Алекс Джиллиан - Седьмой круг
Синие глаза Мельбурна почернели, когда он узнал Элизабет. Но узнал он ее не сразу.
— Почему она здесь, а не на кухне? — грубо спросил он, обращаясь к Куперу. В голосе его звенел металл.
— Я пришел, чтобы задать нашей прекрасной гостье тот же вопрос. — усмехнулся Купер. — Но она не открывала дверь, и подперла ее стулом, пришлось сломать. Видите ли, милорд, Дюваль сообщил, что леди Элизабет не только сбежала от исполнения наложенных на нее обязанностей, но и умудрилась пролить помои на лестнице, и не убрала за собой.
— Это так? — тяжелый пронзительный взгляд остановился на ней. Элизабет затаила дыхание. Она не знала, как поведет себя этот человек, если его можно так назвать. Она не боялась его, но снова подвергаться насилию совсем не хотелось. Однако, шестое чувство подсказывало, что этот этап пройден, и дальше изобретательный порочный ум графа приберег для нее совсем другие испытания.
— Это так. — стараясь не выдать своего волнения кивнула Элизабет, быстрым движением стирая кровь с разбитой губы.
— ты отказываешь работать на кухне? — обескураживающе спокойным голосом, поинтересовался Мельбурн.
— Если я пленница, посадите меня в темницу. — храбро глядя в ненавистное лицо, заявила Лиз. — Я не стану выливать вашу грязь. Можете делать, что хотите. Я не подчинюсь. Ни одному приказу, милорд. Ни одному.
— Хорошо. — Мельбурн оскалил зубы в усмешке. И развернувшись, пошел к двери. Элизабет в недоумении смотрела на его спину.
— На площадь ее, привязать к столбу и дать десять плетей. Пусть повисит до завтрашнего утра без воды и еды, а потом приведете ко мне. — обратился он к темной фигуре, стоявшей слева от входа в каморку.
— Завтра ты передумаешь. — обернувшись, он бросил на нее уверенный взгляд.
— Черта с два. Хоть режьте.
— Нужно будет — порежем. — Мельбурн широко улыбнулся и исчез из поля зрения. — Купер, ты со мной. — донеслось до нее уже из коридора.
— Ну, вот. — с притворным сожалением вздохнул Купер. — Опять наше свидание откладывается.
Когда два лакея графа вытащили ее на улицу, девушка чуть не ослепла от солнечного света. Оказывается, лето давно закончилось, миновала осень, и наступила зима. Боже, как же долго она здесь? На дворе стоял полдень, так как солнце было в зените. Элизабет не чувствовала страха. Прищурив слезящиеся глаза, она увидела высыпавших на площадь зевок. Здесь были и солдаты, и крестьяне, и даже маленькие дети. Похоже сегодня их ждало особенное зрелище.
Столб находился в самом центре площади на небольшом выступе. Вскользь Лиз заметила маленькие деревянные дощечки, прибитые к широкому толстому стволу и засохшие цветы, оказавшиеся у нее под ногами, когда ее привязали к месту пытки. Руки и ноги девушки перетянули толстой веревкой, расположив ее лицом к столбу. Люди, пришедшие поглазеть, в предвкушении зашумели. Элизабет задержала дыхание, услышав свист хлыста, ударившегося о землю. Ее мучитель решил размять руку. Следующий удар, ослепил ее и лишил возможности дышать. Боль была обжигающей, проникающей в самые глубины тела, продирая до костей. После третьего удара она перестала чувствовать, а на шестом потеряла сознание, но ни разу не закричала, с прокушенных зубами губ, тонким ручейком стекала кровь. Разочарованная толпа разошлась, как только высокий мужчина с рыжими бакенбардами, бросил на землю хлыст.
Ричард сдвинув брови, отошел от окна. То, что он увидел, ему не понравилось, очень не понравилось. Даже мужчины кричат, при наказании хлыстом, а эта девка словно из камня. И что-то подсказывало ему, что, когда ее притащат к нему утром, еле живую от боли и жажды, она повторит все то, что сказала накануне.
— Вот сучка. — выругался Мельбурн. — Надо же быть такой упрямой. Флетчер выбрал невесту по себе.
Стоявший рядом с графом Девид Купер тоже не скрывал своего разочарования.
— Может, и правда, отправить ее в темницу? Посадим на цепь, не будем кормить. А там крысы, тараканы…. Долго она не протянет. — предложил Купер.
— Послушал бы нас Роберт. Он ее рьяный защитник. Я снова отправил его шпионить за Прадхо. Меня сводит с ума, что Беатрис Флетчер до сих пор не с нами. — криво улыбнулся Ричард. — Что-то мне подсказывает, что Ридсдейл сильно дорожит сестренкой, раз так хорошо спрятал от нас. О жене он так не пекся.
— Он не думал, что так быстро узнаем о его намерениях обременить себя узами брака. К тому же он оставил ее в родительском доме, под защитой барона и графа Нортумберлендских.
— Это так. Меня смущает еще кое-что. Элизабет племянница графа Уэстморленда. Конечно, она незаконнорождённая и все такое, а Уэстморленд и Нортумберленд поддерживают разные стороны баррикад. — Ричард задумчиво смотрел на обмякшую фигуру девушки, повисшей на столбе. Спина ее была окровавлена, хлыст разорвал одежду, и ветер раздувал красные лоскутки вокруг нее. Словно языки пламени… — подумалось Ричарду.
— Что ты имеешь в виду, говоря о баррикадах?
— Это политика, Девид. Не вникай. Уэстморленд поддерживает политику короля и его реформы, а отец Элизабет Невилл готовит восстание против оных.
— Но, подожди, разве Генри Перси, Граф Нортумберленд не друг королевы и Генриха?
— Королеву скоро казнят. А Генри очень болен. Им сейчас легко управлять. Однако, он, если тоже не хочет пойти на плаху за своей возлюбленной, должен будет поддержать короля.
— А она красивая? — спросил Купер. Мельбурн отвел взгляд от столба.
— Кто?
— Королева Анна.
— Да, сущая ведьма. Такая же сука, как эта. — Мельбурн кивнул в сторону окна. — Лицо ангела, а душа демоницы. Но я не о королеве говорю. Ее казнь дело времени. Я не хочу проблем с королем. Маловероятно, что Томас Перси обратиться к Уэстморленду, но чем черт не шутит.
— А граф Нортумберленд?
— Он сам висит на волоске. Я думаю, ему нет дела до пропавшей незаконнорождённой дочери брата.
— А, если все же всплывет, что она у нас?
— придется ее или спрятать или убить. — холодно ответил Мельбурн.
Сознание возвращалось очень медленно. Сначала глаза заволокла красная дымка, девушка чувствовала биение своего сердца, но совершенно не ощущала рук и ног, потом туман рассеялся, и она поняла, что на улице все еще день. С крупицами сознания возвращалась и боль. Рядом никого не было, и девушка позволила себе застонать. Кожа спины и мышцы под ней онемели, но пульсировали так, что боль отдавалась в другие части тела, сводя с ума. Палящее солнце обжигало плечи и руки, невыносимо хотелось пить. И впервые за время пребывания в аду, Элизабет задалась вопросом, что же такого ужасного сделал Алекс? Почему ее мучают с такой звериной жесткостью? И почему он не приходит за ней? Неужели не может найти, догадаться, где она? Элизабет знала, что у ее мужа много врагов, но разве месяца недостаточно, чтобы проверить всех? Почему он медлит? От горя, обиды и боли у нее сдавило грудь, опустив голову, Элизабет запретила себе плакать, хотя слезы уже были близко. "Помоги, мне. Спаси меня." — шептала она, отправляя свою мольбу тому, кто не мог ее услышать. — "Ты же обещал. Обещал, что вернешься за мной? Где же ты? Где? Я совсем одна. Я умираю". Ее глаза устало смотрели вниз, сфокусировавшись на одной из дощечек, оказавшейся прямо перед ее лицом. "Ванесса и Стефан Додд, Томи Додд, Кларисса и Касандра Робсон, Стефания Рид, Билли Батл, Катрин Купер.", — прочитала она. Что за имена? И тут до нее дошло. Дощечки с именами, сухие цветы, да это что-то вроде мемориального столба, памятника умершим. Боже, что же здесь произошло? Десятки дощечек, сотни имен. Она знала, что на пограничные замки часто нападают, как свои, так и шотландские разбойники, убивая всех без разбора. Теперь понятно, почему все люди в замке такие ожесточенные. У Мельбурна была огромная армия, но, видимо, даже она не смогла предупредить трагедии, разыгравшейся здесь. Привязанная к памятнику по погибшим, Элизабет вдруг поняла, что скорбит, что ей жаль тех, чьи имена аккуратно и старательно вырезаны на дощечках. Подняв голову, Элизабет посмотрела на окна смотровой башни. Она была уверена, что разглядела силуэт графа Мельбурна. Только чудовище способно сделать с женщиной то, что он сделал с ней. Он нисколько не лучше чем, те, кто убил людей, чьи имена на века запечатлены в дереве.
![Алекс Джиллиан - Седьмой круг [СИ]](/uploads/posts/books/6331/6331.jpg)
