Лиза Клейпас - Это случилось осенью
Аннабел выглядела восхитительно, как всегда. Бледно-голубое атласное платье прекрасно облегало ее формы, на фоне которого ее глаза выглядели густо-синими, а бархатистая кожа еще нежнее.
Аннабел отступила на шаг назад, чтобы рассмотреть сестер. Ее глаза сияли.
— Как вы доехали из Лондона? Наверное, уже было романтическое приключение? Хотя нет, вы здесь всего один день…
— Может быть, и было, — тихо сказала Лилиан, помня, что у матери отличный слух. — Мне надо тебе кое-что рассказать.
— Девочки, — перебила их Мерседес неодобрительно. — Вы не закончили одеваться к вечеру.
— Я готова, мама, — быстро сказала Дейзи. — Смотри, все как надо! Я даже успела надеть перчатки.
— Мне осталось только взять сумочку, — добавила Лилиан, бросаясь к туалетному столику. Она схватила ридикюль цвета сливок. — Теперь я тоже готова.
Аннабел приветливо улыбнулась миссис Боумен, прекрасно зная, что Мерседес ее не одобряет.
— Добрый вечер, миссис Боумен. Надеюсь, вы разрешите Дейзи и Лилиан спуститься вниз вместе со мной?
— Боюсь, им придется подождать, пока соберусь я, — сказала Мерседес ледяным тоном. — Мои невинные девочки нуждаются в присмотре со стороны достойной почтенной особы.
— Аннабел будет нашей компаньонкой, — сказала Лилиан весело. — Не забывай, она теперь уважаемая замужняя дама.
— Я сказала: «достойной особы», — не сдавалась мать, но ей все-таки пришлось замолчать, так как дочери выскочили из комнаты, хлопнув дверью.
— Боже мой, — сказала Аннабел, грустно рассмеявшись — Меня впервые назвали почтенной замужней дамой. Скучно звучит, правда?
— Если бы ты была скучной, — ответила Лилиан, беря Аннабел под руку, — ты бы нравилась нашей маме.
— И нам бы не хотелось дружить с тобой, — подхватила Дейзи.
Аннабел улыбнулась.
— И все-таки мне бы хотелось, чтобы вы уяснили несколько главных правил поведения. Во-первых, если какой-нибудь приятный джентльмен предложит вам выйти в сад, чтобы увидеться с ним наедине.
— Мы должны отказаться? — спросила Дейзи.
— Нет, но, пожалуйста, сначала скажите мне, чтобы я могла вас прикрыть. Во-вторых, если до вас ненароком долетят скандальные сплетни, не предназначенные для невинных ушек…
— Нам не следует их слушать?
— Наоборот, ловите каждое слово! А потом немедленно расскажите мне…
Лилиан усмехнулась, задерживая подругу на углу коридора.
— Можно мне пойти поискать Эви? Без нее у нас не получится официального собрания «желтофиолей».
— Эви уже внизу с тетушкой Флоренс, — ответила Аннабел.
Обе сестры хором воскликнули, обрадованные новостью:
— И как там она? Как выглядит?
— Мы не видели ее целую вечность!
— Кажется, с ней все в порядке, — сказала Аннабел, становясь серьезной. — Немного похудела. Может быть, немного пала духом.
— Неудивительно, — заметила мрачно Лилиан. — Когда с тобой так обращаются…
Они не видели Эви больше месяца. Семья покойной матери держала девушку взаперти. За малейшую провинность ее часто сажали под замок, а выпускали в свет только под строжайшим надзором тетки Флоренс. Подруги даже думали, что суровая жизнь в семье в немалой степени поспособствовала тому, что Эви заикалась. По иронии судьбы, из всех «желтофиолей» Эви меньше всего заслуживала такой строгости, ведь она была робкая, послушная… Девушкам удалось узнать, что мать Эви стала паршивой овцой в семье, выйдя замуж за человека намного ниже себя по положению. Она умерла при родах, и девочку заставили искупать грех матери. Отец, которого Эви видела крайне редко, отличался слабым здоровьем. Вероятно, ему тоже не суждена была долгая жизнь.
— Бедняжка Эви! — грустно продолжала Лилиан. — Я бы хотела уступить ей свою очередь. Надо найти ей мужа и избавить ее от этого ужасного семейства.
— Эви еще не готова, — твердо сказала Аннабел. Судя по решительному тону ее голоса, она уже обдумывала эту мысль. — Ей надо побороть застенчивость. Она не может даже поддержать разговор с джентльменом. Кроме того…
Она с сожалением посмотрела на сестер и обняла тонкую талию Лилиан.
— Ты уже не так молода, чтобы откладывать замужество, моя дорогая.
Лилиан состроила кислую гримасу, и Аннабел рассмеялась.
— Так о чем ты хотела поговорить? — спросила она. Лилиан покачала головой.
— Давай потом, когда с нами будет Эви, иначе мне придется рассказывать еще раз.
Они спустились в приемные залы, где уже толпились гости.
В этом сезоне в моде были яркие цвета, по крайней мере в нарядах дам. Глаза просто разбегались от насыщенных тонов! Собравшиеся напоминали стайку бабочек. Мужчины традиционно облачились в черные костюмы с белыми рубашками. Однообразие слегка нарушали галстуки и сдержанных расцветок жилеты.
— А где мистер Хант? — спросила Лилиан у подруги.
— Думаю, он с графом и друзьями. — При упоминании о муже Аннабел слегка улыбнулась. Ее взгляд сделался пристальным, и это не ускользнуло от Эви. — Вон Эви! И, кажется, даже тетушка не хлопочет вокруг нее, как обычно. Какая удача!
Эви стояла у стены, рассеянно глядя на пейзаж в золоченой раме. Казалось, она всецело ушла в себя, вся съежилась, как бы извиняясь за свое присутствие на празднике. Ей было явно неуютно и одиноко в толпе гостей. Никто и никогда особо не приглядывался к Эви, не замечал ее, хотя она была по-настоящему хороша собой. Может быть, была даже красивее Аннабел. Ее красота, однако, была совсем другого рода: рыжие волосы, веснушчатое лицо с огромными голубыми глазами. Подвижный ротик с пухлыми губами… к сожалению, мода требовала совсем другого. При взгляде на ее фигурку захватывало дух, но дело портили скромные невыразительные платья, которые она была вынуждена носить, да и всегда поникшие плечи отнюдь не добавляли ей привлекательности.
Бросившись вперед, Лилиан напугала Эви, схватив ее затянутую в перчатку руку.
— Идем, — шепнула Лилиан, увлекая подругу за собой.
Глаза Эви просияли. Она нерешительно глянула в сторону тетки, которая беседовала в углу с какой-то вдовствующей особой. Флоренс была слишком поглощена разговором, чтобы следить за девушкой. Четыре подруги незамеченными ускользнули из гостиной и почти бегом бросились по коридору, будто вырвавшиеся на свободу узники.
— Куда мы идем? — шепнула Эви.
— На заднюю террасу, — ответила Аннабел.
Они прошли через анфиладу стеклянных дверей в задней части дома и оказались на вымощенной плитами широкой террасе, опоясывающей весь дом.
Внизу открывался чудесный пейзаж, достойный кисти художника: фруктовые сады, аккуратные дорожки, клумбы с редкими цветами. За садами начинался лес, за утесом текла речка Итчен, обозначенная стеной из бурого камня.
