Джейн Арчер - Тайное желание
– Я не могу отпустить вам те грехи, которые вы собираетесь взять на душу своими жестокими намерениями в отношении его.
– А как насчет его жестокости? Для вас не имеет значения то, что он обижает бесчисленное множество людей. Вам это безразлично, пока вы получаете от него все, что вам хочется. Вы так же бессердечны, как он. Вы не согласны?
– Нет, это не так. Я…
– Не оправдывайтесь. Продолжайте в том же духе. И уходите с глаз долой. Я не хочу видеть вас такой, как сейчас, с вашими распущенными волосами и алым ртом, распухшим от моих поцелуев. Я понял, как сильно вы привязаны к Красному Герцогу. Вы хотите его. Ну что ж, можете любить его дальше. Идите к нему.
Корд повернулся к ней спиной.
Виктория удивилась, внезапно почувствовав себя так, словно ее лишили чего-то важного. Вместе с тем она была довольна своей победой и на радостях быстро покинула комнату. Стремительной походкой она прошла коридор и скользнула в свою спальню. Подкрутила фитиль масляной лампы и, обернув дрожащими руками шаль вокруг плеч, присела у туалетного столика. Нехорошо получилось. Как все это могло случиться?
Она посмотрела на свое лицо. Корд был прав. После его поцелуев выглядела она не ахти как. Она потрогала губы кончиком пальца. Чувствительно! Чем он остался недоволен? Чего она ему недодала? Конечно, она не ответила на его поцелуй. А для него это имело большое значение. Только непонятно почему. Раньше ее тоже целовали, но это были лишь быстрые прикосновения к губам. Ощущения от тех поцелуев не имели ничего общего с чувствами, которые вызывал в ней Корд. Однако она не может допустить, чтобы он довел ее до такого состояния, когда ей захочется услаждать его. В ее глазах он оставался захватчиком, и ей не следовало уступать ему.
И вообще, мало ли чего он от нее хотел? Она ему ничего не должна. Он похитил ее и собирался использовать для достижения своих нечестных целей. Нужно каким-то образом воспрепятствовать этому. И вдруг она все поняла. От неожиданной догадки у нее даже остановилось дыхание. Корд хотел иметь все, что имел Красный Герцог… включая его женщину. Ее! Она была нужна ему не потому, что вызывала в нем желание, требующее удовлетворения. Нет, его интерес был связан с тем, что в его глазах она являлась собственностью другого мужчины.
Как это отвратительно! А она-то решила, что он действительно воспылал страстью к ней. Хотя… какая ей разница, что у него за мотивы? Почему это так важно для нее? Непонятно. Но почему-то важно – что верно, то верно. Виктория снова поглядела в зеркало и зачесала пальцами волосы назад, отметив несчастное выражение своих глаз. И что она беспокоится, хочет или не хочет ее Корд? Все равно он ничего не получит от нее. Она убежит от него как пить дать.
Когда она подумала, что покинет его навсегда, стало тяжело на душе и заныло сердце. Она вдохнула поглубже, пытаясь отогнать неприятные мысли, но они упорно не хотели оставить ее в покое. Нагнувшись к столику, Виктория пододвинула свою тетрадь с чистыми страницами, ручку и небольшой пузырек с чернилами. Она может начинать писать заметки. Это будет лучше, чем думать о Корде. Сейчас у нее нет ни желания, ни необходимости спускаться в гостиную. А он, вероятно, вернулся туда.
Она крепко вцепилась в свое стило. Нет, она не будет думать о Корде, утоляющем страсть с другой женщиной – женщиной, которая желает его и ни о чем ином не думает. Может, это и правильно. Может, так и нужно думать, поступать, жить. Возможно, так принято на Западе. Возможно. Только все это не для нее. Ничего такого ей не нужно. Она – писательница, хроникер и должна заниматься своим делом. И забывать об этом никогда не следует, что бы с ней ни случилось.
Виктория склонилась над тетрадью и принялась за работу.
Постепенно Виктория успокоилась. Она зевнула и потянулась. Потом встала и какое-то время походила по комнате. Заметила черное чернильное пятно между двумя пальцами правой руки и улыбнулась: издержки профессии. Руки ее отца почти всегда были испачканы чернилами. Вспомнив отца, она остановилась. Подумала о том, какой это был мягкий и интеллигентный человек, как любил книги и какой был фантазер. Ей ужасно не хватало его, и временами, вспоминая об утрате, она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать от отчаяния. Отец вдохновил ее на это дело. Он первый сказал, чтобы она шла по его стопам и реализовала свое предназначение, чего бы это ни стоило.
Ее мысли прервал скрипучий звук. Она резко обернулась. В дверях стоял Корд с тревожно-настороженным выражением на лице.
– Могу я войти? – спросил он.
Виктория окинула глазами комнату, заметила свою раскрытую тетрадь и подошла закрыть ее.
– У меня есть выбор?
– Да. Но я хотел бы, чтобы вы разрешили. Я не трону вас.
– Хорошо.
Ей было интересно услышать, что он собирается сказать. А в то, что он не попытается снова трогать ее, она не верила. И возможно даже, какая-то частица ее «я» втайне надеялась, что все будет наоборот.
Корд вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
– Извините. Я очень сожалею, что вел себя по-дурацки. Вообще мне это несвойственно. Я никогда не принуждаю женщину.
Виктория только изумленно посмотрела на него.
Он прошагал через всю комнату по ковру с розами, затем повернул обратно.
– Единственное, что я могу сказать в оправдание, – нервы мои были на пределе. Я очень беспокоюсь за свою сестру. Нужно спасать ее, и вся надежда только на вас.
Виктория ничего не сказала, но про себя отметила, что готова поверить ему. Однако сейчас же напомнила себе, что он бандит, ловкач и мастер рассказывать разные истории. Правда, и она как сочинительница романов в этом искусстве не уступала ему. Так что в чем-то они родственные души. Только она всегда желала жить честно, а он нет.
– Хорошо? – наконец спросил Корд.
– Хорошо – что?
– Вы принимаете мои извинения?
Она не знала, что ему ответить. Сейчас он вел себя как интеллигентный человек, джентльмен, тогда как до этого напоминал дикого зверя. И так же как дикий зверь, не считаясь ни с чем, отвоевывал себе самку, чтобы потом заявить на нее свои права в самом примитивном смысле – обладать ею физически.
– Зачем вам понадобилось извиняться, Корд? По-моему, для вас это излишне. Вы сделали меня своей пленницей, угрожаете продать. Я полагаю, все это в ваших силах. Вы легко справитесь со своей задачей.
– Мне не нравится, когда что-то делается по принуждению. Я хочу, чтобы вы добровольно согласились помочь мне.
– Нет, Корд. Я не могу. Вы хотите подчинить меня во имя своих эгоистичных целей. И вы готовы так же использовать любого, кто встретится на вашем пути. Нет, я не принимаю ваши извинения.
