Барбара Картленд - Позови меня
«Что же мне делать со всеми этими вещами? — с неожиданным страхом подумала Марина. — Не могу же я умереть, не сказав никому, что они мне больше не понадобятся».
Она попыталась припомнить, есть ли у нее хоть кто-то, кому она могла бы довериться. У отца с матерью было много знакомых, когда они жили в Суссекс-гарденз, но, по традиции, ей не разрешалось принимать участия в вечеринках, которые устраивали родители.
Застенчивость не позволила ей подружиться ни с кем из девочек, которых она знала. Но ее мать всегда говорила, что все изменится, когда дочь станет взрослой.
— Мы должны устроить для Марины бал, — заявила она однажды своему супругу. — И вообще, тебе пора начать копить деньги, Джон, потому что, когда Марине исполнится восемнадцать, я хочу заказать ей очень дорогую одежду и особенно — вечерние платья.
— А потом ты скажешь, что хочешь представить ее ко двору? — продолжил доктор Мильтон.
— А почему бы и нет? — удивилась его жена. Меня представляли, когда мне было восемнадцать.
— Твоя семья жила совсем в других условиях, — заметил доктор.
— Все Кортни были представлены в свое время, — с достоинством сказала ее мать, — и я не смогу считать, что выполнила свой долг перед дочерью, пока она не сделает реверанс в Букингемском дворце. — Она, улыбаясь, смотрела на дочь и продолжала: — И если во дворце сочтут, что я недостаточно важная персона, чтобы представлять тебя, мое сокровище, я попрошу сделать это твою крестную, леди Сандерсон. Она всегда присылала тебе подарки к Рождеству. Она живет в деревне, и мы редко встречаемся, но я уверена: она была и остается нашим хорошим другом.
Леди Сандерсон умерла на следующий год, и мать Марины оплакивала потерю друга, так много значившего для нее.
Итак, не было больше леди Сандерсон, к кому бы она могла сейчас обратиться. После года, проведенного в Швейцарии, а перед этим — целого года траура, ей было трудно даже припомнить имена тех, кто приходил к ним в дом на Суссекс-гарденз.
«Да и вообще, — подумала Марина, — кому захочется общаться с человеком, который ищет утешения в ожидании приближающейся смерти?»
Но самое главное — она никому не решилась бы раскрыть тайну своей судьбы, висящей над ней как дамоклов меч.
«Я буду хранить это в себе, — решила она с неожиданной гордостью. — Я не буду плакать и жаловаться, как те женщины, которые приходили к папе».
Она вспомнила, как однажды отец сказал:
— Я сыт по горло хныкающими женщинами!
— Кого ты считаешь «хныкающими женщинами»? — с улыбкой спросила мать.
— Тех, у кого болит и колет! Не стоит и говорить, что это всегда — самые богатые! Бедные просят помочь только в самом необходимом: родиться, остаться в живых и умереть легкой смертью, как сказал мне однажды один человек, «чтобы не успеть снять ботинки».
— Да, они мужественные люди, — мягко заметила миссис Мильтон.
— Как раз это меня в них и восхищает, — продолжал доктор. — Многие из них грубы и злы — реформаторы считают их грешниками, но у них по крайней мере есть характер! И этот тип людей я тоже не терплю!
«Я не должна жаловаться… Я должна быть мужественной, — сказала себе Марина. — Я хочу, чтобы папа гордился мной».
Она села на диван и задумалась. Что она может сделать? Многие вещи в доме требовали починки и ремонта. Но какой смысл этим заниматься?
И тут у входной двери звякнул колокольчик. Она ясно услышала его в тишине пустого дома.
«Кто это может быть?» — удивилась она и вдруг вспомнила, что ждет телеграмму от Элвина.
Она вскочила и с просиявшими глазами бросилась вниз по лестнице. Дрожащими руками открыла дверь, но не увидела там мальчика — разносчика телеграмм, как ожидала, — на пороге стоял господин средних лет, хорошо одетый и в котелке.
Он показался Марине управляющим делами или, может быть, государственным служащим высокого полета, какие часто ходили на прием к ее отцу.
— Здесь живет мисс Марина Мильтон? — спросил он.
— Я мисс Мильтон!
Она увидела в его глазах слабое удивление, будто он не ожидал, что она сама откроет дверь.
Подумав, что ему может показаться странным, что она одна в доме, Марина добавила:
— Боюсь, что служанка вышла.
— Могу я поговорить с вами, мисс Мильтон? — спросил человек.
Он снял шляпу, обнажив седые волосы, и Марина подумала, что вид у него очень почтенный.
И все же она не решалась впускать его в дом.
— Какое у вас ко мне дело? — поинтересовалась она. Ей вдруг пришло в голову, что он, может быть, хочет ей что-нибудь предложить на продажу.
Она слышала, что часто люди самой неожиданной наружности ходят по домам, предлагая страховку или дорогие товары.
— У меня для вас сообщение от мистера Элвина Фаррена, — ответил человек.
Все ее подозрения тут же исчезли.
— О, входите, пожалуйста! — быстро проговорила она.
Человек вошел, тщательно вытерев ноги о половик. Это был солидный мужчина, и ему с трудом удалось протиснуться за ней в узкую прихожую, но он покорно стоял, ожидая, пока она закроет дверь.
— Вы подниметесь в гостиную? — спросила Марина. — Она у нас наверху.
Он молча положил шляпу на стул и стоял у лестницы, ожидая, пока хозяйка пройдет вперед.
Марина повела его наверх.
Несмотря на выгоревшие занавески и потертый ковер, гостиная казалась очень привлекательной в лучах послеполуденного солнца, пробивающегося сквозь узкие окошки.
— Присаживайтесь, — предложила Марина.
— Моя фамилия Дональдсон, мисс Мильтон, — представился он, усаживаясь на краешек дивана.
Марина села в кресло напротив.
— Вы получили сообщение от мистера Фаррена? — с нетерпением спросила она.
— Мистер Фаррен попросил меня связаться с вами, — начал мистер Дональдсон. — Из его телеграммы, мисс Мильтон, я понял, что вы хотите увидеться с ним.
— Да, я очень хочу его видеть, — ответила Марина и добавила: — если это возможно…
— Мистер Фаррен предлагает вам встретиться с ним в Сорренто.
— В Сорренто?! — воскликнула Марина. — В Италии?
— Да, мисс Мильтон, у его семьи там есть вилла, и мистер Фаррен просил меня помочь вам отправиться туда как можно скорее.
Марина смотрела на него в изумлении.
— Он предложил мне… проделать… такой путь, чтобы только увидеться с ним?
— Ему придется проехать гораздо большее расстояние из Америки, — сказал мистер Дональдсон, — и он, видимо, подумал, что путешествие отсюда будет для вас не таким трудным делом.
— Нет-нет, конечно, нет! — поспешно сказала Марина. — Дело совсем не в трудности, просто это… такая неожиданность!
— Вы знаете, где находится Сорренто, мисс Мильтон?
— Да, конечно, это недалеко от Неаполя. Мой отец часто рассказывал мне о Неаполе. Он очень интересовался Помпеями и Геркуланумом.
