Елена Езерская - Петербургские лабиринты
— Послушайте, Александр Николаевич, — умоляющим тоном сказала Мария, — помните, вы говорили мне на балу: наша любовь зависит от умения доверять друг другу. Прошу вас, не задавайте мне вопросов. И просто поверьте, что моя любовь к вам неизменна, и я вернусь в Россию, чтобы до конца пройти с вами тот путь, что предначертан мне судьбой.
— Мари, поверьте, я не хочу причинять вам страдания, мне лишь жаль, что наш последний перед вашим отъездом разговор получился таким печальным. И я хочу, чтобы вы тоже знали — в моем сердце нет места другой женщине. Мне нужны только вы. Вы напишете мне?
— Я буду вам писать, — кивнула Мария. — Часто, очень часто…
Потом она жестом дала понять Александру, чтобы он оставил ее. И, едва за ним закрылась дверь, выплеснула все эмоции, мучившие ее весь этот кошмарный вечер — упала головою в подушки и разрыдалась.
А Александр вернулся к себе. Войдя в кабинет, он заметил у стола какого-то человека в костюме пажа. Александру показалось, что это одна из ищеек Бенкендорфа, и он, сделав вид, что вооружен, постарался придать своему голосу максимум твердости и приказал:
— Извольте перестать рыться в моих бумагах, господин хороший! Ваше место — в подворотне, а не в кабинете наследника престола!
Паж вздрогнул и обернулся.
— Наконец-то ты пришел… — только и смогла вымолвить Ольга. — Сашенька, милый, это я! Я вернулась.
— Оля… — Александр покачнулся. — Почему ты здесь?
— Разве я смогла бы жить без тебя? — Ольга бросилась к нему, припала на грудь. — Я сбежала при первой возможности!
— Ты сошла с ума! — Александр едва не оттолкнул ее. Ему претила сама мысль, что кто-нибудь мог случайно войти в, кабинет и застать их. — Как ты проникла во дворец?
— Небеса хранили меня и помогали мне! — Ольга, казалось, не замечала его холодности.
— Но тебя, наверное, уже ищут!
— О, да! — рассмеялась Ольга. — Господа жандармы переполошили всех дам на балу, но никто не догадался искать меня здесь.
— Ты была на маскараде? — Александр вдруг все понял, и все стало на свои места: странная назойливость Жуковского, буквально не отходившего от него ни на шаг, секреты отца с Бенкендорфом и даже трагически необъяснимое решение Марии вернуться в Дармштадт. Боже, она все знала! И только он пребывал в неведении и веселился, как ребенок. — Но как ты добралась до Петербурга?
— Это невероятно долгая история, — легкомысленно махнула рукой Ольга. — Мне пришлось воспользоваться гостеприимством семьи жениха княжны Репниной, а потом я гостила у барона Корфа.
— Они осмелились помогать тебе? — воскликнул Александр.
— Если бы, — усмехнулась Ольга. — Все наперебой уговаривали меня вернуться в Польшу, а Корф даже собирался сделать это насильно. Но я убежала от него! И вот я здесь, рядом с тобой, и больше нас не разлучат ни люди, ни расстояния!
— Скоро я женюсь, — тихо сказал Александр, в который раз отстраняясь от льнувшей к нему Ольги.
— Женись, я просто хочу, чтобы все было так же, как раньше, словно мы никогда не расставались. Ты — все, что мне нужно! Я не хочу другой судьбы, другой любви, я буду твоей наложницей, только не прогоняй меня, — обиженная его настороженностью, Ольга вдруг расплакалась и упала перед ним на колени.
— Оля, встань! — Александр принялся поднимать ее. — Не надо унижаться, родная… Ты навсегда останешься в моем сердце, я никогда не забуду тебя. Но пойми: я полюбил принцессу Марию, и я не смогу причинить ей боль. Все кончено, мы никогда не сможем быть вместе.
— Я не верю тебе, — Ольга принялась целовать его руки. — Нет, нет! Это не правда! Ты любишь меня! Ты не любишь ее, и ты не будешь с нею счастлив.
— Тебе лучше уехать, — Александр отвел взгляд.
— Матерь Божья! — вскричала Ольга. — Ради этой встречи я пожертвовала свободой, репутацией, своим будущим, наконец! Я пожертвовала всем ради тебя, и что нашла, проделав тысячу верст, скрываясь под чужим именем, пройдя через столькие унижения? Скупые слова… Холодный тон… Пустой взгляд…
— Я не просил этих жертв, — пожал плечами Александр. — И не лгал тебе, призывая вернуться. Ты уехала — я был уверен, что это навсегда.
— И немедленно завел интрижку с моей подругой?
— Я не собираюсь оправдываться ни перед тобой, ни перед кем бы то ни было. Тем более, что интрижка, как ты изволила выразиться, — плод воображения одной из заменивших тебя фрейлин.
— Однако ты быстро вычеркнул меня из своей жизни, — с горьким сарказмом заметила Ольга.
— Нет, я просто начал новую жизнь.
— Вот как? — Ольга вдруг успокоилась и с ненавистью посмотрела на него. — И что мне теперь прикажешь делать?
— Я помогу тебе вернуться в Польшу, — спокойно сказал Александр, обрадовавшись, что разговор принял вполне деловой и ясный характер. — Мне искренне жаль, что нам с тобой приходится так расставаться, но иначе и быть не могло. Мы дождемся, когда все во дворце уснут, и я выведу тебя. Только прошу: не покидай кабинета, а я пока позабочусь о нашем камуфляже.
Оставив Ольгу, Александр отправился к Жуковскому и все рассказал ему — без прикрас и эмоций. Василий Андреевич побледнел, но быстро взял себя в руки.
— Сопровождать Ольгу до границы? Это очень опасно, ваше высочество, вас могут хватиться. И тогда разразится скандал, — покачал головой осторожный Жуковский.
— Придумайте что-нибудь, скажите, что я уехал вслед за Марией. Этому поверят и не станут меня искать, а я тем временем успею избавиться от Ольги.
— Я попытаюсь, — кивнул Жуковский, — но, боюсь, что одному мне не справиться. А, знаете, ваше высочество, мне кажется, во дворце есть человек, который будет рад помочь вам в этом. Осуществляйте свою часть вашего замысла, а я поговорю с одной весьма влиятельной персоной.
И Жуковский направился прямо в покои императрицы.
Александра его позднему визиту удивилась, но все же согласилась выслушать.
— Я давно знаю вас, Василий Андреевич, вы совсем не умеете скрывать волнение. Не томите — что случилось?
— Сегодня Ольга Калиновская пыталась встретиться с Александром Николаевичем и убедить его вернуть ее ко двору.
— А я-то думаю, что это Александр Христофорович зачастил, — Александра свела брови и скривила рот. — Надеюсь, интриганку арестовали?
— Увы, — развел руками Жуковский. — Ей удалось бежать, но…
— Да не тяните вы!
— Его высочество решил лично проследить за возвращением госпожи Калиновской в Польшу, — выдохнул Жуковский.
— Не собираетесь ли вы объявить мне, что он бежит из-под венца? — недавнего добродушия императрицы как ни бывало.
— Ни в коем случае! — принялся успокаивать ее Жуковский. — Его высочество больше не заинтересован в Калиновской. Он намерен свою жизнь, свою судьбу связать с принцессой Марией. Но, опасаясь возможных инцидентов, собственноручно выдворяет ее из страны.
