Кэрол Тауненд - Холодная весна
— Я счастлива, отец, я очень счастлива!
— …И если он будет заботиться о тебе и о твоем сынишке…
— Я это сделаю, отец, — серьезно промолвил Бартелеми.
— …То я никому не скажу ни слова о Раймонде Хереви. — Отец Иан сосредоточенно повел носом. — Этот гусь замечательно пахнет, — сказал он.
Анна поняла намек.
— Разделите с нами вечернюю трапезу, святой отец, — предложила она.
— Если вы очень меня попросите…
Малыш Арлетты, здоровенький мальчуган с рыжими волосиками, в точности как у его матушки, родился около полуночи.
Клеменсия понесла весть об этом вниз в зал, где еще с вечера толпились те из замковой челяди, кто сгорал от любопытства и хотел первым узнать новости. Ее голова клонилась от усталости. Хотя сами роды прошли удивительно легко, все же ей пришлось немало поволноваться.
Она толчком открыла дверь.
Леди Петронилла восседала на кресле с высокой спинкой, подвинув его поближе к огню. Она сидела там, как на троне, прямо и гордо. Рядом с ней стоял ее супруг. Вместе они были похожи на нарисованную картинку.
Сэр Гвионн сидел на краю столешницы, покачивая ногой и от нечего делать прислушиваясь к разговору между сэром Жиллем и Вальтером, мужем Клеменсии. На столе стояло блюдо с горкой цукатов и две винные бутылки, обе пустые.
При появлении Клеменсии на нее уставились пять пар глаз.
Щеки Гвионна Леклерка были необыкновенно бледны, при свете свечей его ужасный шрам выглядел рваной красной полоской. Темные глаза ушли глубоко в глазницы.
Вальтер встал и двинулся ей навстречу.
— Все кончилось, — промолвила Клеменсия, обнимая супруга.
Тот погладил уставшую за суматошный день жену по волосам, и протянул ей кубок с вином.
— Выпей, это бонэское, из графских запасов. Его очень любил покойник… Горячее, со специями, прекрасно восстанавливает силы.
Клеменсия одним глотком влила в себя полкубка.
— Ну, что там? — Резкий голос Петрониллы прорезал наступившую тишину. Ее пальцы, словно когти, вцепились в подлокотники кресла. Она сжимала их с такой силой, что на побелевших кулаках были видны обтянутые кожей костяшки. — Не тяни же! — потребовала Петронилла. — Выкладывай быстрее.
— Мальчик. Графиня родила прелестного малыша.
Сэр Гвионн чуть не свалился со стола от радости.
— А мать? — его взволнованный голос звучал хрипло.
Клеменсия с теплой улыбкой поглядела на него.
— С ней все в полном порядке, и…
Но тут снова вмешалась Петронилла:
— Ребенок здоров?
— Здоровее не бывает. У него прекрасные рыжие волосенки, как и у самой графини, — объявила Клеменсия. — Кричит так, что уши закладывает, и уже берет грудь.
Какая жалость, что мальчик; плохо, что здоровый; но известие, что Арлетта сама дает грудь ребенку, поразило Петрониллу в самое сердце. Она много дней молила Господа, чтобы этот ребенок умер. Если же Бог не услужит ей по вере ее, она заранее договорилась с кормилицей, которой было заплачено вперед.
— Но почему графиня сама кормит ребенка?! — возмутилась Петронилла. — Зачем ей это нужно, когда за один медный грош мы можем пригласить сразу двух кормилиц? Она только себя измотает, а мы хотим видеть ее здоровой. На всякий случай я уже позаботилась нанять кормилицу в Ля Рок-Гажеак. Хорошая девчонка, и из хорошей семьи, — добавила она, немного подумав.
Тогда все верили, что младенец воспринимает вместе с молоком кормилицы и ее мораль.
Гвионн Леклерк внезапно распрямился. Клеменсии даже показалось, что он собирается что-то сказать. Но рыцарь промолчал, и она, немного помешкав, ответила на вопрос Петрониллы.
— Такова воля матери: она вскормит дитя сама.
Петронилла в изумлении подняла брови.
— Как обычная крестьянка?
— Если Богородица сама вскормила своего ребенка, думаю, что Арлетта, как добрая христианка, может взять с нее пример.
Гвионн Леклерк еле удержался, чтобы не рассмеяться над выражением лица леди Петрониллы, когда она услышала ответ Клеменсии.
— Передай мои поздравления графине, — от всего сердца произнес Гвионн.
Леди Петронилла в черной злобе посмотрела на рыцаря. Через миг она снова нацепила на лицо ничего не выражающую маску. Задрав подбородок, она поднялась и выплыла из комнаты.
Луи, в общих чертах представлявший, что творилось в расчетливой голове его жены, с волнением смотрел на то, как она уходила. Само собой, он тоже был расстроен, что жена его дядюшки разрешилась от бремени живым мальчиком. Для него это значило, что он вряд ли когда-нибудь станет графом. Тем не менее он уже не раз объяснял своей неистовой женушке, что не чувствует себя готовым бороться за наследство. Он не хотел, чтобы из-за графства Фавелл началась еще одна небольшая война, которых и так было хоть отбавляй в его Аквитании. После того, как Меркадье и его наемники обосновались в Бейнаке, добропорядочные обитатели его окрестностей получили настоящее осиное гнездо под самым своим носом.
Если Бог счел нужным послать его дяде сына и наследника, он примирится с этим. Теперь, когда наступило время осмыслить положение, он понял, что испытывает не только разочарование. Луи чувствовал еще и облегчение. Он был рад, что в последний момент его родственник все же ухитрился зачать наследника. По правде сказать, Луи был вполне доволен своим нынешним положением, ему хватает той земли, той усадьбы, что уже ему принадлежат. Большего ему и не нужно.
Заметив на себе пристальный взгляд голубых глаз графского кастеляна, Луи решил, что пора расставить все точки над «i».
— Извините резкость моей супруги, сэр Жилль, — сказал он. — Ее уже давно мучает демон честолюбия. Ее, но не меня. Мне ничего этого не надо.
Голубые глаза кастеляна сузились в щелочки.
Положение сэра Жилля было ясным. Всегда бывали трудности юридического порядка, если наследник рождался после смерти отца. Будучи кастеляном графа Этьена, он был обязан поддерживать графиню и ее сына, если племянник покойного вознамерится доставить им какие-либо сложности.
— Вы хотите сказать, что не будете выступать против того, чтобы новорожденный унаследовал покойному графу? — вежливо осведомился кастелян.
— Я — нет, — ответил Луи.
Лицо сэра Жилля просветлело.
— Можно дать вам небольшой совет?
— Да, выслушаю с радостью.
— Приглядывайте за своей женой, Фавелл.
Луи кивнул.
— Само собой. До некоторых пор я считал, что ее можно выпускать гулять без поводка, но скоро понял, что он ей необходим — очень крепкий и очень короткий.
— Рад, что мы с вами поняли друг друга, — сэр Жилль дружески похлопал собеседника по плечу.
