Констанс Хевен - Тень любви
Броуни и Руфус сейчас стояли в полуразрушенной конюшне, примыкающей в каменному дому, в котором врачи теперь отдыхали в промежутках между боями. Все лошади в кавалерии были сейчас похожи на обтянутые кожей скелеты – кормов катастрофически не хватало, но Бен Уэльс наловчился доставать где-то немного корма и регулярно навешал своих подопечных. Однажды он привезет их в Ингем Парк, где они вновь станут упитанными и гладкими.
Кристина подписалась, добавила внизу несколько слов отцу, быстро сложила письмо и вместе с Молли пошла на виллу, чтобы отдохнуть и поискать там оставшиеся медикаменты и бинты. Молли настояла на том, чтобы Кристина посидела в доме, а сама отправилась на рынок купить немного еды и теплую одежду.
В доме было прохладно, и Кристина, укутавшись в шерстяное одеяло, уютно устроилась в кресле у камина. Она так расслабилась, что с трудом встала, когда услышала стук в дверь. На пороге стоял Дэниел, во дворе за его спиной были видны два мула, нагруженных какими-то тюками. От неожиданности Кристина не сразу заговорила.
– Что ты здесь делаешь?
– На рынке я встретил миссис Эндрюс, и мы договорились, что она предоставит мне под мою поклажу одного мула при условии, что я помогу вам погрузить ваши вещи на второго и буду сопровождать вас до лагеря.
– Нам повезло, – голос ее был холоден, она боялась показать свою радость. – Входи. Угощений у нас нет, но я могу сварить тебе кофе.
– Лучше будет, если я побуду здесь. Сейчас кругом столько воров, а я не хочу потерять этих мулов. Они нам дорого достались.
– Как хочешь, тогда я принесу кофе сюда.
Когда вернулась Молли, она застала их сидящими на крыльце и дружески беседующими.
– Чашечка кофе – именно то, что мне надо сейчас, – сказала Молли, а ее внимательный взгляд не пропустил ни одну деталь. – С моря дует резкий ветер. Как я полагаю, этот молодой человек объяснил тебе, почему он здесь. Он предложил свою помощь в погрузке наших вещей и вызвался проводить нас до Кадика. Он говорит, что нам угрожает опасность со стороны местных жителей, которые могут остановить нас по дороге и отобрать все, что мы тут с таким трудом собрали.
В течение следующего часа вещи были погружены на спины мулов, и они тронулись в путь. Кристина с Молли надели самые прочные, на толстой подошве ботинки и шли впереди мулов по грязной дороге, приподнимая юбки, чтобы не выпачкать их. Дэниел, ведя мулов, шел сзади. Именно в таком порядке их и заметил Гарет, когда они, наконец, пришли в лагерь и остановились у госпиталя.
– Вы выглядите так, точно добирались из Сибири, – полушутя сказал он, подходя к ним.
– А мы так себя и чувствуем, – отозвалась Молли. – Ветер просто валит с ног.
Дэниел начал разгружать мулов.
– Мне отнести это в госпиталь? – спросил он у Молли.
– Я была бы вам очень благодарна.
– Где вы его подобрали? – спросил Гарет, бросив быстрый взгляд на жену.
– На рынке, – ответила Молли, почувствовав напряженные нотки в голосе Гарета и не понимая, чем они вызваны. – Он нам невероятно помог. Как ты думаешь, Гарет, заплатить ему? Как сержанту, ему, наверное, платят мало.
– Нет, – быстро сказала Кристина. – Нет, Молли. Он, кроме всего прочего, корреспондент «Клэрион».
– Правда? – удивилась Молли. – А я и не думала, что ты его хорошо знаешь.
Отнеся поклажу, вернулся Дэниел, взял свои вещи и, кивнув на прощание, пошел в свой лагерь. Кристина едва успела его поблагодарить.
Она догадывалась, о чем сейчас думает Гарет, и это злило ее. Неужели он считает, что она поддерживает с Дэниелом любовную связь? Сама идея в данных условиях казалась ей преступной. Гарет ведь очень хорошо ее знает, думала Кристина, забыв о натянутых отношениях между ними. Уставшему, работающему в постоянном нервном напряжении врачу было очень легко поддаться диким фантазиям. Со дня смерти Фредди супруги почти не разговаривали, а остаться наедине им не было никакой возможности.
Ночью Кристина спала вместе с Молли, а Гарет с другими врачами в одной комнате.
Несколько дней было относительно тихо, если не считать коротких перестрелок, а пятого ноября русские атаковали англичан.
Это был странный день – ледяной холод сочетался с густым, похожим на лондонский, туманом, расстилающимся по холмам. В нескольких метрах уже ничего не было видно, особенно когда на землю спустился вечер, и даже звуки выстрелов и крики солдат, казалось, заглушались мягким, точно вата, туманом.
В эту ночь санитарам, занимающимся выносом раненых с поля боя, было очень трудно отыскивать тела. То там, то здесь раздавались крики о помощи, и санитары, словно слепые котята, шли на звук голоса. Выйдя на несколько минут на воздух, Кристина неподалеку увидела освещенную факелом фигуру Дэниела, с медицинской сумкой через плечо и флягой в руках. Через мгновение он скрылся в тумане.
Спустя несколько часов, уже под утро, поток раненых, наконец, резко уменьшился. Гарет и Декстер стояли без работы.
– Чем, черт возьми, занимаются санитары? На поле еще, наверное, десятки раненых, – возмущался Гарет.
– Они делают, что могут. На расстоянии вытянутой руки уже ничего не видно, – возразил Декстер.
– Я пойду туда сам. Декстер удивился:
– Тогда будь осторожен. Русские не спросят, кто ты такой.
Гарет не мог объяснить, что толкнуло его пойти на поле боя, он только точно знал, что должен идти туда. Захватив с собой сумку с медикаментами и бинтами и взяв факел, Гарет направился к холмам. Крымская зима в тот год началась очень рано. Трава под его ногами была покрыта инеем. Что ж, по крайней мере, это сможет остановить кровотечение из небольших ран и, возможно, спасет кому-то жизнь, подумал Гарет.
Он прошел уже довольно долго, никого не видя, как вдруг услыхал сдавленный крик, выстрел, и мимо него мелькнула фигура человека, тотчас же пропавшего в тумане. Судя по форме, это был русский, очевидно, казак.
Гарет бросился туда, где услышал выстрел. Он чуть было не упал, споткнувшись о тело человека, лежащего на земле. Из раны на груди текла кровь. Гарет не мог видеть, насколько серьезна рана, – было слишком темно. Опустив факел ниже, Гарет отчетливо различил черты лица раненого.
Это был Дэниел Хантер.
Он лежал очень тихо, и Гарету показалось, что он мертв. Гарет иногда представлял себе их встречу, но чтобы вот так…
Какую-то долю секунды он испытал соблазн уйти и оставить раненого Дэниела. Он все равно умрет, и никто не узнает, никто не будет обвинять Гарета. Дэниел Хантер станет еще одной жертвой войны. Кристина какое-то время будет, конечно, переживать, но зато он навсегда освободится от своих сомнений и ревности. Опустившись на колени, чтобы пощупать пульс, Гарет заметил, что Дэн открыл глаза. Он его узнал… Желание спасти жизнь другого человека в нем было сильнее чувства соперничества.
