Констанция Беннет - Радость пирата
— Сейчас не время спорить, доктор, — веско заметил Майлз. — В наших обстоятельствах все средства хороши.
Копели только пожал плечами:
— Тогда пусть она и лечит больного. Не хотелось бы говорить, сэр, но в ухудшении состояния вашего друга виновата именно мисс Уайком.
Майлз пристально посмотрел доктору в глаза, пытаясь понять, правду ли тот говорит. Возможно, доктор Копели прав. После извлечения пули Тернер, по идее, должен был чувствовать себя лучше, а между тем дело обстояло совсем наоборот.
— Вы полагаете, что она что-то сделала не так? — спросил Кросс.
Копели воодушевился. Пробный шар попал точно в лузу.
— А сами вы как считаете? Ни один жизненно важный орган не поврежден. Если бы операция была проведена как положено, он бы пошел на поправку. По-видимому, мисс Уайком занесла в рану инфекцию или плохо прочистила ее.
— Но яд…
— Кто вам наболтал про яд? Что вообще может знать акушерка об огнестрельных ранениях?
Спорить с этим утверждением было трудно. Майлз начал всерьез задумываться о том, не совершил ли он ужасную ошибку, доверив Тернера деревенской девчонке. Доктор Копели давал ему прекрасный повод для недоверия к самозванке, и это могло бы помочь Майлзу в борьбе против растущей симпатии к синеглазой красавице. Впрочем, капитан Кросс был достаточно здравомыслящим человеком, чтобы не исключить и другой возможности: этот неприятный, если не сказать больше, доктор мог просто лгать, спасая свою шкуру.
В отличие от Майлза Оги не допускал предвзятости в отношении девушки. Он был искренне убежден в том, что она сделала все, что могла.
— Скажите, — спросил Макарди, — если мисс Уайком такая неумеха, то почему все люди в окрестности зовут ее не иначе, как доктор Уайком?
— Потому что им не доводилось знать лучшего, сэр, — с готовностью парировал Копели. — Отец девчонки был едва ли лучшим врачом, чем она, и с тех пор как он умер, не так, кстати, давно, она приняла его практику. Скажу по секрету, — добавил Копели, понизив голос до шепота, — дело скорее не в ее медицинских талантах, а кое в чем другом, в чем она уж точно крупный специалист. Надеюсь, вы меня правильно поняли, господа.
Мужчины, разумеется, поняли намек, и если Макарди побагровел от злости, то Майлз покраснел, а отчего — и сам не знал.
— Вы можете доказать свои слова? — холодно спросил капитан.
— Я знаю, о чем говорю, поскольку знаком с ней, как бы поаккуратнее выразиться, довольно близко.
— Да как вы смеете! — Макарди шагнул к доктору, и тот в страхе попятился. — Как смеете вы, — продолжал шотландец, — так говорить о даме! Вы не джентльмен.
— Довольно, Оги! Нам нет дела до морального облика мисс Уайком, — ледяным тоном заявил Майлз, разозлившись на себя самого за то, что так ошибался, принимая на веру невинность девушки; наверное, он очень хотел увидеть в ней нечто особенное, потому и промахнулся так глупо.
— Но, сэр…
— Довольно, я сказал, — повторил Майлз, смерив доктора взглядом, полным ледяного презрения.
Копели уже было засомневался в том, не слишком ли далеко зашел, пытаясь выгородить себя за счет Алекс.
— Вскоре мы станем на якорь, сэр, — сообщил Майлз. — Прошу вас ни под каким видом не покидать каюты. Вы поняли меня?
— Да, сэр, — буркнул Копели, несказанно обрадовавшись, что капитан сменил тему. — Но… Если мне только позволено будет спросить: когда я могу покинуть корабль? Вы обещали…
— Когда я выполню намеченное, вы и мисс Уайком будете доставлены на берег в том же месте, где вас приняли на борт.
Копели радостно закивал, от души надеясь на то, что капитан сдержит слово.
— Оги, пошли со мной. Ты мне можешь понадобиться.
Майлз, взяв из шкафа темный шерстяной плащ, пошел к двери.
— Да, сэр, — отозвался Макарди и, бросив напоследок злобный взгляд в сторону Копели, вышел за капитаном.
Уже за дверью Оги обратился к капитану:
— Прошу вас, остановитесь.
Майлз развернулся, оказавшись лицом к лицу с самым преданным из своих людей.
— То, что сказал этот доктор о мисс Уайком… Сэр, я…
— Повторяю, Макарди, меня не интересует моральный облик этой женщины. Тебя это тоже не касается. — В силу каких-то необъяснимых причин Майлз отчаянно хотел поверить в самое худшее, что касалось девушки.
Оги готов был голову дать на отсечение: мисс Уайком сделала все, что от нее зависело, притом умело и решительно. Рискуя навлечь на себя гнев капитана, Оги счел необходимым защитить Александру.
— Я не доверяю этому доктору, сэр, — сказал Оги. — После того, что я услышал о нем этим утром…
— Капитан, быстрее! Марко заметил сигнал!
Майлз, не медля ни секунды, поспешил следом за Куртом на палубу, так и не дав Оги закончить мысль.
Макарди, тяжело вздохнув, пошел за капитаном. «В конце концов, — подумал шотландец, — сейчас уже не так важно, что думает капитан об Александре, поскольку и доктор Копели, и она скоро вернутся домой».
Алекс все еще находилась на палубе и, заметив капитана, невольно стала наблюдать за ним. Он двигался плавно и бесшумно, словно леопард в джунглях; развевающийся за спиной плащ придавал его облику романтичность и таинственность. Майлз отдавал команды с уверенностью прирожденного капитана. На глазах у Алекс громадные полотнища парусов стали медленно сворачиваться, и корабль замедлил ход.
Как завороженная она смотрела на капитана. Что-то в нем неуловимо изменилось. Он подошел к ней вплотную, и Александра поняла причину перемены. В глазах Майлза не было насмешливого огонька, взгляд его был полон ледяного презрения. Алекс показалось, что ее окатили холодной водой.
— Немедленно спускайтесь вниз и оставайтесь там до моего распоряжения, — приказал Кросс не терпящим возражения голосом.
— Прошу вас, капитан, позвольте мне остаться. Внизу так душно…
— Мне плевать, задохнетесь вы там или нет! Прочь с глаз моих сию минуту! Курт! — заревел он. — Запри мисс Уайком в каюте Джудсона.
Худенький юнга, мигом возникший откуда-то, в нерешительности взял девушку за руку:
— Пойдемте, пожалуйста, мэм.
Александра послушно подчинилась. Что-нибудь говорить в такой раскаленной атмосфере было бессмысленно.
Отойдя на почтительное расстояние от разъяренного капитана, Курт попытался хоть как-то успокоить пленницу:
— Капитан просто боится за вас…
— Поэтому он приготовился к бою? — тут же парировала Александра.
— Вы заметили? — удивился юнга.
— А разве трудно было заметить?
— Наверное, вы правы, — пожав плечами, ответил Курт.
Разговор прервался у трапа. Александра была в страшном смятении. Как упросить этого симпатичного мальчика, который явно восхищался ею, не запирать ее в каюте на ключ? Этой ночью она должна быть на палубе, чтобы своими глазами увидеть, чем будет заниматься капитан Кросс. Нужно как-то уговорить юнгу, но как…
