Лей Гринвуд - Джейк
Если Джейк рассчитывал, что немного грубой правды изменит ее розовое представление о банде малолетних головорезов, он ошибся. Изабель не слышала ни одного его слова.
— Им нужны любовь и понимание, а не брыкающиеся лошади или ваши бодучие коровы.
Максвелл решил не заострять внимание на том, что минуту назад его коровы были слишком довольными, чтобы бодаться.
— Вы намерены позволить им и дальше катиться к черту?
— Нет, не намерена, — кулаки Изабель гневно сжались. — Но они еще дети, и с ними нужно обращаться, как с детьми.
Как все дети, мальчики мгновенно поняли — происходит что-то важное. Они собрались вокруг Джейка и Изабель. Максвелл не видел на их лицах никакой тоски по уважению и еще меньше желания любви. Они слушали и ждали, наблюдали холодными, полными недоверия глазами. Взять эту банду под свое крыло — то же, что пытаться приручить выводок подросших волчат.
— Нельзя обращаться с этими мальчиками, как со всеми, — продолжала Изабель. — У них была необычная жизнь. Их нельзя заставить жить по общим правилам.
— Другими словами, если они сделают что-то не так, я не должен наказывать их.
— Нет, я не то хотела сказать. Мать Хоука похитили индейцы. Он прожил с команчами одиннадцать лет, пока мать не освободили, а его с сестрой не отправили к семье матери. Но никто не принял их. После смерти матери и сестры Хоук сбежал обратно к индейцам. Они чуть не убили его, боясь, что он шпионит для белых людей. Теперь у него нет никого и ничего, мальчик никому не верит.
Изабель говорила взволнованно, но глаза Хоука были холодны, он стоял совершенно неподвижно, все такой же непреклонный.
— Пит видел, как команчи убивали родителей, — продолжала Изабель. — Ему пришлось смотреть на это, не имея возможности помочь. Он ненавидит всех индейцев, даже Хоука, и при каждом удобном случае бросается на него.
Казалось, Изабель готова рассказать о каждом мальчике, убедить, что они слишком хрупки, чтобы вынести его грубое обращение.
— Если он станет пасти коров, то будет слишком занят, чтобы бросаться на Хоука, — сказал Джейк.
— Абсурдная идея, — возразила Изабель. — Они слишком малы.
— Некоторым из них четырнадцать.
— Виллу восемь, Питу девять. Они совсем дети.
— Я не ребенок! — возмутился Вилл.
— Ему нужен приличный дом и любящая женщина, которая будет заботиться о нем.
Джейк медленно переводил пристальный взгляд с одного мальчика на другого. Вызывающие лица не выражали ни малейшей симпатии к нему или хоть какого-то желания стать загонщиками. Они просто стояли, наблюдая за ним, бесстрастные, как каменные изваяния.
Но они были единственным шансом доставить быков на рынок, спасти хоть что-то из наследства, и Джейк не намерен упускать этот шанс из-за привередливости Изабель. Пора заставить ее понять — для ребят лучше работать на него, чем возвращаться обратно в Остин.
— Пойдемте прогуляемся к коралю, где сможем поговорить без свидетелей.
— В этом нет необходимости. Я не собираюсь говорить ничего, что этим мальчикам не следует слышать.
— Прекрасно, но я собираюсь. Вы ведь не хотели бы оскорбить их нежные души, не так ли?
Она колебалась, но потом позволила отвести себя подальше от мальчиков.
— Согласен, некоторые из них слишком малы, — сказал Джейк, когда они отошли настолько, что мальчики не могли их слышать. — Я возьму Хоука, Чета и Мэтта. И этого большого ирландского парня, если он умеет сидеть в седле. Остальных можете оставить себе.
— Невозможно, — сказала Изабель тоном, означающим «как вы не можете понять простых вещей», который начинал не нравиться Джейку. — Вы не можете разлучить братьев.
— У меня нет времени на маленьких детей, — спорил Максвелл. — Загонщикам придется проводить на ногах целый день. Они должны быть достаточно сильны, чтобы управиться с тысячефунтовыми быками, которые всегда делают то, чего вы не хотите, достаточно опытны, чтобы сдержать бешено бегущее стадо или отразить нападение индейцев, сообразительны настолько, чтобы выжить, как бы ни сложились обстоятельства.
— Шон не оставит Пита.
Джейк был в отчаянии. Нужно быстро заклеймить скот и выбраться отсюда. Если Люк Аттмор окажется хоть вполовину так же хорош, как его брат, он сможет использовать его. Можно оставить Пита и Вилла в лагере. Он отошлет их обратно, когда начнется перегон. Изабель поднимет крик — и парни тоже, — но дело стоит того, чтобы доставить себе беспокойство, если он сможет получить четырех сносных загонщиков.
— О'кей, но я не потерплю их плача и капризов.
— А Брет?
Джейк знал этот тип — высокомерный, упрямый, бесполезный.
— Оставьте его себе.
— Вы не можете оттолкнуть его. Он почувствует себя отверженным.
— Он уже должен привыкнуть к этому.
— Есть еще Бак. Он самый старший.
— Я не могу взять ребенка, который едва может встать с постели.
— Он поправится.
— Хорошо. Вы можете остаться здесь, пока он не окрепнет настолько, что сможет ехать дальше.
Изабель улыбнулась, с видом явного превосходства.
— Это необязательно. Мы уедем утром. Все.
— Но вы сказали… — Джейк умолк. Она завлекла его, позволила торговаться и надеяться и все время абсолютно не собиралась разрешать ему взять парней. У Джейка было сильное искушение связать ее вместе с Мерсером и позволить мальчишкам самим решать свою судьбу.
— Им нужна работа и нужен дом. Я могу дать и то, и другое.
— У вас нет дома. Вы живете в лесу, или где там держите своих коров. У вас нет ранчо. Вы сидите в центре ничего, окруженные ничем, не имея ничего. Бак сказал, что фермеры собираются раздеть вас до нитки. Вы просто хотите использовать моих мальчиков, чтобы спасти свою шкуру.
— Что в этом плохого?
— Все! Как я могу ждать, что вы дадите им приемлемый образец поведения, когда сами не умеете себя вести. Вы нисколько им не сочувствуете, считаете без пяти минут преступниками. Вас не интересуют мальчики, только скот. Если потребуете от них чего-то, похожего на приручение лошадей, все переломают руки и ноги. Это будет почти так же ужасно, как оставить их фермерам.
Джейк был в ярости. Плохо, конечно, что Изабель решила — ему безразлично благополучие ребят, — но сравнивать его с фермерами недопустимо.
— Возможно, я груб, плохо воспитан и иногда от меня пахнет, но я никогда не причиню зла ни одному мальчишке, даже таким оборванцам, как ваша шайка. Я видел, как слишком многие из таких гибли на войне. Оставайтесь здесь сколько нужно, пока Бак не будет в состоянии ехать. Постарайтесь убраться отсюда насовсем.
— Если мы воспользуемся вашим предложением, мистер Максвелл, то не сможем оставить все, как было.
