Андреа Кейн - Маска предательства
А сейчас Холт обратился с явно необычной для него просьбой.
– Очевидно, Джордж Холт немного импульсивный человек, – осторожно выразил он вслух свое мнение, когда Эдгарс поспешил их покинуть.
Дэн недоумевающе покачал головой:
– Отнюдь! Этот человек поразительно пунктуален во всех делах. Обычно он представляет мне заявки на отгрузку своих товаров за несколько недель. Для него эта просьба крайне нетипична.
– В самом деле? – машинально проговорил Гамильтон, которого насторожил момент, выбранный Холтом для своей странной просьбы. Александр подумал о себе, что становится чересчур подозрительным. Казалось бы, какое ему дело до этого инцидента... правда, по своей природе он терпеть не мог неразрешенных вопросов. Последнее время он постоянно находился в состоянии крайнего нервного напряжения и тревоги из-за сложных отношений с Англией и статей Лэффи, которые носили явно провокационный характер и возбуждали недовольство в обществе. А тут еще он переволновался из-за предполагаемой пропажи важных документов... Он решил как следует поразмыслить над этим эпизодом, когда останется один. Если бы Дэн не был настолько поглощен предметом их прежнего разговора, он заметил бы сосредоточенный взгляд друга. Но теперь он мысленно вернулся к. Лэффи и к проблеме установления его личности.
– И что же теперь? – спросил он.
– Что?
– Что нам делать дальше? Как определить, кто из гостей был Лэффи? – в отчаянии сказал Дэн, вышагивая по кабинету.
– Дай мне подумать несколько дней, – уклончиво ответил Гамильтон. – Возможно, решение этого вопроса придет само собой.
Дэн резко остановился и устремил на друга пристальный взгляд.
– Мне казалось, ты не знаешь, кого подозревать.
– Не знаю, – подтвердил Гамильтон. – Но считаю необходимым тщательно изучить список гостей. Это должно стать первым шагом в наших поисках.
Дэн молчал, не понимая ход размышлений министра.
– Хорошо, – наконец проговорил он. – Но я намерен продолжать свои попытки установить его личность. На мой взгляд, этот наглый писака ни на минуту не задумывается о том, какой вред стране приносят его статейки, что почти ставит его на одну доску с изменником. И я буду действовать соответственно этому, – мрачно добавил он. – Этот скользкий тип от меня не уйдет!
– Я в этом не сомневаюсь, – мягко согласился Гамильтон. – Надеюсь, ты очень скоро разоблачишь его.
Прошла бесконечно долгая неделя, а Дэн так ни на шаг и не продвинулся в раскрытии тайны Джека Лэффи. Он скрытно изучил каждого подозрительного человека из числа гостей, но все безрезультатно. С досадой и злостью ему пришлось признать, что спустя месяц после бала Лэффи по-прежнему остается неуловимым.
И такой же неуловимой оказалась и Жаклин Холт.
И если неудача с разоблачением Джека Лэффи делала его раздражительным, то отсутствие прогресса в отношениях с прекрасной мисс Холт приводило его в бешенство.
Он послал ей пять записок, которые она оставила без ответа; несколько раз он пытался проникнуть в дом Холта, но каждый раз его встречала на пороге непреклонная Грета и, не особо утруждая себя вежливостью, под любым предлогом давала ему от ворот поворот. Наконец Дэн пришел к неприятно поразившему его заключению, что молодая женщина, за которой он так упорно пытается ухаживать, явно им пренебрегает. Такое случилось с ним впервые в жизни. И по иронии судьбы до сих пор ни одна женщина не возбуждала Дэна до такой степени. При одном воспоминании о Жаклин у него загоралась кровь, он думал о ней целыми днями, ее образ преследовал его по ночам. Несмотря на огромную занятость в бизнесе, несмотря на политические проблемы, требующие его самого пристального внимания, он ловил себя на том, что Жаклин постоянно присутствует в его мыслях: он вспоминал ее блестящие густые волосы, бездонную синеву ее глаз, с умилением думал о ее колкостях по отношению к нему.
А чаще всего... какой она была в его объятиях.
Этот единственный взаимный поцелуй снова и снова приходил Дэну на память. Он мечтал о том дне, когда она с такой же пылкостью только что проснувшейся страсти ответит на его любовь. Но вместе с тем он каким-то шестым чувством угадывал, что ему будет мало только физической близости с ней... что этого никогда не будет достаточно ни для него, ни для Жаклин.
Дэн отлично понимал, чего пытается добиться его своенравный дикий котенок. По своей наивности она надеялась, что если будет его избегать, делать вид, как будто его не существует, то сможет забыть, что между ними произошло... точнее, происходит. Но Дэн был далеко не так наивен, он обладал несравненно большим жизненным и сексуальным опытом и знал, что его отношениям с Жаклин далеко до конца... собственно, они только начали развиваться.
И он решил, что Жаклин тоже должна это понять.
Яркое майское солнце стояло высоко в небе, когда Джеки вышла из дома в сопровождении возбужденного Виски, который тут же бросился бежать по своим делам. Джеки постояла, подняв лицо к небу и глубоко вдыхая свежий воздух, напоенный ароматами только что распустившейся листвы. Весна была в полном разгаре, сады источали одуряющий запах сирени, и в небе звенело разноголосое пение птиц.
– Ах, я и забыла, до чего же хороша весна! – пробормотала Джеки, поправляя выбившийся из прически локон.
Конечно, нужно было надеть капор, но солнце так приятно пригревало, а она так давно не позволяла себе погулять при дневном свете.
Погруженная в свои мысли, Джеки прошла через сад и двинулась дальше по густой зеленой траве. Не то чтобы она была трусихой. В своей жизни она сталкивалась и с более опасными вызовами, чем Дэн Уэстбрук, но никогда не испытывала страха, никогда не сдавалась. И все же... Она со стыдом и возмущением вспоминала, как полностью потеряла самообладание во время поцелуя с Дэном. Такое случилось с ней впервые в жизни! Джеки питала инстинктивное отвращение к сентиментальной слабости. И если единственный способ избавиться от нежелательных чувств – это избегать встреч с Дэном, значит, так тому и быть.
По правде сказать, она не ожидала, что он окажется таким настойчивым. Его бесконечные записки и упорные попытки прорваться к ней в дом прекратились всего два дня назад, что позволило Джеки вернуться к привычному образу жизни, который она вела до внезапного появления в ней Дэна Уэстбрука. Она поздравила себя с победой, убежденная, что наконец-то заставила его отказаться от ухаживания... отмахнувшись от укола разочарования, вызванного этой мыслью.
– Добрый день, mon chaton!
Вкрадчивый мужской голос заставил ее вздрогнуть и быстро обернуться.
Выйдя из-за высокой ивы, которая закрывала его от Джеки, Дэн усмехнулся:
