Лора Бекитт - Ярче, чем солнце
Это была правда, которую знали оба.
— Я не желаю продолжать этот разговор. Дайте мне пройти! — нервно произнес Дилан.
— Так иди. Тебя же никто не держит.
Его в самом деле никто не держал, и Дилан понял, что вновь позволил завлечь себя в ловушку.
Нелл с замиранием сердца открыла дверь комнаты. Похоже, Хлоя спала или делала вид, что спит.
На небе ярко сияла луна, ее блики усыпали помещение, как бриллианты.
Нелл чудилось, будто она отделена от прежнего мира прозрачным, тонким, но твердым и прочным стеклом. Как быстро это произошло! И едва ли она теперь сможет достучаться до Хлои!
Вопреки ее ожиданиям, свидание закончилось хорошо. На обратном пути Кермит ни словом не обмолвился о фильме (который очень понравился Нелл), зато немного рассказал о себе, а также спросил, как и где она жила до приезда в Галифакс. А после продолжил увлекательное повествование о городе.
Нелл с изумлением услышала, что на кладбище Фэрвью-Лоун похоронено больше ста жертв крушения «Титаника»! Она мало что знала об этой катастрофе (как и вообще о том, что творилось на свете), и Кермит подробно рассказал о том, как считавшийся непотопляемым корабль столкнулся с айсбергом. Он столь красочно описывал, как волны захлестывают палубу тонущего судна, в то время как из груди несчастных пассажиров рвутся вопли о помощи, что девушке чудилось, будто она видит все это своими глазами.
Кермит предложил Нелл провести ее на кладбище и показать ряды могил с памятниками из серого гранита, на многих из которых начертан только номер и дата смерти, и посмеялся над суеверными страхами девушки, когда она сказала, что грешно тревожить покой усопших. А после добавил:
— Хотя на самом деле это ужасно. Не думаю, что нам доведется стать свидетелями подобной катастрофы. Хотя кто знает! Ведь реальная жизнь куда более непредсказуема, чем выдуманные фильмы.
— Как страшно быть похороненным безымянным!
— Думаю, мертвым все равно. Надо пожалеть тех, кто так и не узнал, что стало с их родными.
Проводив Нелл до дома, Кермит пригласил ее на новое свидание, и девушка согласилась. В нем было некое грубоватое, но властное обаяние, которому было трудно противиться.
Хлоя пошевелилась, и Нелл всей кожей почувствовала ее возмущение. Она хотела извиниться, но подруга заговорила первой:
— Ты ушла, ничего не сказав, попросту бросила меня! Что я должна была думать? Имей в виду, я больше не буду о тебе заботиться! Теперь-то я вижу, что ты всего лишь шлялась с парнем!
Этот тон и слова изменили намерения Нелл: на смену чувству вины пришли обида и упрямство.
— Я вовсе не шлялась! Я просто сходила в кино.
— С Кермитом Далтоном.
— Ну и что? Ты ревнуешь?
— Ревную? Пока что я в своем уме! А вот ты успела его лишиться, хотя прошло всего несколько дней, как ты приехала в Галифакс. Подумать только, для этого тебе стоило всего лишь раз сходить на танцы! Полагаю, вскоре ты потеряешь еще кое-что. Кермит Далтон охотно тебе поможет. Ну и пусть. Я не намерена за тобой присматривать.
— Да ты только и делаешь, что следишь за моим поведением! — с досадой произнесла Нелл.
— Я уже сказала, что больше не буду этого делать. Найди себе другую квартиру и живи, как хочешь!
На губах Нелл задрожала жалкая улыбка.
— Хлоя, ты же знаешь о том, что у меня нет ни цента.
Подруга с иронией приподняла брови.
— Кстати, где деньги, которые я дала тебе на хлеб?
— У меня их нет. Когда я встретила Кермита, то уже купила булку.
— И куда ты ее подевала?
— Мы… мы ее съели.
Да, они так и сделали, а перед этим Кермит зашел в аптеку и взял себе и Нелл содовой воды. Булка оказалась удивительно свежей; Кермит разломал ее и протянул Нелл больший кусок. Когда она шла по улице рядом с красивым парнем, поедая мягкую сдобу и запивая ее прохладной содовой, ей чудилось, будто она дрейфует в океане блаженства.
Хлоя спустила босые ноги на пол.
— Чем он тебе понравился?
— С ним интересно.
Нелл показалось, что возмущение Хлои исчезло в одно мгновение. Ее лицо сделалось спокойным и серьезным. Чувствовалось, что она приняла какое-то решение.
— Ладно, знаю. Я встречалась с ним в прошлом году.
Нелл остолбенела. Сперва внутри сделалось пусто, а потом эту пустоту заполнила мучительная боль. Ей захотелось очутиться далеко-далеко отсюда. Закрыть глаза и ничего не видеть, заткнуть уши и ничего не слышать. И все же она заставила себя спросить:
— Между вами что-нибудь было?
— Ничего. Он два раза проводил меня до дому. Мы даже не целовались.
— А… потом?
— Я видела его на улице идущим под ручку с Беллой Макнейл, весьма доступной девчонкой. Уверена, он переметнулся к ней потому, что сразу понял: от меня ничего не добьешься. А через некоторое время знакомые девушки рассказали, что он влюблен в Миранду Фишер, причем безнадежно и давно.
— Я видела ее сегодня. Кермит смотрел на нее таким взглядом, что я сразу догадалась: это она, — призналась Нелл.
— И где это случилось?
— В кино. Она была с молодым человеком.
— Вот как? И кто он?
— Не знаю. Я смотрела не на него, а на нее.
— Она красавица.
— Это правда. И все же… Хлоя, неужели я не могу понравиться Кермиту!
— Откуда мне знать! Он же позвал тебя в кино!
— И пригласил на второе свидание. Думаешь, мне не стоит идти?
Хлоя вздохнула.
— Иди. Только не позволяй Далтону воспользоваться твоей наивностью.
— Он даже не пытался меня поцеловать!
— Ничего, он сделает это во второй или в третий раз. А теперь давай спать.
Нелл послушно разделась и легла. Ей очень хотелось побольше узнать о Миранде Фишер, но она запретила себе расспрашивать Хлою. Если она в самом деле хочет встречаться с Кермитом Далтоном, лучше вести себя так, словно у него не было и нет никаких иных увлечений.
Глава пятая
Как и следовало ожидать, Эбби Фишер была очарована гостем, его скромностью, грамотной речью и безукоризненными манерами.
Она провела его в гостиную, где стоял круглый стол под пыльной скатертью, на которой были небрежно расставлены чашки из старого и уже неполного сервиза, чашки, которые не мешало бы вымыть получше.
К чаю были поданы пирожные со взбитыми сливками, на которые Дилан посмотрел с явным ужасом. Но он все-таки съел одно, при этом с ангельским терпением слушая рассказы Эбби о каких-то пустяках. Она допустила бестактность, сперва поинтересовавшись здоровьем его матушки (которая умерла, когда Дилану было два года), а после — начав расспрашивать, почему и как это произошло.
