыв конверт, он вытащил листок с письмом и, нахмурившись, пробежал его взглядом. Наблюдая за человеком, назвавшимся графом Килмердоком, Джакоба испытывала все более гнетущий страх. К тому же из-за тряски в карете и от сильного голода она с трудом держалась на ногах.
Граф прочел письмо от Хэмиша и, порвав его в клочья, швырнул в огонь. Как только он расправился с посланием, сейчас же повернулся к той, что его привезла.
— Убирайтесь! — сказал он. — Вон из моего дома, и чтобы я вас больше не видел и не слышал о вас!
Он почти кричал, и его тон испугал Джакобу даже больше, чем смысл его слов.
— Я… я н… не понимаю, — пыталась ответить она.
Граф поднял руку и указал ей на дверь.
— Убирайтесь отсюда! И если вы не сделаете это добровольно, я велю выставить вас!
В его голосе звучала такая ярость, а жест был столь угрожающим, что собаки поняли их как приказ и бросились на девушку. Один из спаниелей рычал, оскалив зубы.
Джакоба тихо вскрикнула, хотела повернуться, но оступилась и упала. В этот момент она почувствовала острую боль в лодыжке: второй спаниель укусил ее!
И Джакоба утонула в волне мрака.
Она пришла в сознание и почувствовала, что кто-то трогает ее лодыжку. Прикосновение было очень осторожным, но все равно она почувствовала боль и невольно застонала.
— Ничего страшного, — произнес незнакомый голос, — укус не глубокий.
Джакоба открыла глаза и обнаружила себя лежащей на большой кровати с балдахином. Какой-то немолодой мужчина бинтовал ей лодыжку.
Голова была тяжелая, словно ее набили свинцом, мысли вялые и неповоротливые. Она даже не сразу сообразила, что по-прежнему на ней дорожное платье. Кто-то снял с нее только чулок, потому что бинтовали обнаженную лодыжку.
— Меня… укусила… собака, — с трудом промолвила Джакоба.
— Наверное, пес решил, что у него есть для этого основания, — сухо сказал незнакомец. — Как правило, эти спаниели совершенно безобидны.
Взглянув на испуганное лицо Джакобы, он добавил:
— Вы потеряли сознание. Подозреваю, из-за того, что были измучены после такого долгого пути.
— Я… добиралась сюда… очень долго, — неуверенно пролепетала Джакоба, — но… он сказал… что я должна… сразу же… уехать.
— Его сиятельство рассказал об этом, когда вызвал меня.
— А… кто вы?
— Меня зовут Фолкнер, я — врач. Могу вас уверить: вы стали причиной настоящего переполоха в замке!
Он произнес эти слова с улыбкой, но Джакоба ответила совершенно серьезно:
— Мне… мне очень жаль… но мистер Хэмиш Макмердок… велел мне п-приехать.
И тут она вдруг закричала:
— Он… он обманул меня! Он сказал… что граф — человек… старый… почти совсем глухой и слепой… и ему… нужна компаньонка!
Доктор Фолкнер закончил накладывать повязку и осторожно опустил ногу девушки на постель.
— Боюсь, что Хэмиш, которого я знаю очень давно, решил подшутить над своим дядей!
— Вы… хотите сказать… что тот человек… который велел мне… убираться вон… это действительно граф?
Врач кивнул.
— Тогда… я должна немедленно уехать! Но, боюсь… у меня совсем нет денег…
Доктор Фолкнер нахмурился.
— Вы хотите сказать, что молодой Хэмиш отправил вас сюда, не дав денег на обратный билет?
— Он дал мне билет от Кингз-Кросс до Инверглена и… пять фунтов… на дорожные расходы. Но… мне пришлось заплатить четыре фунта мистеру Макдональду, чтобы… он привез меня сюда… от станции.
Врач усмехнулся.
— Старый Макдональд в своем репертуаре! — заметил он.
— Что же мне делать? Ради Бога, скажите… что мне делать? — жалобно спросила Джакоба.
— Сейчас вы можете делать только одно: лежать и не бередить рану, — твердо сказал доктор Фолкнер. — Я так и скажу его сиятельству, и ему просто придется смириться с вашим присутствием.
— Он рассердился… Он страшно рассердился, что я… приехала! — в смятении промолвила Джакоба.
— Я уверен, ему очень жаль, что его собаки вас укусили. Так что они заодно с Хэмишем позаботились о том, чтобы вы стали его гостьей, нравится ему это или нет!
— Я… предпочла бы… уехать! — настаивала Джакоба.
— Как ваш лечащий врач я этого позволить не могу! Тем более существует реальная опасность, что у вас начнется отек. И несколько дней нога будет болеть.
— Тогда… что же мне делать?
У Джакобы сорвался голос — к горлу подступали рыдания.
— Я… я очень проголодалась… Но раз он так… сердится… его сиятельство не даст мне… поесть.
— Но вы же должны были захватить в дорогу какие-нибудь продукты? — недоверчиво посмотрел на нее врач.
— Вчера у меня была еда… но она почти вся кончилась, когда я уезжала из Глазго. А это было сегодня в шесть утра.
Джакобе показалось, что врач совершенно изумлен ее легкомыслием.
— Предоставьте все мне, — сказал он наконец. — Единственное, что вы сейчас должны сделать, это лечь в постель. Здесь нет горничной, которая помогла бы вам раздеться, но я — ваш лечащий врач, так что вам придется принять мою помощь.
