Киран Крамер - Герцоги налево, князья направо
Господи помилуй, всполошилась про себя Поппи, как быть? Неужели пересказывать длинную и нелепую историю, придуманную кухаркой?
— Мы познакомились в абонементном отделе библиотеки. — Поппи прижала к груди ладонь. — Мое сердце…
— Я не спрашиваю вас о сентиментальных подробностях. — Наташа широко распахнула глаза. — Любовь не имеет ничего общего с флиртом, во всяком случае, не должна иметь. — Она встала, явно взволнованная. — Я приехала сегодня, чтобы сообщить вам, что ваша связь с Драммондом — настоящее несчастье. Я уже начинала думать, что вы будете моей подружкой на балу у Ливенов, где мы с моим негодяем-братом должны снять покрывало с последнего произведения моего дяди Ревника.
Лицо у Поппи так и вспыхнуло. «Негодяй» — слишком сильное слово. Тем более что Сергей — ее возлюбленный. Однако она не может выступать в его защиту. Семейные дела — это семейные дела, и только. А она не член этой семьи. По крайней мере — пока.
Тем не менее она, пожалуй, может напомнить Наташе о лучших качествах ее брата.
— Ездите ли вы на прогулки верхом вместе с братом? — обратилась она к княгине. — Играете в карты?
— Ни слова больше о нем! — Наташа презрительно скривила губы. — Я чувствую себя больной из-за него.
— П-почему?
Наташа усмехнулась:
— Он брат. А братья — это настоящая отрава.
— О! — Поппи прижала к груди дрожащую руку. — Я единственный ребенок и ничего об этом не знаю.
А ведь Драммонд тоже презирает собственного брата.
Каждый раз, когда Поппи вспоминала о существовании Драммонда, ей мерещились его пленительная улыбка и покровительственная манера поведения. И тогда ее ладони просто зудели от желания прижать их к его шее.
Наташа вызывающе нацелила на нее подбородок.
— Каков же ваш ответ?
— Боюсь, я забыла вопрос.
Поппи, разумеется, немало думала о Драммонде и до этого разговора, но сейчас в ушах у нее звучало только слово «негодяй», употребленное по отношению к Сергею. И для нее это было словно острый нож в сердце.
— Я спрашивала, примете ли вы великую честь быть одной из моих подружек. Вы бы удостоились привилегии держать мой шлейф, и возложить на меня диадему, подарок самого царя. Этот бал открывает сезон. Но теперь вы слишком заняты приготовлениями к вашей свадьбе. Какая жалость!
Наташа приподняла плечи — так, самую малость; и тотчас опустила их.
— О да, я буду очень занята приготовлениями к свадьбе, — заверила ее Поппи. Если она не станет изображать счастливую нареченную, княгиня разнесет об этом слухи по городу, и тогда каждый из ее бывших претендентов назовет ее обманщицей. — И боюсь, я не смогла бы успешно выполнить роль подружки.
— Но почему же?
— Я не хочу участвовать в церемонии в такой степени, какую вы считаете необходимой. — Теперь уже Поппи приподняла и опустила плечи всего на частичку дюйма. — Я предполагаю принять участие в церемонии вместе со своим будущим мужем. Протанцую с ним вальс и, быть может, поцелую его на глазах у всех.
О Боже! Она же не хочет Драммонда. Но ведь она не какая-нибудь невоспитанная девчонка.
Наташа одарила ее сияющей улыбкой.
— Желаю вам счастья с вашим герцогом, леди Поппи. Ходят слухи, будто у него нет сердца, но так ли это, еще вопрос.
Поппи постаралась быть признательной за эти слова. Ее воспитывали в духе веры в добрые чувства людей, так что, возможно, и тут есть хотя бы малый шанс поверить в искренность сказанного Наташей.
Княгиня плавной походкой проследовала к двери — уши ее собачек трепетали при этом, словно маленькие флажки, — и с помощью выездного лакея уселась в карету, которая покатила прочь с большой скоростью, в чем не было никакой особой необходимости.
Поппи вернулась в гостиную и опустилась на канапе, не удержавшись от вздоха облегчения.
Каким радостным и волнующим стал бы такой визит всего день тому назад. Но теперь, познакомившись с Наташей, Поппи испытывала скорее противоположные чувства, и это было очень неприятно. Она так надеялась, что они станут добрыми друзьями.
Но еще более огорчительным стало то, что она оказалась помолвленной с совершению неподходящим человеком, который к тому же явится нынче вечером к ним на обед. При мысли об этом у Поппи вспотели виски. Она не имела представления, о чем с ним разговаривать. Она была вне себя от того, что он вмешался в ее жизнь, не спросив на то ее согласия.
Поппи постояла перед зеркалом, молча глядя на свое отражение. Потом вдруг произнесла громко, во весь голос:
— Если он не собирается изображать праздничное настроение, то и я этого делать не стану!
Если бы Николас оказался вампиром или змеей, она бы превратилась в паука и опутала бы его паутиной со всех сторон при первой возможности. Или повела бы себя как гувернантка, мучая скучными наставлениями до тех пор, пока он не уснет, а тогда она написала бы у него на лбу бранные слова, к примеру: «Убирайся прочь, грубиян!»
Поппи перешла из гостиной в отцовскую библиотеку, а потом к себе в спальню, где улеглась на лоскутное одеяло и начала листать текст о сельскохозяйственных орудиях, пытаясь сочинить скучнейшую лекцию.
Однако, читая о соломорезках, тяпках и цепах, она заснула.
Глава 11
Когда Николас постучал точно в назначенные семь часов в дверь дома номер семнадцать по Клиффорд-стрит, он чувствовал себя несколько раздраженным и подавленным. Он весь день прождал посыльного из группы с сообщением о том, что операция «Розовая Леди» остается за ним, но так его и не дождался.
Потому он и выглядел таким хмурым, когда дворецкий отворил ему дверь.
— Добрый вечер, ваша милость. Я Кеттл, к вашим услугам. Входите, прошу вас.
Со своими торчащими ушами и круглой физиономией дворецкий весьма соответствовал своей фамилии, ибо словом точно такого звучания англичане обозначают котел. Нет сомнения, что леди Поппи нередко доводила этот «котел» до кипения.
— Благодарю вас, Кеттл. — Николас вручил дворецкому свой плащ, перчатки и шляпу, под ленту над полями которой была тактично вложена пачечка купюр.
— Я полагаю, вы осведомлены о том, что лорд Дерби меня ожидает. Он получил мою записку о мерах охраны?
— Ваше предположение верно, ваша милость. — Кеттл ловким и незаметным движением убрал деньги в карман. — Милорд лично удостоверился, что окно в спальне леди Поппи заперто, а один из наших слуг охраняет все выходы из дома. К сожалению, графа вызвали в парламент по какому-то неотложному делу, и он до сих пор не вернулся. Граф просил вас проявить немного терпения, если он ненадолго запоздает к обеду.
