Мэри Бэлоу - Сначала свадьба
— Да и разве смогу я стать настоящим богатым и влиятельным графом, — продолжал тот, — если оставлю сестер здесь, в этой хижине, когда они были готовы отдать последний пенс, чтобы в восемнадцать лет отправить меня в университет? Нет, лорд Лингейт, вам придется смириться с тем, что Мег и Кейт поедут вместе со мной. И Несси тоже, если сочтет нужным. Думаю, ей не захочется оставаться в Рандл-Парке после того, как все мы уедем.
Неужели они смогли бы уехать без нее? — в ужасе спросила себя Ванесса. В один миг потерять всю семью? Нет уж! Разумеется, она поедет вместе со всеми.
— Необходимо признать, Эллиот, что предложение весьма разумно, — прервал долгое молчание мистер Боуэн. — Мальчик принял здравое решение: рядом с сестрами он сможет вести спокойную семейную жизнь. А леди теперь — сестры графа, так что им пристало жить не здесь, а в Уоррен-Холле.
Виконт Лингейт снова обвел глазами гостиную, а потом поднял брови и по очереди выразительно взглянул на каждую из сестер.
— Спустя некоторое время, — наконец изрек он, — но предпочтительно не сейчас. Леди нуждаются в образовании, новой одежде и еще тысяче различных вещей. Всех необходимо представить ко двору, а потом и ввести в высшее общество. Задача монументальная.
Ванесса медленно, тяжело вздохнула. Если вчера во время танца виконт пусть и самую малость, но поднялся в ее глазах, то сейчас рухнул в глубокую пропасть. Оказывается, все они, даже Мег, казались ему не чем иным, как монументальной обузой. Нелепыми куклами. Неотесанной деревенщиной. Захотелось что-нибудь сказать в свою защиту.
Однако Стивен, судя по всему, не услышал в словах виконта ничего плохого. Невероятная новость подействовала волшебным образом: он внезапно почувствовал мужскую ответственность и уверенность в собственных силах. Молодой орел расправил крылья. И в то же время остался тем же пылким мальчиком.
— Так вот. — Стивен снова встал и обвел сестер сияющим взглядом. — Мы все вместе отправляемся в Уоррен-Холл. Ты, Кейт, дебютируешь в светском обществе. А ты, Несси, снова будешь жить с нами. О, как здорово! — Он радостно потер ладони и крепко обнял Кэтрин.
Сестры молча смотрели на брата, все еще не до конца осознавая происходящее.
Виконт Лингейт поднялся с кресла.
— Мы покинем вас, чтобы дать возможность привыкнуть к мысли, — сказал он, — но вернемся днем, чтобы обсудить кое-какие детали отъезда. Медлить нельзя.
Маргарет тоже встала.
— Медлить мы не будем, милорд, — твердо произнесла она. — Но не ждите, что соберемся завтра или в ближайшие дни. Выедем, когда сможем. Мы провели в Трокбридже всю жизнь, и корни наши так же глубоки, как, возможно, и ваши у вас дома. Так что потребуется время, чтобы их не повредить.
Виконт Лингейт и его спутник откланялись и покинули дом.
В гостиной воцарилось молчание.
— Граф Мертон, — наконец произнес Стивен. — Ущипните меня кто-нибудь.
— Только если ты сначала ущипнешь меня, — первой отозвалась Кейт.
— О Боже, и меня, — прошептала Маргарет, все еще стоя посреди гостиной и оглядываясь по сторонам. — С чего же начинать?
— Может быть, с самого начала? — предложила Ванесса.
— Если бы знать, где оно, — едва не плача, пожаловалась сестра.
И здесь вновь заговорил Стивен. Он уже успел прийти в себя: лицо порозовело, а в глазах вспыхнула обычная энергия.
— Слушайте! — воскликнул он. — Понимаете, что все это означает? Это означает, что мне незачем ждать окончания университета, а возможно, и еще много лет, чтобы сделать все, что я мечтал сделать в жизни. Не надо ждать, пока смогу вас обеспечить. Не надо ждать ни минуты. Я — граф Мертон, владелец огромного состояния. Богатый человек. Могу дать вам новый великолепный дом и новую великолепную жизнь. Ну а что касается меня самого… ну…
Ему явно не хватало слов.
— О Стивен, — нежно проворковала Кэтрин.
Ванесса до боли прикусила губу.
Маргарет залилась слезами.
Глава 5
На сборы ушло шесть дней. Шесть дней виконт и его секретарь изнывали в скромной деревенской гостинице.
За это время солнце не выглянуло ни разу, зато непрестанно моросил ледяной дождь, словно специально выжидая, когда они выйдут на улицу. Шесть дней обедов, ужинов и неожиданных визитов в самое неподходящее время неизменно гостеприимного и жизнерадостного сэра Хамфри Дью. Шесть дней невольного наблюдения за тем, как сонная английская деревня реагирует на ошеломляющую новость: один из ее жителей неожиданно унаследовал графский титул, поместье, земельные угодья и состояние.
Шесть дней нетерпеливого раздражения в ожидании отъезда.
Шесть дней тоски по Анне и ноющей боли неудовлетворенного вожделения.
Казалось, прошло шесть недель.
Или шесть месяцев.
Три дня спустя после первого визита в дом семейства Хакстебл виконт случайно встретился с Ванессой Дью.
Они с Джорджем ехали в Рандл-Парк в ответ на одно из приглашений к обеду и встретили миссис Дью возвращающейся домой, очевидно, от сестер. Эллиот спешился, отправил Джорджа вперед, поручив ему свою лошадь, и спросил себя, готовы ли секретарь и сама миссис Дью оценить по достоинству импульсивное проявление галантности. Несколько минут разговор крутился вокруг погоды, которая упрямо оставалась холодной и казалась еще холоднее из-за полного отсутствия солнца и постоянного ветра, который почему-то всегда дул в лицо, независимо от того, в каком направлении вы шли. Ванесса спрятала руки в муфту, а виконт спросил себя, не пора ли перейти к прогнозам на лето, если оно вообще когда-нибудь наступит.
От подобных разговоров хотелось или заскрипеть зубами, или завыть. Холодный воздух окрасил румянцем щеки спутницы, заодно прихватив и нос. В результате пришлось с неохотой признать, что выглядела она по-сельски бодро, хотя и не отличалась красотой.
Однако разговор о погоде, судя по всему, наскучил и ей.
— Вы должны понять, — прервала миссис Дью короткое молчание, — что мы настолько же встревожены, насколько и рады.
— Встревожены? — Эллиот взглянул с удивлением.
— Да, беспокоимся о Стивене, — пояснила она.
— Но где же основания для беспокойства? Ваш брат только что получил наследство, дарующее несказанное богатство, положение в обществе, знатность и престиж.
— Именно это нас и волнует, — холодно ответила Ванесса. — Как он справится? Мальчик любит жизнь, любит движение. Но и в учебе прилежен. Он привык сознательно трудиться ради достижения важной цели — как ради себя самого, так и ради Мег, которая многим пожертвовала и для него, и для всех нас. Он молод и впечатлителен. Боюсь, что менее подходящее для подобного события время трудно представить.
