Кэтрин Коултер - Неутомимая охотница
— Ну вот, теперь у вас более или менее приличный вид. Партнер… Такой роли я не ожидал. Во что может впутаться приличная женщина, если ей срочно понадобился партнер?
Хелен наконец увидела скамейку и уселась, одергивая амазонку.
— Это не партнер в обычном смысле. Просто мне нужен человек со свежим взглядом и острым умом, который мог бы предложить мне новые идеи. Вы именно такой человек.
— Но прежде объясните, в какую авантюру вы ухитрились ввязаться, мисс Мейберри?
— Я говорила вам, что владею гостиницей «Лампа короля Эдуарда»? Той, что в Корт-Хэммеринге?
— Говорили. Несколько необычное занятие для леди, но, подозреваю, вы на подобные пустяки внимания не обращаете. Почему у гостиницы столь странное название?
— Я так и знала, что вы немедленно схватите самую суть. Значит, я была права насчет вас! Видите ли, такая лампа действительно существует. Я, во всяком случае, верю в это всем сердцем. Еще в школе я узнала чудесную легенду. Мой отец наткнулся как-то на древнюю рукопись. Пергамент был спрятан в старом сундуке, много лет простоявшем в углу библиотеки его приятеля. Тот умер и завещал все содержимое комнаты отцу. Текст написан на старофранцузском, но я все-таки сумела получить перевод.
Судя по ее задумчивому лицу, она сейчас далеко от него и мыслями вся в прошлом — недаром смотрит куда-то вдаль, в пространство, туда, где существуют старинные рукописи, непонятные лампы — словом, все, что совершенно не понятно виконту Хизерингтону.
— Расскажите, — тихо попросил он.
— По правде говоря, я и сама не слишком много знаю. Это исповедь, написанная рыцарем-тамплиером в конце тринадцатого века. В ней он признается, что нарушил обеты, данные ордену, во имя любви к маленькому сыну. Король Эдуард спас жизнь мальчика, когда три воина-сарацина собирались насадить его и трех слуг на мечи, как на вертела. Но парнишка был ранен. Король посадил его на своего боевого коня и вернулся в лагерь, разбитый неподалеку от неприступной твердыни тамплиеров. Рыцарь пишет, что, прибыв в лагерь, нашел своего сына, вымытого и перевязанного, на коленях у королевы, которая его кормила. Благодарность его была так безмерна, что он нарушил обет хранить тайну и отдал королю золотую лампу, которая должна была сделать того самым могущественным человеком в мире. Потом рыцарь взял сына и покинул лагерь. Исповедь заканчивалась обращенной к Господу мольбой простить преступление против ордена.
— Я что-то слышал о золотой лампе, — негромко пробормотал лорд Бичем. — Старое предание о том, как она попала в Англию и потом затерялась. Мне говорил об этом один ученый в Оксфорде. Но, мисс Мейберри, даже он не был уверен, что все это не очередной миф, не одна из бесчисленных сказок о чудесах в Святой земле.
— Готова согласиться, что в крестовых походах совершалось немало омерзительных жестокостей, и дай Боже, чтобы они никогда больше не повторялись, но в данном случае речь идет о волшебстве.
— Я не верю в волшебство.
— А я уверена, что оно существует, — настаивала Хелен, положив ладонь ему на руку. — Никогда не встречалась с истинной магией, но она есть. И лампа самая настоящая, иначе зачем бы тамплиер стал дарить ее королю? Вряд ли он подарил бы монарху какой-то пустячок за спасение своего сына!
Бичем молча вопросительно смотрел на нее. Хелен прерывисто вздохнула.
— Шесть лет назад я нашла еще одно упоминание о лампе — в старой норманнской церкви в Олдборо, выстроенной на вершине крутой скалы, которая возвышается над морем. За эти годы я подружилась со многими священниками и учеными, но всем объясняла только, что интересуюсь сказаниями, связанными с крестовым походом короля Эдуарда Первого. Местный викарий, мистер Гиллиам, рассказывал, что он и его помощник занимались раскопками в старой полуразрушенной норманнской церкви после того, как произошел оползень. Они нашли старые пергаменты, которые, по его мнению, могли бы меня заинтересовать. Они были написаны на латинском, и даже моего несовершенного перевода оказалось достаточно, чтобы понять: речь идет о лампе. Поверьте, лорд Бичем, я так разволновалась, что думала, сердце разорвется. Рукопись принадлежала Роберту Бернеллу, секретарю короля Эдуарда. О Бернелле я знаю все. Умный, циничный, но не злобный и снисходительный к окружающим. Беззаветно преданный королю. Он утверждал, будто король не знал, что делать с лампой. Очевидно, боялся ее сверхъестественной силы и в то же время не верил, что она может быть чем-то иным, кроме как обычной старинной сарацинской лампой, которой по какой-то непонятной причине дорожили тамплиеры, скрывая ее от повелителя. Бернелл писал, что не видел никаких чудес, совершаемых лампой, пока…
— Ба-ба-ба, кто это?!
Бичем невольно вздрогнул и, подняв глаза, увидел стоявшего перед ними в небрежной позе Джейсона Флеминга, барона Кроули. Тот улыбался, легонько похлопывая стеком по сапогу.
Лорд Бичем терпеть не мог Кроули, уже немолодого человека, чересчур много знавшего обо всем и обо всех и, похоже, делавшего немалые деньги на своих познаниях. Он пил без меры, играл вечерами напролет, гонялся за каждой юбкой, и хотя по всем признакам французская болезнь давно должна была свести его в могилу, этого до сих пор не произошло. При виде привычной наглой ухмылочки лорду Бичему всегда хотелось хорошенько стукнуть Кроули по носу.
Он ответил нахалу бесстрастным взглядом, кивнул и коротко бросил:
— Кроули…
— Кто эта прелестная леди, Бичем?
— Вряд ли она может вас интересовать, Кроули. Ваша лошадь, кажется, нервничает.
— Я где-то видел вас, дорогая. Кажется, неделю назад, на балу у Сэндерлингов. Вы были с Александрой Шербрук. Все делали комплименты вашим несомненным… э-э… достоинствам.
Хелен, с первого взгляда понявшая, кто перед ней, брезгливо скривила губы и немедленно отпарировала:
— Мои достоинства могут быть несомненными, но ваша грубость, сэр, еще более очевидна, мало того — невыносима.
Лорд Кроули отступил. Четко очерченные губы растянулись в уродливом оскале.
— Это ваше первое свидание с лордом Бичемом, дорогая? Умоляю, будьте осторожнее. Бичем — человек опасный. Он не будет обращаться с вами так хорошо, как я. — И с поклоном добавил: — Я, как вы уже слышали, Кроули. А кто вы?
Хелен широко улыбнулась:
— А я — леди, сэр.
— Проваливайте, Кроули! Мы с дамой заняты.
— Чем именно, позвольте поинтересоваться?
Лорд Бичем медленно поднялся и устремил на Кроули пронизывающий взгляд. Тот нервно поежился.
— Тут нечего скрывать, Кроули. Мы партнеры.
— В чем, позвольте спросить?
