Джуд Деверо - Искушение
Джеймс посмотрел на Темперанс, но та сидела не поднимая глаз. Конечно, он не знал, что именно Темперанс говорила маме о такой молодой леди, и что именно мама прислала ее, и все равно Темперанс было совестно. Не получится из меня игрока в карты, думала она, уставившись в стол.
– ...а еще я очень хочу осмотреть все это место и встретить этого юнца потому что мне очень интересно что получится если назвать его малышом потому что носит ли он чепчик ой я опять пошутила видите как нелегко мне иногда сдержаться и не засмеяться когда у меня такое чувство юмора и моя мама говорит что мне нужно записывать все что я говорю потому что я так много шучу но...
Темперанс повернулась, когда Джеймс встал из-за Стола. Он уходит, подумала она, но вместо этого он подошел и открыл окно. В столовой было душновато, а может, ей просто трудно было дышать.
– ...а ваши слуги называют вас лордом я почему спросила потому что интересно как будут звать вашу жену слуги которые работают в замке но ведь это не замок да я никогда не была в замке в котором раньше кто-то жил а как вы считаете будут ли ваши слуги называть вашу жену миссис Лорд или вы думаете что ее будут звать ой мамочки вы уже влюблены в меня не правда ли ваше высочество но ведь все мужчины так реагируют на меня и...
Темперанс изумленно наблюдала, как Джеймс Маккэрн наклонился, взял на руки мисс Мишель Эдельстен, а затем понес ее к окну. Надо отдать ей должное – Мишель не останавливалась. Очевидно, мужчины каждый день носили ее на руках, и для нее это было обычным явлением, подумала Темперанс.
– ...но моя мама говорит что мужчина не может в меня не влюбиться потому что я такая миленькая что все что нужно сделать это раскрыть ротик и мужчины тут же в меня повлюбляются и вот она сказала что я может быть стану миссис Лорд или Леди Лорд или как еще не знаю будут звать вашу жену потому что...
Джеймс выбросил Мишель из окна с такой осторожностью, как если бы бросал мешок с картошкой. Для такого маленького создания она неожиданно тяжело приземлилась.
Затем Джеймс закрыл окно и задернул красную тяжелую портьеру из Дамаска, стряхнув с нее пыль.
Словно ничего не произошло, он вернулся за стол и посмотрел на Темперанс, взглядом запрещая ей произнести хоть слово о случившемся.
– Эти портьеры нужно постирать, как вы думаете?
Он на секунду отвернулся, и Темперанс увидела, что на его губах заиграла едва заметная улыбка. Когда он снова взглянул на «экономку», она спросила:
– Яблочный пирог подавать холодным или теплым?
– Тихим! – ответил он, и оба расхохотались.
Мамочка, дорогая!
У милейшей Мишель ничего не получилось. Пришли еще какую-нибудь женщину, такую же хорошенькую, но не такую глупую, хотя бы немного образованнее. И чуть-чуть постарше.
Любящая тебя,
Темперанс.
Было около шести, когда Темперанс проснулась, вздрогнув от мысли – нужно выяснить, какой он видит свою жену.
У Темперанс очень хорошо получалось разлучать мужчину и женщину. Она имела дело с мужчинами, которые пропивали свои скудные заработки, оставляя семьи на произвол судьбы. Она пыталась найти работу для женщин, которых избивали или насиловали, а затем бросали. Но ей никогда не приходило в голову, что мужчину и женщину стоит попытаться соединить.
Одеваясь, она неотрывно смотрела на сундуки с одеждой. Ночью слышались очень подозрительные звуки, похожие на мышиную возню. Думать о слове «крысы» Темперанс не собиралась.
Она надела шерстяную юбку, которая опускалась только до лодыжек («Разврат!» – так оценила юбку мама), хлопковую блузу с длинными рукавами, широкий кожаный ремень и плотные ботинки по щиколотку, затем спустилась вниз.
– Так где он проводит все свое время? – спросила она, войдя на кухню.
Удивительно, как быстро кухня превратилась в центр жизни, едва Темперанс убрала ее. Заходя сюда, она неизменно заставала одну или обеих женщин и, по крайней мере, одного из мужчин. Рамси кормил ягненка из большой детской бутылочки, он даже дал ему имя – Исаак, по библейской притче о ребенке, которого не убили.
Мальчик, двое мужчин и обе женщины открыли рты, чтобы ответить на вопрос.
– Если я услышу имя «Грейс», останетесь без обеда!
Все пятеро тут же закрыли рты. Темперанс сосчитала про себя до десяти, затем медленно произнесла:
– Он говорил, что пасет овец и удит рыбу. Где он этим занимается?
Рамси с облегчением ответил:
– На вершине горы. Он сегодня будет там весь день. Но если вы задумали туда подняться, то у вас ничего не получится.
– Почему? – спросила она, боясь услышать в ответ, что Маккэрн, имеющий здесь неограниченную власть, устраивает там оргии вместе с Грейс.
– Для леди из города идти пешком слишком тяжело, – ответил Алек.
Темперанс отмахнулась. Они упорно думали, что если женщина выросла в городе, то и проку от нее никакого нет.
– Если покажете, куда идти, я совершу ленивую городскую прогулку в этом направлении. После того, как приготовлю что-нибудь на обед.
Через час она сложила в холщовый рюкзак пирожки по-корнуэльски, апельсины и глиняную бутылку с теплым вином. Все на кухне с интересом смотрели на нее, когда она измельчала мясо и овощи и раскатывала тесто. В семь утра Темперанс сказала:
– Рамси, я готова! – и надела рюкзак.
Она не удивилась, выйдя из дома и увидев большого коня, уже оседланного и пританцовывающего от нетерпения. Хотя на кухню никто не входил и оттуда никто не выходил, всем словно заранее было известно, что она сделала или только запланировала.
Рамси вскочил на коня и подал Темперанс руку.
Она еще ни разу не уезжала из замка, поэтому сейчас с интересом рассматривала окрестности. А когда Рамси погнал крупного, норовистого коня вверх по узкой скалистой тропке, с одной стороны которой был отвесный холм, а с другой – пропасть, она еле сдержалась, чтобы не закричать, что хочет слезть.
Должно быть, Рамси почувствовал ее страх – он повернулся и улыбнулся ей.
– В городе такого не увидишь, да?
– Там есть высокие здания, – ответила Темперанс, пытаясь не подать виду, что перепугана до смерти, и вцепившись в седло так, что побелели косточки на руках.
Один неверный шаг коня – и они разобьются насмерть.
– Там внизу деревня, – тихо сказал Рамси и, к ужасу Темперанс, остановил коня.
Она собралась с силами, чтобы посмотреть влево, а когда сумела это сделать, неожиданная красота поборола страх.
Далеко внизу, словно на картинке из детской сказки, лежала прекрасная маленькая деревушка. В ней было не больше двадцати домов, которые стояли по обе стороны узенькой дороги, поднимавшейся к вершине горы, где они сейчас остановились. Дома были побелены, их покрывали соломенные крыши. Из нескольких труб струился дым, по дороге гуляли куры. Она увидела несколько человек, женщины несли корзинки, а дети играли на улице.
