Линн Харрис - Любовница королевских кровей
— Да.
— Я никогда не слышала о гибели твоей жены. — Антонелла решилась высказать то, что было у нее на сердце. — Ты можешь мне не верить, но я никому такого не пожелала бы.
Он закрыл глаза и промолчал. Девушка готовилась прилечь и попробовать уснуть. Усталость брала свое, и ей хотелось позабыть про переживания последних часов. Может, когда она проснется, ураган ослабнет, и они смогут выбраться отсюда.
В желудке у нее громко заурчало, и она непроизвольно прижала ладонь к животу.
— Почему ты не сказала, что хочешь есть? — спросил Кристиано.
— Да я и сама только сейчас это поняла. — И то была чистая правда. Весь день ей было не до еды.
Он взглянул на часы:
— Завтрак был давно. Нам надо поесть, хотя придется экономить.
— Сколько, по‑твоему, мы здесь пробудем?
— Надеюсь, не больше пары дней.
У Антонеллы перехватило дыхание. Пара дней? Здесь? С Кристиано? Да поможет ей небо!
Он откупорил бутылку с вином и налил каждому по бокалу. Потом взял маленький нож и отрезал несколько кусочков колбасы.
— Сыр? — предложил он.
— Я воздержусь.
Кристиано покрыл тонким слоем сыра из аэрозольной упаковки кусок колбасы на крекере и отправил все это в рот.
Антонелла выпила немного вина, радуясь, что хотя бы его у владельца виллы приличный запас. Вообще‑то она трезвенница, поэтому ей много не понадобится, чтобы расслабиться. А сейчас именно это и нужно.
— Ты так и не рассказала мне о Монтеверде, — заметил Кристиано несколько минут спустя. В тоне его звучала заинтересованность, но одновременно чувствовалась чуть заметная напряженность, которой не было еще несколько минут назад. Словно он принял какое‑то решение.
— Рассказывать особенно нечего. Все очень похоже на Монтероссо.
— Да, но Монтероссо не находится на грани разорения.
Антонелла чуть не поперхнулась вином.
— Не знаю, с чего ты это взял, — осторожно начала она, — но сейчас, когда Данте стал королем, у нас все в порядке.
— И ты это поддерживала? Свержение вашего отца?
— Да, — просто сказала она. Какой смысл отрицать? — Отец был… неуравновешенным человеком.
— Я слышал об этом. Но, может, это только повод для захвата власти?
— Это не был просто повод. — Антонелла взяла крекер, откусила кусочек. — Я была там и знаю, что случилось.
Его глаза сузились.
— Интересно.
Тон Кристиано начал злить ее.
— Интересно?! Тебе не понять. Не пытайся осуждать меня и моего брата за то, о чем и представления не имеешь.
— Ну, так расскажи мне.
Девушка отложила крекер. Есть больше не хотелось.
— Это мое дело, не твое.
— Оно может стать моим.
Она уставилась на него с открытым ртом:
— Это исключено. Ты монтероссец, и ты ничего не значишь для меня, так же как и я для тебя.
— Хочешь уязвить меня? — поинтересовался он. — И это после всего, что между нами произошло?
Антонелла поставила пустой бокал на пол:
— Я не хочу играть с тобой в эти игры, Кристиано. Я устала, у меня все болит, и я мечтаю попасть домой.
— Но здесь ты выполняла задание и провалила его.
Сердце ее колотилось все сильнее. Кристиано наклонился и подлил ей вина в бокал. Она взяла его, не до конца сознавая, что делает. Отпила глоток. «Провалила».
— Уверена, ты ошибаешься. Да, мы хотели заинтересовать «Сталь Вега». — Она пожала плечами. — У нас много железной руды, и это было бы взаимовыгодное партнерство. Но есть и другие варианты.
— Не думаю, — возразил Кристиано, и рот его скривился в усмешке. — Я считаю, это был последний шанс для Монтеверде, — продолжал он.
— Последний шанс? Вы заблуждаетесь, ваше высочество. Принимаете желаемое за действительное.
— Но ты все еще можешь спасти Монтеверде, принцесса.
— Ты меня не слушаешь. Моя страна не нуждается в том, чтобы ее спасали.
Он что, выуживает информацию? Или в самом деле знает правду? Она должна выяснить, есть ли у него какие‑либо планы.
— Предположим, ты прав. И что в таком случае ты собираешься делать? Скажешь Раулю, что передумал? Что ему следует вложить средства в экономику Монтеверде?
— Монтероссо будет покупать вашу железную руду.
Несмотря на жару в гардеробной, Антонеллу охватил озноб.
— У нас нет необходимости продавать руду вам, Кристиано. Мы сами выберем покупателя.
— Да вот только никому другому она не нужна. «Сталь Вега» будет строить предприятия в Монтероссо. У нас имеются собственные месторождения. К тому же я предложил Раулю льготы. Кроме того, «Сталь Вега» может импортировать сырье из Европы и Южной Америки. Мы не нуждаемся в вашей руде, но я предлагаю покупать ее.
— И будете делать танки и оружие, — бросила она.
Он покачал головой:
— Рауль Вега собирается строить корабли, Антонелла.
— Они будут производить то, что требуется вам.
— Нет. Рауль должен выполнять контракты. И в Монтероссо нет диктатуры.
— В Монтеверде тоже.
Кристиано нахмурился:
— Ты же знаешь, что это неправда.
— Мой отец больше не король, Кристиано.
— И тем не менее. — Он подлил вина себе в бокал. — Ты можешь спасти свою страну, Антонелла. Тебе надо продать мне железную руду.
Ее пульс колотился как безумный. Желудок грозился вернуть назад все, что она съела и выпила. Она оказалась в ловушке, и Кристиано давит на нее, вынуждая признать правду, которую она не желает признавать.
— Руда не моя, я не имею права продавать ее.
— Месторождения — государственная собственность. Твой брат король. В твоих силах сделать это.
Он что, рехнулся?! Как, скажите на милость, уговорить Данте на такое, даже если, предположим, это и к лучшему? Нелегко убедить его обратиться за помощью даже к Монтебьянко. Но Монтероссо?! Немыслимо!
— Ты ошибаешься, Кристиано. У нас нет необходимости продавать вам руду.
Его усмешка не сулила ничего хорошего.
— Хватит увиливать, Антонелла. Мы оба знаем правду. Монтеверде разваливается на части, и у вас огромные долги, выплатить которые вы не можете. Без этой сделки вы погибнете.
— Тогда почему бы тебе не дождаться, когда это произойдет? Монтероссо подберет то, что останется, — с горечью сказала она. — И ты наконец достигнешь цели.
— Стабильность, — тихо проговорил он. — Если Монтеверде падет, в регионе возникнет столько проблем, что ты и представить не можешь. Наши враги разделят Монтеверде на части и используют ситуацию, чтобы дестабилизировать экономику ближайших соседей. Такой хаос способен породить войну. Я не допущу этого.
— Если стабильность так важна, почему бы не ссудить нам деньги на выплату займов?
