Пола Куин - Покоренная горцем
Джиллиан поспешно выкинула Джеффри из своих мыслей, заменив кузена воспоминаниями о голосе наемника и о том, как он улыбался Эдмунду, когда они сражались на палках вчера во дворе. Не сошла ли она с ума? Она боялась даже подумать, что сделает Джеффри, если заметит хоть малейший интерес к горцу с ее стороны. Но ее интересовал вовсе не он, а лишь новые сведения, которые она могла раздобыть, чтобы затем передать Вильгельму. Какой смысл в чем-то еще? Она ведь уже не наивная дурочка, ищущая чего-то сверхъестественного, ошеломляющего, волнующего душу. Такого вообще не существует. Ох, не следовало разрешать Эдмунду играть с Ним… Не стоит зря тратить время, пытаясь отыскать хорошее в мужчине просто потому, что он был добр с ее сыном.
Она радостно улыбнулась, испытав огромное облегчение — как и ее захлопавший в ладоши сын, — когда два последних противника Колина побросали свои деревянные мечи и, задыхаясь, заявили, что на сегодня с них хватит. Он продержался дольше их всех. А все остальные сказали, что надо отдохнуть. И все они выглядели вконец измотанными. Может, они и наносили ему удары в такие места, что на поле боя он давно был бы мертв, но при отсутствии настоящего смертельного удара Колин выстоял один против всех. Более того: хотя рубаха на нем была мокрая от пота и липла к груди и плечам, он, казалось, готов был снова сразиться с ними.
Словно почувствовав ее взгляд, он посмотрел вверх, на окно. Его точеные черты смягчились, и он поднял руку в немом приветствии.
Джиллиан определенно не собиралась махать ему в ответ. К тому же его приветствие относилось вовсе не к ней — она поняла это мгновением позже, увидев, как Эдмунд радостно размахивает над головой ручонкой.
— Теперь мы можем спуститься во двор?! — крикнул ее сын. Но Колин находился слишком далеко и не мог услышать мальчика.
Горец еще какое-то время смотрел на окно, потом повернулся и куда-то пошел.
Джиллиан опустила сына на пол, затем плотно закрыла окно и заперла ставни.
— Капитан Гейтс скоро придет за нами. — Она наклонилась к сыну, так что их глаза оказались на одном уровне. — Что мы узнали о терпении?
— Это добродетель! — Эдмунд улыбнулся, гордясь тем, что запомнил. А она гордилась своим сыном.
— Отлично! — Джиллиан рассмеялась и привлекла мальчика к себе, чтобы поцеловать его мягкие пушистые локоны. — А теперь… Почему бы нам не поиграть вместе на лютне, пока наш славный капитан не придет за нами?
Бросив тоскливый взгляд на закрытое окно, мальчик кивнул и сунул в рот палец.
— Ты научишь меня новой песне, мама? — спросил он, не вынимая палец изо рта.
Джиллиан уже протянула руку, чтобы достать свой любимый инструмент, но, услышав вопрос малыша, обернулась, изобразив недоумение.
— Ты думаешь, что сможешь выучить еще одну?
— Я могу выучить все, разве нет?
— Да, дорогой. — Она улыбнулась, протягивая сыну лютню меньшего размера. — Конечно, ты можешь. Никогда не позволяй никому говорить иначе.
Джиллиан ждала, когда Эдмунд усядется и возьмет первую ноту, но тут в дверь постучали. Она поняла, кто это, потому что стучавший не вошел сразу же, а ждал, когда она предложит ему войти.
— О, капитан… — Она отложила в сторону лютню и поднялась на ноги. — Благодарю, что пришли за нами.
Он выглядел так, словно получил от нее удар ногой в живот.
— Я не заслужил благодарности, оставив вас здесь взаперти на весь день. Простите меня.
Джиллиан, ласково улыбаясь, похлопала его по руке.
— Это вполне понятно. Ваши солдаты наконец проявили интерес к чему-то иному, чем выпивка.
— Да, верно… — Его губы скривились в усмешке. — Жажда крови вместо заносчивой болтовни.
— Что заносчивого в тех, кто признает, что необходимо поупражняться?
Джордж пожал плечами и в задумчивости пробормотал:
— Заносчивость в том, что он делает с моими людьми. Они одерживают над ним победы, но он не сдается. Они изматываются и выдыхаются, осыпая его ударами, — продолжал Гейтс, — но когда думают, что победили, он снова бросает им вызов, приглашая к схватке. Я сам тренировался с ним вчера вечером, и теперь у меня болит и ломит все тело. А он сегодня вышел на тренировочную площадку против целой армии. Это и есть заносчивость.
Отвернувшись, Джиллиан рассмеялась и взяла пару сачков, висевших на стене.
— Он еще молод, вот и все.
— Да, верно, — согласился Джордж. — Он всего лишь на несколько лет старше вас… и так же красив.
Джиллиан вздохнула и укоризненно покачала головой. Она понимала, что капитан обеспокоен последствиями ее возможных действий, поскольку это касалось Эдмунда. Ведь если она сделает какую-нибудь глупость, например, попытается сбежать из Дартмута с наемником, Джеффри отыщет ее и отберет у нее сына. Но она далеко не глупа.
— Мой славный капитан, — проговорила Джиллиан, взяв Эдмунда за руку, — вы тоже очень красивы, но я же не просила вас увезти меня отсюда.
— Я думал об этом.
Джиллиан остановилась, и сердце замерло у нее в груди. Улыбка же, с которой она смотрела на сына, померкла. Никогда прежде Джордж не говорил ей ничего подобного. Почему же он сказал это теперь? Она повернулась к нему и обнаружила, что его обычное самообладание ему не изменило.
— Видите ли, если я…
Она вскинула руку, призывая его замолчать. Джордж хотел избавить ее от этого жалкого унизительного существования, и за это она была ему признательна. Но она не могла допустить, чтобы он рисковал ради нее жизнью.
Хотя он и был капитаном гарнизона, солдаты не были ему преданы. Если бы он увез ее от Джеффри, ему не удалось бы обеспечить ее безопасность и укрыть от тех, кто наверняка бросился бы за ней в погоню. Нет, она сама спасет себя и своего сына. А Джордж — ее единственный друг, и в данный момент большего ей и не нужно.
— Я бы никогда не позволила вам или вашей милой жене пожертвовать жизнью ради меня. Вы понимаете это, капитан? Я просто неудачно пошутила. Никогда больше не напоминайте мне об этом.
— Как вам угодно, миледи. — Капитан перевел взгляд на Эдмунда, ибо прекрасно знал, что слезы, блеснувшие в глазах Джиллиан, смущали ее. — Чем вы собираетесь заняться сегодня? — спросил он, когда они уже выходили из комнаты.
— Рыбной ловлей. — Она с улыбкой подняла вверх палку с прикрепленной к концу сеткой.
Подражая матери, Эдмунд тоже поднял вверх сачок, только гораздо меньшего размера.
— Мама, а Колин сможет пойти с нами? — спросил он неожиданно.
Капитан посмотрел на мальчика, затем неодобрительно взглянул на его мать. Та, пожав плечами, пробормотала:
— Он очень нравится Эдмунду, Джордж, не мне. И вообще, какой от этого вред?
