Джулия Куин - Первый поцелуй
Питер мог хорошо разглядеть веснушки на носу Тилли, игравшие в ее волосах блики от фонарей. Огненные локоны были собраны в изящную прическу, но несколько прядей выбились из нее и падали на лицо.
Питер заметил, что у нее вьющиеся волосы. Раньше он не обращал на это внимания, и теперь ему это казалось странным. Правда, прежде у Тилли всегда была аккуратная прическа из гладко зачесанных назад прядей.
Прежде… Питер чувствовал, что с некоторых пор все переменилось.
— Как она выглядит? — спросила Тилли.
— Кто? — встрепенулся Питер, выходя из задумчивости.
Он ловил себя на мысли, что ему хочется дернуть за один из завитков. Они казались мягкими, пружинистыми, шелковистыми.
— Ваша жена.
Звуки ее голоса переливались, как дивная музыка.
— Точно не знаю. Я ее еще не встретил.
— Не встретили?
Питер покачал головой. Он был не в силах говорить.
— А какой вы ее себе представляете? — спросила Тилли и коснулась рукава Питера. — Наверняка у вас в голове уже сложился какой-то образ.
— Тилли, — хрипло промолвил Питер и огляделся вокруг, чтобы удостовериться, что за ними никто не наблюдает.
На террасе, кроме них, не было ни души. Но им в любую минуту могли помешать.
Питер чувствовал прикосновение руки Тилли даже через толстую ткань сюртука.
— У нее темные волосы? — продолжала допытываться она. — Или светлые?
— Тилли…
— Может быть, рыжие?
Питер больше не мог сдерживать свою страсть. Он героически сражался на войне, убивал врагов, не раз рисковал жизнью, спасая раненых друзей с линии огня, но он пасовал перед этой девушкой, обладавшей мелодичным голосом и владевшей искусством флирта. Питер был не в состоянии сопротивляться своим желаниям.
Он прижал Тилли к себе и спрятался вместе с ней за колонну.
— Не отталкивай меня, Тилли, — прошептал он.
— Я бы не смогла этого сделать, если бы даже хотела…
Их губы слились в жарком поцелуе. Питер не мог оторваться от Тилли, хотя поцелуя ему было мало для того, чтобы утолить бушевавшую в нем страсть.
Питер целовал Тилли с тайным отчаянным желанием поставить на ней свое клеймо, навсегда сделать ее своей. Он думал, что даже если теперь она выйдет замуж за другого, то все равно постоянно будет помнить этот поцелуй, и воспоминания о нем будут преследовать Тилли всю жизнь.
Это было жестоко и эгоистично с его стороны, но Питер ничего не мог поделать с собой. В глубине души он чувствовал, что Тилли принадлежит ему, и только ему. Но мысль о том, что в глазах общества он был не достоин Тилли, не давала ему покоя.
Из уст Тилли вырвался слабый вздох, и Питера, словно огнем обдало.
— Тилли, Тилли… — пробормотал он, лихорадочно гладя ладонями ее спину и ягодицы.
В конце концов, он крепко прижал ее бедра к своим, ощущая трепет ее тела.
— Питер! — ахнула Тилли, однако он тут же снова запечатал ей рот поцелуем.
Она начала извиваться в его руках, не в силах сопротивляться напору Питера. Тилли терлась о его тело, распаляя страсть. Питер чувствовал, что должен остановить это безумие, пока не поздно, но не мог этого сделать.
— Я хочу тебя, — прохрипел он. — Верь мне! Ты нужна мне, как вода, как воздух… И даже больше!
Он замолчал, так как ему не хватало слов, чтобы выразить обуревавшие его сильные чувства, и долго пылко смотрел на Тилли. Когда он увидел в глазах Тилли ответную страсть, по его телу прошла дрожь.
Тилли чувствовала на своих губах его горячее дыхание.
— Что ты сделал? — прошептала она, проведя пальчиком по губам Питера.
Он удивленно приподнял бровь.
— Что ты сделал со мной? — промолвила Тилли, заметив его недоумение.
Питер не знал, что ответить ей на этот вопрос.
— Тилли… — пробормотал он.
— Только не говори, что нам не следовало делать того, что мы сделали, — сказала Тилли.
Питер и не собирался произносить этих слов. Он не смог бы этого. И хотя им действительно не следовало целоваться, Питер нисколько не жалел о поцелуе. Возможно, позже, лежа в постели и мучаясь от неутоленной страсти, он пожалеет о том, что поддался искушению, но сейчас он наслаждался близостью Тилли, исходившим от нее ароматом и прикосновением к ее телу.
— Тилли, — снова проговорил Питер.
Похоже, это было единственным словом, которое он мог сейчас произнести.
Тилли открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в это время до их слуха донесся шум приближающихся шагов, и они заметили, что на террасу вышла какая-то пара.
Питер тщательнее спрятался за колонну и приложил палец к губам.
Вскоре, осторожно выглядывая из своего укрытия, он рассмотрел лорда Истерли и его жену. Они разговаривали на повышенных тонах. Питер слышал, что лорд покинул свою супругу при таинственных обстоятельствах приблизительно двенадцать лет назад.
Эта парочка была слишком увлечена своим разговором и не замечала ничего вокруг. Это было на руку Питеру и Тилли.
Питер решил поудобнее встать за колонной и нечаянно наступил на ногу Тилли.
— Ой! — вскрикнула она.
Виконт и виконтесса резко обернулись, и их глаза стали круглыми от изумления, когда они увидели Питера и Тилли.
— Добрый вечер, — бодро сказал Питер, поскольку ему не оставалось ничего другого.
— Э-э… прекрасная погода, — пробормотал лорд Истерли.
— Действительно, — согласился Питер.
— О да! — воскликнула Тилли.
— Это леди Матильда. — Лорд Истерли представил Тилли своей жене. — Познакомься, дорогая. Леди Матильда, позвольте представить вам мою супругу.
Леди Истерли была высокой белокурой женщиной. Она всегда выглядела элегантно, но сегодня была несколько нервозной.
— Как поживаете, леди Матильда? — вежливо спросила она.
— Очень хорошо, спасибо. А вы?
— Прекрасно. Я слегка возбуждена сегодня… Тилли махнула рукой:
— Глоток свежего воздуха успокоит вас.
— Надеюсь, — промолвила леди Истерли. Ее супруг что-то пробормотал себе под нос.
Дамы продолжили обмен любезностями, а Питер решил поговорить с виконтом.
— Послушайте, Истерли, я должен предупредить вас кое о чем…
Лорд Истерли склонил голову:
— Я весь внимание.
— Леди Нили публично обвинила вас в воровстве.
— Что такое? — встрепенулась леди Истерли. — Публично?
Питер кивнул.
— Публично и недвусмысленно, — подтвердил он.
— Мистер Томпсон защищал вас, — сообщила Тилли, и у нее весело заблестели глаза. — Он был великолепен.
— Тилли, — одернул ее Питер, пытаясь заставить замолчать, пока она не выпалила что-нибудь лишнее.
