Аманда Скотт - Сумеречная роза
— Да, — согласилась Джонет, но в голосе ее прозвучало сомнение. — Болезнь, миледи, у вас оказалась тяжелая. На такое страшно даже смотреть. Перед тем как у вас случился припадок, сюда приходила та знахарка — та самая, что сидела с вашим отцом, — но сэр Николас отослал ее, когда она сказала, что вам нельзя давать воды. Он сказал, что не может поверить в такое. Вы так кричали, просили пить, и у вас начался такой жар! Он просто хотел дать вам прохладу, я думаю. Он действительно добрый человек, госпожа, несмотря на то что валлиец и приспешник Тюдора. — Она протянула ей кружку. — А теперь выпейте.
Элис медленно глотнула. Она почувствовала вкус трав и мяса, и ей понравилась жидкость. Она захотела еще, но Джонет покачала головой:
— Он сказал, что вы не должны пить сразу слишком много или слишком быстро.
— А еще он сказал, что здесь есть хлеб.
— Да, так и есть, но вы не получите его до тех пор, пока мы не убедимся, что бульон, который вы выпили, не пойдет обратно. — Ее голос прозвучал устало, и Элис посмотрела на измученное и осунувшееся лицо Джонет, в мутных глазах которой не осталось даже привычного блеска.
Ее мгновенно охватил страх.
— Джонет, ты больна?
— Нет, миледи, я просто немного устала. Он предлагал мне поспать, но я не могла позволить этого, пока моя овечка больна, я так и сказала ему. Но он не из тех, кому можно перечить, скажу я вам. От того, как он говорил, когда я отказалась лечь спать, у меня кровь стыла в жилах, так что я не посмела возражать, когда он приказал мне уйти.
— Он приказал тебе уйти? — Элис сделала еще один глоток.
— Да, — ответила Джонет. — Сначала он позволил мне лечь на кровать рядом с вами, но когда понял, что так я не засну, приказал своему человеку отвести меня в другую палатку и проследить, чтобы я поспала. Пришел за мной тот неотесанный деревенщина по имени Хью — у него много имен, как у сэра Николаса. Такого громадного я видела впервые в жизни. Грубое животное. Боже, если я скажу вам, что именно он сек кнутом бедняжку Йена… ну, больше я ничего не скажу, но если бы я была чуть застенчивее, у меня бы мурашки бегали по коже от одного его вида.
— Но что он такого сделал?
— Он отвел меня в другую палатку, миледи, и принес одеяла, и ясно дал понять, что намеревается своими руками накрывать меня одеялами. Но я не собиралась позволить это, доложу я вам. Я сказала ему, что он может убираться вон, а он просто стоял как Голиаф и сказал, что будет ждать, пока я не засну. К тому же называл меня своей малышкой, как будто мне шесть лет, а не тридцать пять. Вы когда-нибудь слышали подобное?
— Ну, если он не причинил тебе вреда, — сонно пробормотала Элис, — полагаю, он, должно быть… — Она потеряла нить своих мыслей и умолкла.
Проснувшись в следующий раз, она чувствовала себя окрепшей и, когда Джонет спросила, не хочет ли она еще бульона и кусочек хлеба, тут же согласилась. Джонет сделала знак кому-то позади нее, и Элис увидела Йена Макдугала, стоящего на пороге.
— Подожди, — попросила она, когда он взял у Джонет кружку и повернулся к выходу, чтобы принести бульон.
Он обернулся:
— Да, миледи?
— Я благодарю тебя, Йен, от всего сердца, — промолвила Элис. — Сэр Николас сказал, что ты ездил для меня за хлебом. Я ведь знаю, твоя спина еще не зажила. Ты так добр.
Йен покраснел.
— Это было для меня только удовольствием, миледи, — пробормотал он, глотая слова.
— Парнишка дежурил у палатки все два дня вашей болезни, — добавила Джонет, — чтобы помочь что-то сделать или принести.
— Два дня! Я так долго болела?
— Да.
Элис села поудобнее. Ее силы возвращались, но она все еще чувствовала себя слабой, как новорожденный ягненок. Подвинув одеяло, она ощутила отвратительный запах и с ужасом поняла, откуда он исходит.
— Джонет, я воняю как свинья! — Она подняла руку, чтобы потрогать голову, и с отвращением поморщилась. — Мои волосы грязные и спутанные как пакля. Мне нужна ванна.
— Ну, пока что вам нельзя принимать ванну, — кисло ответила Джонет. — Вы едва не умерли, хочу вам напомнить, так что вы должны съесть хлеб, когда Йен принесет его, и выпить бульон, и, может быть, мы начнем думать о ванне через день или два.
— Но я хочу вымыться сейчас! — Элис знала, что требование ее неразумно, но желание чистоты вдруг заслонило все на свете. Ее тело казалось липким, постель сырой. Она хотела поменять ее и, хотя знала, что вряд ли удастся найти смену, не могла остановиться. Когда Джонет приняла у Йена полную кружку и хлеб, Элис мрачно произнесла:
— Я не буду ни есть, ни пить, пока не приму ванну, Джонет.
— Не капризничайте, мисс Элис, — устало вздохнула Джонет. — Вы должны поесть, иначе у вас просто не будет сил даже бросить в меня подушкой, чтобы доказать, что вы пошли на поправку.
— Я буду делать что хочу! Перестань обращаться со мной как с ребенком!
— Что здесь происходит? — спросил сэр Николас, войдя вместе с самым огромным человеком, которого Элис видела в своей жизни. Темноволосый и черноглазый, одетый в кожаные бриджи и сапоги, он выглядел гораздо старше сэра Николаса и выше ростом. Две их фигуры заполнили собой палатку.
Не обращая никакого внимания на гиганта, Джонет с облегчением обратилась к сэру Николасу:
— Она настаивает на том, чтобы принять ванну, сэр. Я сказала, что ей нельзя, но, боюсь, она с детства отличалась упрямством и уж если что задумала…
Элис резко оборвала ее:
— Что ты там лепечешь ему, Джонет! Мужчины никогда не замечают, как что пахнет, так что он не поймет, что я чувствую. Он вообще ни на йоту не заботится обо мне и не захочет выслушивать твою глупую болтовню. Просто прикажи приготовить бадью и наполнить се, как раньше, и…
— Когда это, — снисходительно поинтересовался сэр Николас, — вы решили, что меня не волнует, как вы пахнете? Уверяю вас, я предпочитаю запах сирени запаху пота, если вам действительно нужно услышать мое мнение. — Она зло посмотрела на него, и он повернулся к Джонет. — А теперь идите с Хью и пообедайте. Я сам присмотрю за вашей госпожой.
— Нет! — воскликнула Элис. — Джонет, я приказываю тебе остаться!
Джонет помедлила. Она проигнорировала действия высокого солдата, легко тронувшего ее руку и открывшего для нее полог палатки, но когда сэр Николас сдвинул брови, она вышла, не говоря ни слова.
Элис, стиснув зубы, смотрела, как полог снова закрывается. Она осталась наедине с сэром Николасом. Тот взял кружку со стола, куда ее поставила Джонет, направился к Элис, пододвинул ближе табурет и сел.
— Вы можете сесть без посторонней помощи? — спросил он.
— Не знаю! — Она продолжала злобно смотреть на него.
— Я могу сделать скидку, — спокойно продолжал он, — на то, что ваше настроение неустойчиво из-за болезни, но вы не должны говорить так резко с мистрис Хокинс. Она изматывает себя постоянным беспокойством за вас, так что ваши вспышки должны очень расстраивать ее.
