Филиппа Грегори - Королевская шутиха
Меж тем наступил февраль, а вестей от сэра Роберта по-прежнему не было. Я помнила, как он обещал вскоре приехать и подыскать мне работу. Если бы его вновь арестовали, мы бы об этом узнали. А так… Я представляла, как тяжело переживала королева потерю Кале, но сэр Роберт явно не был единственным виновником поражения англичан.
Эми Дадли, конечно же, свыклась с отсутствием мужа. Но пока он находился в Тауэре, отсутствие имело совсем иную окраску. В глазах ее отца, родственников, в глазах друзей и сторонников сэра Роберта она выглядела мученицей, верной, любящей женой, не отрекшейся от мужа. Все они молились о скорейшем его освобождении и утешали ее, говоря, что счастье обязательно вернется под крышу дома Дадли. Однако теперь и ей, и всем становилось ясно: выйдя на свободу, сэр Роберт отнюдь не собирался возвращаться к жене. Причин я не знала, но он явно не торопился оказаться в ее обществе и в одной постели с нею. Возможно, леди Дадли и надеялась, что муж, освободившись из Тауэра, вернется в ее крошечный мир повседневных забот и сплетен. Сэру Роберту было тесно в этом мире. Свобода означала для него королевский двор, внимание королевы, политику, власть, поля сражения. Он и его жена жили в разных мирах, и привычный мир сэра Роберта ее пугал и отталкивал.
Как-то миссис Оддингселл проболталась и сказала, что Эми много раз уговаривала мужа уехать в ее родной Норфолк и жить там тихо и спокойно. Лондон казался ей местом постоянных угроз. Но где еще было проявиться неуемному честолюбию сэра Роберта? Он умел и любил рисковать, считая риск неотъемлемой частью своей жизни. Наблюдая за леди Дадли, я понимала: трудно было найти сэру Роберту более безнадежную жену, чем она.
В середине февраля леди Дадли отправила за сэром Робертом одного из своих слуг. Она послала его в Ричмонд. Весь двор находился сейчас там, поскольку королева избрала Ричмондский дворец местом, где она проведет последние недели беременности и будет рожать. Слуге было велено передать сэру Роберту, что жена очень хочет видеть его и просит, оставив все дела, приехать в Чичестер. Эми рассчитывала, что муж соберется и приедет сюда вместе с этим слугой.
— А почему она просто не написала мужу письмо? — полюбопытствовала я у миссис Оддингселл.
Меня удивляло: зачем делать достоянием чужих ушей то, что можно написать на бумаге и запечатать?
Миссис Оддингселл мешкала с ответом. Так было уже не впервые. Она крайне неохотно отвечала на мои вопросы о леди Дадли. На этот раз она не нашла ничего лучше, как сдобрить свой ответ грубостью:
— Полагаю, леди Дадли не обязана спрашивать у посторонних совета, в каком виде ей отправить послание мужу.
— Скажите, а может, она вообще не умеет писать? — спросила я, внезапно догадавшись о причине всех этих недомолвок и замалчиваний.
Миссис Оддингселл хмуро поглядела на меня, будто я ненароком раскрыла чужую тайну.
— Умеет, но плохо, — неохотно призналась она.
— А почему?
Для меня, дочери книготорговца и печатника, умение читать и писать было таким же естественным, как умение ходить и есть. В моей голове не укладывалось, что жена столь могущественного человека, как сэр Роберт, была малограмотной.
— А когда ей было учиться? — накинулась на меня миссис Оддингселл, словно это по моей вине Эми не умела писать. — Совсем девчонкой вышла замуж. Не успела почувствовать себя женой, как его схватили — и в Тауэр. Отец Эми считал, что женщине достаточно уметь написать свое имя, а у мужа никогда не находилось времени, чтобы ее учить. Она может писать, но очень медленно. И читает по складам.
Я понимала стремление Лиззи выгородить подругу. Для этого можно было и соврать. Я знала, что Эми на несколько лет старше сэра Роберта. Правильнее было бы сказать, что это он женился совсем мальчишкой. Естественно, об этом я умолчала, но все доводы миссис Оддингселл были просто смехотворными.
— Научиться читать и писать можно и без занятий с мужем, — сказала я. — Если она согласится, я бы с удовольствием ей помогла. Честное слово, это интереснее, чем перемывать кости чужим слугам.
Миссис Оддингселл посмотрела на меня, словно я предлагала ее подруге какое-то постыдное или недостойное занятие.
— Она не опустится до того, чтобы учиться у вас, — угостила меня новой порцией грубости Лиззи. — Если бы она и стала учиться, то только с сэром Робертом и для него. А его это мало волнует.
Слуга вернулся без сэра Роберта и без письма от него, на словах передав, что сэр Роберт вскоре приедет, а пока просит сообщить леди Дадли, что с ним все в полном порядке.
— Я велела тебе дождаться ответа, — раздраженно бросила слуге Эми.
— Так я вам только что пересказал ответ сэра Роберта. Он к вам скоро приедет. А принцесса…
— Какая принцесса? — насторожилась леди Дадли. — Елизавета?
— Да. Принцесса Елизавета сказала, что ему никак нельзя ехать раньше, чем королева родит. Еще она говорила, что сэру Роберту нельзя оставлять ее в такое время, когда все так туманно и неопределенно. Они должны быть вместе и молиться о благополучном разрешении ее величества от бремени. Однако сэр Роберт сказал, что все равно уедет, даже от такой леди, как принцесса Елизавета, поскольку не видел свою жену с самого возвращения в Англию. Он еще сказал, что считает своим долгом навестить жену.
Эми покраснела. Слова мужа подействовали на ее тщеславие, как охапка дров на догорающий камин.
— Что еще там было? — спросила она.
Слуга переминался с ноги на ногу.
— Я тебя спрашиваю!
— Там были… шутки между сэром Робертом и принцессой.
— Какие еще шутки?
— Принцесса пошутила, что сэру Роберту двор нравится больше, чем провинциальна жизнь, — начал слуга, понимая, что сболтнул лишнее и теперь надо выпутываться. — Она говорила о… волшебном очаровании двора, которое сэр Роберт не променяет на скучную жизнь с женой среди полей.
Улыбка мгновенно покинула лицо леди Дадли.
— А что ей ответил сэр Роберт?
— Тоже пошутил… Я сейчас точно не помню. Сэр Роберт — очень остроумный человек, и они с принцессой…
— Что они с принцессой? — взвилась Эми. — Почему я должна вытягивать из тебя каждое слово?
Слуга шаркал ногами, мял в руках шляпу. Должно быть, он сейчас проклинал себя за излишнюю болтливость.
— Принцесса — она такая остроумная женщина, — с глуповатой улыбкой повторил он. — Они с сэром Робертом говорили очень быстро, мне было не уследить. Что-то про жизнь в глуши, про обещания. А потом они заговорили на чужом языке. Там уж я вообще ничего не понял… Принцессе очень нравится сэр Роберт. Он очень галантный мужчина.
