Джо Беверли - Рискованное приключение
Вдруг она почувствовала, что его рука сжала ее грудь. Даже сквозь корсет и сорочку это прикосновение отозвалось в ней сладкой истомой. Он расстегнул спереди ее платье, и теперь только отороченный кружевом корсет и красная атласная нижняя юбка прикрывали ее.
Девушка оторвалась от губ графа с твердым намерением остановить его, но он прикрыл ее рот ладонью:
— Шшш…
К собственному смятению, она подчинилась.
Причиной тому были его глаза, не правдоподобно голубые. Она и раньше чувствовала, что они опасны, но впервые видела в них улыбку. Ему следует улыбаться чаще, подумала Эльф.
Их окутывала эротическая аура, которую она всегда ощущала в его присутствии, даже при случайном соприкосновении. Сейчас это чувство переполняло ее, туманя сознание и вызывая лихорадочную дрожь.
Может, все дело в аромате?
Нет. Конечно, от него исходил легкий запах мускуса в сочетании с чем-то неуловимым и приятным. Но ауру могло воспринять только ее женское естество, предназначенное самой природой откликаться на зов мужчины.
Его руки скользнули ей за спину, возбуждая сладостный трепет своими нежными прикосновениями. Умелыми движениями он ловко распустил шнуровку и, приспустив ставший свободным корсет с ее груди, прикоснулся к обнажившемуся соску.
Эльф определенно ступила на неизведанную территорию. Она сознавала, что должна возражать, сопротивляться. Но это так восхитительно!
И случится ли что-нибудь подобное опять? Ей удалось скрыться от Эльфлед Маллоран, с которой следует обращаться чрезвычайно почтительно. Сейчас она просто женщина, получающая удовольствие в объятиях мужчины. И какого мужчины…
Она расслабилась в его руках и улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ, такой не похожий на вечно мрачного, ироничного шурина. Она почти поверила, что он превратился в кого-то другого.
В мужчину, являвшегося ей в мечтах.
— Тебе нравится, кошечка? Подожди, то ли еще будет. — Он высвободил ее грудь из жесткого корсета и склонился над ней.
При первом прикосновении его языка Эльф задохнулась. Когда его зубы коснулись соска, она вскрикнула и схватила его за волосы, чтобы остановить.
Он взял сосок в рот, и она прошептала:
— Juste ciel [11] — и теснее прижала его к себе.
— Да, — нежно проворковал он, обдавая ее обнаженную плоть теплым дыханием. — Вряд ли на небе лучше, правда малышка? — Он передвинулся, чтобы подвергнуть сладкой муке ее другую грудь.
Эльф вдруг осознала, что вцепилась в его шелковистые волосы с такой силой, что вытащила из них ленту. Она ослабила напряженные пальцы и в этот момент ощутила томительную пульсацию между ног, значение которой ей было более чем понятно.
Никогда раньше она не испытывала такого страстного желания. Она хотела этого человека, нуждалась в нем так, как не могла себе даже представить.
Определенно она много чего пропустила!
Нежные, воркующие звуки поразили ее, и она с изумлением поняла, что они рождаются в ее собственном горле. Это отрезвило ее.
Ей угрожает опасность самой угодить в ловушку, которую она расставила для него. Еще немного, и она совершенно забудет, что собиралась бежать!
«Бежать», — напомнила она себе. А это значит, что его надо одурманить. Как, она не имела ни малейшего представления. Чувственная сторона ее натуры подсказала, что можно позволить ему совершенно себя одурманить, а затем посмотреть, что будет дальше.
Не отрывая губ от одной груди, он ловкими пальцами обнажил другую. О да, думала Эльф, воркуя от удовольствия, ему можно позволить просветить ее. В конце концов разве не хотела она испытать все, и разве Уолгрейв не обладает редким мастерством?
Тут ее мысли прояснились. Невозможно заниматься любовью в маске, а если откроется, кто она, это станет настоящим бедствием. Не говоря о грядущем скандале и его отношении к Маллоранам. Меньше всего ей хотелось, чтобы изменник узнал что Эльфлед Маллоран известны его секреты.
Предатель. Измена. Думай, Эльф!
Эльф прилагала все усилия, чтобы не обращать внимания на ласки графа, собраться с мыслями, и пыталась найти способ его переиграть.
Благовоспитанная леди, имеющая четырех братьев, всегда готовых вступиться за ее честь, она была не слишком опытна. Но с другой стороны, один из братьев — ее близнец — искренне делился с ней своими секретами, так что она не совсем невежественна и имеет некоторые теоретические познания о том, что делать дальше. Вот только хватит ли ей храбрости?
Конечно, ведь она — Маллоран.
Слегка отодвинувшись, Эльф прижала ладони к его груди. Затем, пока его искусные руки и губы сводили ее с ума, скользнула рукой вниз, нащупав твердую выпуклость, а это должно означать, как она слышала, что он хотя бы наполовину готов.
О Боже! Он, должно быть, совершенно готов.
Граф поднял голову и посмотрел на нее с веселым изумлением в глазах:
— Я считал тебя совсем невинной пташкой.
— Я невинна, милорд! Но не совсем невежественна…
Девушка не представляла, что делать дальше, и поэтому пощекотала его ноготком.
Уолгрейв засмеялся:
— Твое заключение обещает быть восхитительным, Лизетт. — Однако убрал ее руку и помог ей сесть. — Отложим это. Мы приехали.
Со спокойной деловитостью опытной горничной он затянул шнуровку ее корсета, затем застегнул крючки платья поправил плащ и поднял ее на ноги.
Эльф позволила ему обращаться с собой как с куклой онемев от сознания, что лодка причалила к спуску и надежно привязана, а она ничего не заметила.
Вот и заморочила ему голову!
Она вздрогнула, исполнившись страха и дурных предчувствий. Ей следует быть повнимательнее, если она все еще хочет бежать.
Граф уже выбрался из лодки и повернулся, чтобы помочь ей ступить на ярко освещенный спуск, ведущий к Уолгрейв-Хаусу. Эльф оглянулась, высматривая своих преследователей, но не увидела ничего, кроме темной реки с разбросанными там и сям мерцающими огоньками других лодок. Ничто не говорило о том, что убийцы где-то рядом.
Она осмотрелась, тщетно надеясь найти способ бежать. Стена высотой в человеческий рост окружала со всех сторон сады Уолгрейв-Хауса, а впереди нависала громада самого здания. Окна светились приветливыми огнями, но в целом дом представлялся ей всего лишь тюрьмой.
«Не будь идиоткой», — одернула она себя, шагая рядом с Уолгрейвом в сопровождении лакеев, несших фонари. Частити удалось бежать из не менее надежной тюрьмы, а Порция не побоялась вылезти из окна верхнего этажа! Всегда есть выход.
Если бы только ее оставили одну.
Она исподтишка взглянула на своего похитителя. Он улыбнулся ей, давая понять, что в его намерения не входит оставлять ее одну.
