Джоан Вулф - Риск
От Гросвенор-сквер до Гайд-парка было совсем недалеко, и когда мы въехали под сень деревьев, я радостно улыбнулась. Мне нравились оживленные улицы Лондона, но я так соскучилась по зеленым полям и лесам.
— Обычно променад светских денди начинается не раньше пяти, — сообщил лорд Уинтердейл. — Поэтому у нас еще есть короткая передышка, перед тем как дорожки заполнятся гуляющими, и нам ничего не останется, как только останавливаться на каждом шагу и обмениваться любезностями с теми, кто здесь себя демонстрирует.
— Может, перейдем в галоп? — весело подхватила я. Он окинул меня оценивающим взглядом, затем промолвил:
— Почему бы и нет? Думаю, вы можете доверять Като.
Его унизительные замечания по поводу моих способностей к верховой езде страшно меня бесили. Не дожидаясь, пока он изволит еще что-нибудь съязвить, я пустила мерина в галоп. Он легко повиновался мне, а спустя минуту ко мне присоединился и лорд Уинтердейл на своей Изабелле. Лошади неслись по тропинке дубовой аллеи, и я чувствовала себя в дамском седле так же уверенно, как и во время наших с Кариной прогулок по полям.
В этот час тропинка, вьющаяся вдоль озера Гайд-парка, называемого Серпантин, была пуста, и мы пришпорили лошадей. Като не отставал от элегантной Изабеллы, и обе лошади мчались бок о бок. Когда же наконец я натянула поводья и, весело рассмеявшись, похлопала Като по разгоряченной шее, лорд Уинтердейл посмотрел на меня с удивлением и одобрением.
— Вы в самом деле отлично ездите верхом, — сказал он.
Я совершенно по-дурацки расцвела от его неожиданного комплимента.
— Благодарю вас, милорд, — сказала я. — Я хотела бы попросить вас послать за моей кобылкой в Суссекс, но она привыкла к вольной жизни, и в лондонской конюшне ей будет тоскливо.
Мы повернули назад к выходу, и я заметила, что парк постепенно стал заполняться элегантными экипажами и щегольски одетыми леди и джентльменами верхом на породистых лошадях. Лошади лоснились, экипажи сверкали на солнце. Мужчины и женщины были одеты по последней моде. На мужчинах — темно-желтые панталоны, начищенные сапоги для верховой езды и черные или коричневые сюртуки; женские костюмы были более разнообразны — от платьев и накидок до длинных амазонок, подобных той, что заказала для меня леди Уинтердейл.
Зрелище было впечатляющее и, по правде сказать, несколько пугающее. И как я могла надеяться, что один из этих щеголеватых джентльменов захочет взять меня в жены?
Мы с лордом Уинтердейлом неторопливо ехали рядом, при этом каждый был погружен в свои мысли, когда к нам приблизилась молодая женщина верхом на гнедой кобыле. Ее сопровождал джентльмен на прекрасном гнедом жеребце.
— Лорд Уинтердейл, — промолвила дама приятным, чуть хрипловатым голосом. — Как я рада вас видеть. Вы редко прогуливаетесь в этот час в Гайд-парке.
— Мисс Стэнхоуп, — произнес, в свою очередь, лорд Уинтердейл. — Как поживаете? Позвольте представить вам мою подопечную мисс Джорджиану Ньюбери. Мисс Ньюбери, это мисс Хелен Стэнхоуп и ее брат мистер Джордж Стэнхоуп.
Мисс Стэнхоуп была красавица — шелковистые черные волосы и миндалевидные зеленые глаза. На ней была зеленая амазонка — точно под цвет глаз.
— Очень приятно, — промолвила я, приветливо улыбнувшись. — Рада познакомиться с вами, мисс Стэнхоуп, мистер Стэнхоуп.
Мисс Стэнхоуп бросила на меня холодный высокомерный взгляд. Улыбка ее брата, напротив, светилась дружелюбием.
— Счастлив познакомиться, мисс Ньюбери, — сказал он. — Весь свет был в шоке, когда узнал, что у Уинтердейла появилась подопечная, но теперь я вижу, что вы станете украшением нашего общества в этом сезоне.
— Благодарю, мистер Стэнхоуп, — сказала я. — Вы будете у нас на завтрашнем балу?
— Непременно, — ответил мистер Стэнхоуп. У него были такие же черные волосы, как и у сестры, но в зеленых глазах не было того блеска, что у мисс Стэнхоуп. — Могу я надеяться, что вы оставите за мной один из танцев?
Один из страхов, преследовавших меня накануне бала, заключался в том, что меня никто не пригласит на танец, поэтому я одарила мистера Стэнхоупа лучезарной улыбкой.
— С удовольствием принимаю ваше приглашение, мистер Стэнхоуп, — сказала я. — Благодарю, вы очень любезны.
— А я надеюсь, что вы, мисс Стэнхоуп, тоже предоставите мне один танец, — вежливо промолвил лорд Уинтердейл.
Эта леди наградила его гораздо более сдержанной улыбкой, чем та, которую я подарила ее брату. Правда, я заметила, что она ответила чуть более поспешно, чем того требовали правила.
— Ну конечно, милорд. Если хотите, я запишу вас на кадриль. Или вы предпочитаете вальс?
— А нельзя ли и кадриль, и вальс? — спросил лорд Уинтердейл.
Мисс Стэнхоуп с плохо скрываемым удовольствием согласилась оставить ему оба эти танца.
— А на балу будут танцевать вальс? — удивленно спросила я. У нас в провинции вальс не танцевали, и я не знала ни одного па.
— Ну вам-то не придется его танцевать, мисс Ньюбери, — снисходительно проинформировала меня мисс Стэнхоуп. — Вы не будете танцевать, пока не получите разрешения одной из патронесс «Олмэкса».
«Олмэкс» был единственный в своем роде лондонский клуб, более известный под названием «ярмарка невест», и даже провинциалка вроде меня не могла не знать, как это важно — посещать балы в «Олмэксе».
— А что, если я не получу одобрения патронесс? — с тревогой спросила я.
— Если вы не получите их разрешения, то вам не дадут билет на бал в «Олмэкс», а если у вас не будет этого билета, то вас не пригласят ни на какие другие балы в лучших домах Лондона, — ответила мисс Стэнхоуп. — Короче говоря, вы будете вынуждены посещать второсортные сборища. — Она глянула на меня сверху вниз. — Боюсь, патронессам очень трудно угодить. Им не нравится, когда молодые девушки отступают в своем поведении от общепринятых правил.
Я поняла, что это камешек в мой огород — намек на то, что я не ношу траура по отцу.
— Полагаю, моя тетушка уже переговорила с леди Джерси и графиней Ливен по поводу билетов для моих кузины и подопечной, — холодно заметил лорд Уинтердейл. — Не думаю, что у них будут какие-либо проблемы.
Мисс Стэнхоуп с трудом скрыла досаду при этом известии, а я — облегчение.
Очевидно, лорд Уинтердейл был прав, когда говорил об огромном влиянии своей тетушки на общественное мнение.
И еще я подумала: когда он успел переговорить об этом с леди Уинтердейл? Он вечно пропадает в своем клубе.
— Вам нравится Лондон, мисс Ньюбери? — спросил меня мистер Стэнхоуп.
Я рассмеялась:
— Я была только на Бонд-стрит, но мне очень понравилось то, что я видела.
