Диана Гэблдон - Барабаны осени. Удачный ход
— Мне это не нужно. А что это за лорд приезжает?
Федра выпрямилась, уставившись на Брианну поверх волн желтого шелка.
— Вам это не нужно? — с осуждающим видом переспросила она. — Это с вашим-то животиком, с шестью-то месяцами? Да вы что себе думаете, барышня, что спуститесь к обеду прямо вот так, животом вперед, и чтобы его лордство смотрел на вас через свое пенсне и хихикал?
Брианна не смогла сдержать улыбку, услышав столь яркое описание грядущих событий, но тем не менее ответила с предельной сухостью:
— А какая, собственно, разница? Все равно вся округа уже знает, что я жду ребенка И я не удивлюсь, если этот священник… как его, мистер Армстон, да? … если он решит упомянуть меня в своей проповеди перед прихожанами.
Федра коротко хохотнула.
— Он и упомянул, — сообщила она. — Два воскресенья назад. Так были Микки и Друсус, и они решили, что это было забавно. Но ваша тетушка так не думает. Она хотела заставить адвоката Форбса привлечь этого преподобного Армстона за клевету, а он сказал, что никакая это не клевета, а чистая правда.
Брианна уставилась на горничную.
— И что же он говорил обо мне?
Федра покачала головой и снова принялась копаться в многочисленных мелких деталях туалета.
— Ну, вам это не захочется знать, — мрачно произнесла она — Но уж поверьте, это совсем не одно и то же… мало ли что там вся округа знает, это же не то, чтобы вы вдруг явились в столовую, выпятив живот, как будто нарочно, чтобы у его лордства уж точно никаких сомнений не осталось… так что надевайте-ка корсет.
Она сказала это таким тоном, что спорить явно не имело смысла. Брианна неохотно втиснулась в жесткий каркас, и, сдерживая дыхание, терпела, пока Федра зашнуровывала его. Талия Брианны все еще оставалась вполне стройной, а выпуклость впереди легко могла быть замаскирована пышными складками и воланами юбки, тем более, что под платье придется надеть еще и панталоны со складочками и оборочками, и нижнюю юбку…
Брианна принялась рассматривать себя в зеркале. Темная голова Федры маячила за ее плечом; горничная с удовольствием обозрела результаты собственного труда. Брианна дышала с трудом, и ничуть не сомневалась, что такие тиски просто не могут не повредить ребенку. Корсет зашнуровывался спереди; как только Федра выйдет, она его расшнурует. И пошло ко всем чертям это лордство, кем бы оно ни было.
— Так кто все-таки такой этот лорд, который будет за обедом? — спросила Брианна в третий раз, послушно позволяя надеть на себя белую пену накрахмаленной льняной нижней юбки.
— О, это лорд Джон Вильям Грэй, владелец очень большой плантации в Вирджинии. — Федра произнесла это весьма торжественно, хотя ей явно не нравилось, что у лорда, к несчастью, такое простое и короткое имя. Брианна подумала, что Федре куда больше по душе пришлось бы что-нибудь вроде «лорд Фитцджеральд Ван-Лэндингхэм Уолтхэмпстед»… если, конечно, она смогла бы это выговорить. — Он друг вашего папы, ну, так мисс Джо говорит, — добавила Федра уже куда более прозаическим тоном. — Ну вот, теперь хорошо. Хорошо еще, что у вас такая милая грудь, платье просто как нарочно для нее сшито…
Брианна понадеялась, что это не значит, будто платье оставит ее полуголой. Корсет заканчивался как раз под грудями, приподнимая их так, что они торчали необычайно высоко, как тесто, готовое вот-вот выплеснуться через край кастрюли. Когда Брианна посмотрела в зеркало, соски уставились на нее, словно стрелы; они налились кровью, как винные ягоды.
Но совсем не выставленная напоказ грудь заставила Брианну забыть о присутствии Федры и ее причитаниях; нет, ее взволновали небрежно брошенные горничной слова: «Он друг вашего папы».
Большого собрания гостей не было; Джокаста редко собирала у себя целые толпы. Поскольку она полностью зависела от своего слуха, тонко улавливая все нюансы обмена репликами, она не любила рисковать и устраивать вокруг себя лишнюю суету. И тем не менее в гостиной было больше народа, чем обычно; адвокат Форбс, конечно, тоже присутствовал, вместе со своей сестрой — старой девой. Еще здесь оказались мистер Макнейл с сыном, судья Элдердайс и его матушка, а заодно и парочка холостых сыновей Фархарда Кэмпбелла. Но никто из присутствующих не напоминал описанного Федрой лорда.
Брианна кисло улыбнулась самой себе.
— Ну-ну, пускай полюбуются… — пробормотала она, величественно выпрямляясь и неся перед собой живот, явно видимый под шелком. И даже поощрительно похлопала по нему. — Давай, малыш, учись общаться с людьми!
Появление Брианны было отмечено приветственными возгласами, заставившими ее немного устыдиться собственного цинизма. Они ведь все были добрыми мужчинами и женщинами, и Джокаста была добра; да и не они были виноваты в том, что Брианна оказалась в такой ситуации.
И тем не менее она получила немалое удовольствие, увидев потрясенное выражение глаз судьи, — хотя он и постарался это скрыть; а на лице его матушки появилась уж слишком сладкая улыбка, а ее маленькие глазки-бусинки, похожие на глазки попугая, мгновенно зафиксировали бесстыдный факт присутствия в гостиной младенца.
Теперь Джокасте наверняка не удастся заманить судью в свои сети… Брианна одарила миссис Элдердайс ответной сладчайшей улыбкой.
Обветренное лицо мистера Макнейла слегка скривилось от удивления, но он поклонился с видом человека, выполняющего свой долг, и поинтересовался здоровьем Брианны, не проявив ни малейших признаков смущения. Что касается адвоката Форбса, то если он и заметил что-то неправильное во внешности Брианны, он тем не менее сохранил на лице выражение профессионального безразличия и приветствовал Брианну со своей обычной учтивостью.
— Ах, мисс Фрезер! — сказал он. — Вот вы-то мне и нужны. Мы с миссис Элдердайс только что немножко поспорили насчет некоторых эстетических принципов и взглядов. А вы, с вашим чутьем на красоту, могли бы высказать весьма ценное для меня мнение, если, конечно, согласитесь оказать мне подобную любезность. — Взяв Брианну за руку, он мягко развернул ее к себе — так, чтобы отвести подальше от Макнейла, который при взгляде на Брианну нахмурил кустистые брови, но не сделал попытки вмешаться в разговор.
Форбс отвел Брианну поближе к камину, к столу, на котором стояли в ряд четыре маленькие деревянные коробочки. Церемонно сняв с них крышки, адвокат продемонстрировал четыре драгоценные камня, каждый размером с крупную горошину. Каждый камень лежал в уютном гнездышке синего бархата, наилучшим образом подчеркивавшего их сияние.
— Я намерен купить один из этих камней, — пояснил Форбс. — Чтобы вставить его в перстень. Я их получил из Бостона. — Он ухмыльнулся Брианне, явно чувствуя себя куда более компетентным в вопросе оценки… и осуждая заодно сердитое выражение лица Макнейла. — Скажите мне, дорогая… какой из них вы бы предпочли? Сапфир, изумруд, топаз или бриллиант? — Говоря это, адвокат раскачивался с носка на пятку и раздувался от осознания собственного ума.
