Джил Грегори - Укрощенная страсть
— А это тушеное мясо пахнет очень аппетитно, — раздался сзади нее голос Джейка, прерывая ее мысли.
— Пахнет очень аппетитно, — вслед за Джейком повторил Джо. — Я выиграл! — воскликнул он затем своим тоненьким голоском.
Джейк сдавленно хихикнул и подтолкнул к мальчику два шарика.
— Ты победил. Забирай свой выигрыш. А ты действительно поднаторел, сынок.
— Мистер Спун, а можно мы еще поиграем?
В голосе Джо звучало столько страсти, что Эмили невольно перестала шинковать морковку и через плечо взглянула на мальчика. Обычно скукоженное и напряженное, его личико сразу расправилось, и глаза заискрились, когда Джейк протянул свои карты. Джо быстро сложил их в колоду и начал тасовать, как его учили.
«О Боже, только бы он не научил ребенка жульничать! Лисса мне этого никогда не простит!» — подумала Эмили, но вслух ничего не сказала.
— Но еще только одну партию, — разрешила она. — Это я говорю вам обоим. Потом один из вас должен будет накрыть на стол, а другому придется позаботиться о курах.
— Уже? — вздохнул Джо.
— После обеда, как только все домашние дела будут сделаны, вы сможете сыграть еще одну партию, если дядя Джейк согласится.
— Да, дядя Джейк? — уточнил мальчик.
Хотя Эмили была расстроена, ее губы непроизвольно сложились в улыбку. «Дядя Джейк». Мальчик с большой теплотой относится к ее дяде. Прекрасно.
Джейк тоже это заметил и подмигнул ей из-за стола.
— Ну, делай ставку, сынок. — Он затянулся и выпустил очередное кольцо сигарного дыма. — Должен же я получить шанс отыграть свои шарики, разве не так?
Эмили бросила морковь в котелок с тушеной говядиной, добавила зеленой фасоли, затем все это быстро перемешала и побежала в дальнюю комнату.
Лестер с закрытыми глазами, свернувшись клубочком, лежал на своей койке у стены.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Эмили, осторожно касаясь его плеча. — Тебе получше, Лестер?
— Кажется, да — ответил он не очень внятно.
— Я принесу тебе тушеной говядины. Только не пробуй вставать.
— У этого шерифа, несомненно, хороший удар, — пробормотал он. — Но подожди, в следующий раз я положу его на лопатки!
— Никакого следующего раза не будет, — решительно сказала Эмили. — Послезавтра, когда будешь в городе, лучше держись от Баркли подальше. К Питу это тоже относится. А к дяде Джейку вдвойне, — добавила она, когда Лестер подтянулся на руках и сел.
— Ты сказала папе, что здесь побывал Баркли?
— Нет еще. — Эмили расхаживала по комнате, чувствуя, как в ней вновь нарастает тревога. — Подожду, пока Джо ляжет спать. Я не хочу, чтобы он испугался, если дядя Джейк вдруг взорвется, — добавила она, сдвинув брови. А он обязательно взорвется, она это точно знала. — Лестер… — Эмили резко повернулась и посмотрела на него с мольбой. — Я должна отговорить дядю от поездки в город. Обещай, что поможешь мне. Иначе он может выйти из себя и, чего доброго, застрелит Баркли!
— Папа не выйдет из себя, — сказал Лестер, осторожно касаясь пальцем своей опухшей челюсти. — До тюрьмы — может быть. Но теперь это другой человек. Он хорошо усвоил, как держать себя в узде.
«Пожалуй, Лестер прав», — подумала Эмили. Действительно, сейчас ее дядя не пил так много и так часто, как раньше. Характер его стал заметно ровнее, и он уже редко поднимал шум по мелким вопросам.
Но в данном случае вопрос был далеко не мелким, поэтому на душе у Эмили было неспокойно.
— Надеюсь, все будет так, как ты говоришь, — вздохнула она. — Но если вдруг дядя Джейк начнет бушевать, а это вполне возможно после того, как Баркли запер Пита в тюрьме, тогда я рассчитываю, что ты подключишься и энергично возьмешься за него. Ты должен будешь помочь мне его утихомирить, прежде чем он сотворит какую-то глупость.
— Не беспокойся, Эм, — сказал Лестер. — Я помогу тебе, хотя не могу сказать, что мне этого хочется. Я бы с удовольствием посмотрел, как Баркли получит то, чего заслуживает, — добавил он мрачно.
Эмили почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы.
— Что-то не так, Эм?
— Нет. Все в порядке.
— Ты можешь сказать мне правду, — спокойно продолжал Лестер. — Смотри, ты едва не плачешь!
— Я не плачу. — Она заморгала, загоняя назад грозящие пролиться слезы. — Когда мы приехали сюда, как только я увидела эту хибару, эту землю, я подумала, что мы останемся здесь. Я так этого хотела, а теперь…
Лестер с усилием поднялся и слез с постели.
— Послушай, Эм, — сказал он, подходя к ней, и положил руку на ее плечо, — все будет хорошо. Не так уж часто нам придется общаться с шерифом. Да и с городом тоже. Вопрос решен, у нас теперь есть свое место. И будет собственное ранчо. Вот увидишь, все образуется.
Эмили тоже на это рассчитывала. Она хотела попробовать себя на портняжном поприще и мечтала со временем открыть в Лоунсаме небольшой магазин готового платья. Правда, для этого требовались благоволение и поддержка женской половины населения Форлорн-Вэлли. Но Эмили надеялась, что знание современной моды позволит ей привлечь к себе интерес. Но что, если женщины побоятся иметь с ней дело? Или невзлюбят ее и ее семью? Кто тогда станет покупать ее платья?
Никто.
Эмили пугали эти мысли. Если ее затея провалится, все будет зависеть от успеха ранчо. Но если и с этим ничего не получится…
Думать о том, как они будут жить в таком случае, было невыносимо. Пит и Лестер, видимо, вернутся к разбою и снова будут в бегах. Семья опять будет разрознена, они потеряют и эту землю, а вместе с ней шанс начать все с чистого листа. Тогда опять придется идти в услужение к какой-нибудь высокомерной особе вроде Огасты Уэйнскотт.
Эмили не хотела возвращаться к прежней тяжелой работе.
Нужно наладить пошив и хорошо постараться, чтобы дело пошло успешно. Настолько успешно, чтобы в случае необходимости на свои средства она могла содержать всю семью. Если Спуны не поладили с шерифом Лоунсама, это еще не означает, что у них не сложатся отношения с городом.
Однако сомнения продолжали глодать ее душу.
— Не надо смотреть на меня так мрачно, Эм, — взмолился Лестер. — Ты не представляешь, что мы с Питом чувствовали все эти годы, когда оставили вас вдвоем с тетей Идой. Поверь мне. Мы хотим искупить свою вину и возместить твои страдания.
— Не все было так уж плохо, Лестер, — сказала она. — По большей части.
На минуту воспоминания унесли ее назад, в дом миссис Уэйнскотт, и ей даже показалось, что она слышит тонкий язвительный голос своей бывшей хозяйки. Требовательная миссис Уэйнскотт постоянно ее поклевывала и отчитывала, по своему обыкновению во всем отыскивая ошибки. В памяти ожила эта бесконечная беготня вверх-вниз по лестнице с охапками белья и полотенец, ведрами, веником и средством для полировки мебели с запахом лимона и воска. Она постоянно что-то мыла, терла и подметала, так что после уборки трех этажей уже к середине дня болела спина и кожа на руках напоминала терку. А ночью еще предстояло ухаживать за тетей Идой…
